Елена Кисель - Расколотый меч

С виду — то ли бродяги, то ли разбойники. Все — холодный мрамор. Да еще такой, что заглядеться можно: белый, черный, даже с розовыми прожилками…

— Это было обязательно? — уточнила я, поднимаясь из лужи на ноги. Алхимик наклонился и подобрал несколько камешков — возле себя и возле нас. Снимал защиту от «Горгоны».

— Нет, конечно! — отозвался он яростно. — Но ты ж меня знаешь: день не могу прожить, чтобы не убить никого. Природная кровожадность, от прадедушки-кавказца унаследовал. Еще обожаю мучить до завтрака белых пушистых котят с невинными глазами, а после ужина…

— Весл, хватит, — устало попросила я. — Ты всех накрыл «Горгоной»?

— А с чего, ты думаешь, я их подпустил так близко и даже дал в себя прицелиться? — Веслав пересек прогалину, приподнял полы своей дорожной одежины и присел на корточки рядом с Эдмусом: — Как — ты его не утопила?!

— Нет, но у меня такое чувство, что я вовек не отмоюсь, — прохрипел спирит, стирая с лица болотную грязь.

— Не льсти себе, ты стал только чище.

Веслав осмотрел не до конца сросшееся крыло спирита и поцокал языком. Потом начал неторопливо опустошать карманы.

— Эгей! — испуганно вскрикнул Эдмус, когда на свет появилась четвертая емкость. — Я лучше так похожу, и я понимаю — все эти рассуждения о том, что будет меньше мучиться…

— Не дури, — осек его Веслав. — Кроветвор. Заживляющее. Успокоительное…

— Это мне зачем, я спокоен как…как…

Но тут я залила в него мерный стаканчик успокоительного, и фраза закончилась звучным «буль».

— Универсальный антидот, — закончил Веслав мрачно. — На случай, если там была отрава.

К приему антидота бывший шут отнесся уже спокойно. Разве что поинтересовался потом:

— Что еще? Этого… топлива из вашего мира нет? Чтобы я быстрее летал?

— Скипидар могу дать, а вообще тебе мозгов бы, — ощетинился алхимик. — Где твоя стихия была в этот момент?

— Ну, я не уверен, я не спрашивал… но ты пробовал любить кого-нибудь, когда в тебя начинают палить во время полета? И глянь, кстати, какая нежность выражена на этих мраморных физиономиях. Они так и светятся моим медиумом, да?

Нет. Они как раз светились полным его отсутствием. Вообще, перед нами были физиономии явных дегенератов: заниженные лбы, выдающиеся вперед челюсти, чересчур запавшие или, наоборот, по-рачьи выпуклые глазки… м-да, встречали таких в родном городе по вечерам на скамейках с пивком, встречали… У многих заметны были шрамы на лицах, а одежда — самое разнообразное тряпье. Пестрое сборище, одним словом, да только…

Я нагнулась, пошарила в луже и выудила оттуда лук. По счастью, вывалился из чьих-то рук за секунду до действия «Горгоны». Отменное оружие: дальнобойный, мощный, даже я вижу, а еще я вижу, что лук не простой. Посередине вмурован словно бы маленький черный камушек, амулет.

— Какой-то наговор, — заметила я и покрутила оружие перед глазами. — Какой — мне определить трудно. Взять, что ли, с собой, поспрашивать… Одно ясно: если такое оружие было у всех, а такое и было, что-то стрелы летели очень уж одинаково, как-то это на шайку бродяг непохоже…

— Сворачивай мозговой штурм, — оборвал меня Веслав, оказываясь рядом. — И без того ясно, что они не грабить нас собирались. Сама хоть идти можешь? А то такое достижение выдала — болото вывела выше елок!

Я по тону заключила, что за этим последует, и, не глядя, протянула руку за мерным стаканчиком.

— Энергетический тоник? — по шоколадному вкусу это снадобье опознавалосьсразу. — А Эдмус что?

— Отряхивается и, вроде, лучше, только летать он не сможет.

— Что?! — заорал позади нас Эдмус, который обладал вдвойне острым слухом: как спирит и как бывший придворный.

— Вот для этого было успокоительное, — хмыкнул алхимик и вернулся к нему. — Пока не сможешь. Крыло заживет — милости просим в небеса за птичками, а где блондинка-то наша, что-то ее не ви…

— Ой! — тут же обрадовались где-то в кустах. — А я вас все ищу… ищу…

Наши надежды на то, что преображение вызовет Виолу, позорно провалились. На прогалину шагнула Бо, задумчиво помахивая чьим-то оторванным рукавом, и восторженно оглядела собрание.

— Ой! — захлопала она в ладоши. — Какие красивые памятники! А кто их ставил в лесу? Только грязно тут очень, да? Эдмус, Оля, вы все такие мокрые, вы тонули? Прикольно… а я почти даже справилась с контролем сущности, даже превратилась сама, вот!

Это мы и сами увидели. Иначе на поляну явилась бы пантера, а лезть на дерево со спиритом, который только недавно оправился от ранения… дважды бр-р!

— Только там, на поляне, когда меня увидели, — все разбежались, — продолжала Бо, подходя к одному из изваяний и пытаясь поковырять у него в носу. — Ну, сначала пострелять в меня хотели, потом немного магией побить, а потом убежали все, вот!

Определенно, странные разбойники. Или это только соображалка Дружины дошла до мысли о дереве?

Я начала понемногу расслабляться. Эдмус встал на ноги, правда, мокрый и грязный, да и я сама была не лучше, но у меня даже на простую просушку не было сил. Веслав сортировал по карманам свои эликсиры, Бо тоже была в порядке, разве что задала вопрос, после которого не в порядке оказались уже мы:

— А там с Йехаром ничего не случится, пока нас нет?

Через три секунды нас на прогалине не было, а в воздухе остался висеть тройной залп ругательств: на русском, на языке спиритов и на непонятном наречии алхимиков, включающем латинские выражения и оборотцы типа: «Пижму вашу через тертый кварц!»

Видимо, мысль, что нападение было всего лишь отвлекающим маневром, пришла в голову сразу всем.

Намокшая одежда мешала бежать. Ноги подкашивались от слабости и орали от боли каждая на свой лад, но мы продирались в обратном направлении чуть ли не в два раза быстрее, чем бежали в первый раз. Эдмус не отставал и пару раз даже пытался взлететь, но только зубами скрипел и прибавлял шагу.

На опушку мы вылетели одновременно, и зрелище нам предстало несколько неожиданное. Все ожидали увидеть что-то нерадостное, но заваленный трупами лагерь побил все рекорды. Добавкой для желающих служила фигура в темном капюшоне, красноречиво склонившаяся над Йехаром.

— Осади назад! — рявкнул алхимик и на ходу сунул руку в карман.

Сверкнула вспышка, и Веслав покатился по траве, эффектно остановившись о какой-то труп.

Человек встал, отбросил капюшон и выпростал из-под черной одежины белый хрустальный скипетр.

— Милия?! — удивилась я. Эдмус опять попытался взлететь. На сегодня для него явно было слишком много стрессов.

— Что вы с ним сделали?!

Вопрос прозвучал, как выстрел из крупнокалиберной винтовки. Я оказалась под прицелом жезла светлой странницы. Неприятно как-то. Я еще помнила, что он может творить при надобности.