Николай Грошев - 0 - Тёмная стена

-Ну, ты ж понимаешь, армия тебе всё даст. Ну что ты как дурак? – Без всякой надежды, скорее по инерции, говорит солдат. – Пенсия у нас – охуеть просто, а не пенсия. Десять лет ишачишь и потом ваще ни за что не паришься.

-Нет, я подал заявку и, как вы понимаете, скорее всего, её примут.

-Надеюсь, нет.

-Тогда и поговорим.

-Парень, ну на кой хер тебе эти колбочки-хуёлбочки? – Солдат в отчаянии всплеснул руками. – У тебя ж блять категория «А»! Да ты в любой спецназ, да куда хочешь – с руками оторвут!

-Лига Наук, больше платит.

-А Родина? А патриотизм?

-Простите мне мою наглость, но вы давно были у психиатра? Может вам стоит сходить ещё разок?

-Пиздуй отсюда. – Бурчит солдат, закапываясь в бумажки.

Он и того, значит…, а может, стоило пойти туда?

Нет, не стоило. А стоило ему уехать туда, где его таланты оплачивались лучше.

Воспользоваться подписанной заявкой Лиги и продать себя в многолетнее трудовое «рабство», без права использовать и патентовать собственные изобретения. С такой-то оплатой, можно и потерпеть…, или послать вообще всё и отправиться туда, куда даже Лига Наук не может полноценно протянуть своих лап. Он мог бы разбогатеть там, стать самым успешным учёным в этом столетии – почему нет? Ну, или не сильно успешным, за то безобразно богатым…

Увы, было одно маленькое, но серьёзное «но».

Он в тот день собрался с силами и всё же снова пришёл в лабораторию.

-Гы, - странно исказившись, сказала спиртовка, - сморите, этот хуепупола опять припёрся.

-Не говори подруга. – Сказал циклотрон, отращивая лапку – у него брюшко просто зачесалось, никелированное оно, пылью его щекочет, а как без лапки почесаться? Никак. Вот и отращивает себе лапку, что б на брюшке никель себе чесать. - Этот мелкий пиздюк, уже все нервы мне вымотал. Просто безобразие какое-то!

-Да что ты говоришь! – Подключился к беседе плазменный нагреватель. – Нервы он ему вымотал! А вы видели, что он вчера натворил? Нет, вы это видели? Он забыл меня выключить и ушёл пить чай! Я чуть не сгорела! Мне было ужасно больно. А эта скотина даже не извинилась!

-Какое безобразие…, сволочь…, да как он мог…

А он вылетел за дверь и долго не мог унять бешено стучавшее сердце.

В какой-то момент, набрался сил и заглянул в приоткрытую дверь.

-Фашист! Ирод! Садист! – Тут же завыл нагреватель.

Он убежал оттуда, сбив с ног пару именитых профессоров, и больше не вернулся. Он понимал, что свихнулся окончательно. Однако прошло время и больше подобных эксцессов не возникло. Правда, сунуться в лабораторию, хоть какого типа, он больше не рискнул. Поход к мозгоправу, казался самой очевидной вещью, но это обязательно появится в личном деле и куда он потом со своими говорящими нагревателями? Тайна врачебная, оно, конечно, есть, он даже где-то читал, что она вся жутко тайная и сильно загадочная. Но это и близко не правительственный гриф «секретно», подкреплённый статьёй на двадцать лет строгого режима. При желании можно узнать всё, что есть в докторских бумажках. А в Лиге, конкуренция как в торговле палёной водкой на одной и той же улице – желание возникнет у многих и средства, что б накопать бельишка погрязнее, найдутся тоже. Можно было вернуться в лабораторию и в одиночку бороться с приставучими галлюцинациями, до полной победы, после чего воспользоваться своей заявкой и стать младшим сотрудником в Лиге Наук, да…, но он поступил более адекватно для своего возраста – вообще никак не адекватно. Полностью сменил обстановку, до последней детали - спортом занялся, не особо понимая, почему в армию его больше не тянут. Ну, после неожиданного и спасительного явления адвоката Лиги Наук, становилось понятнее – на самом деле, его никто не отпускал, его всегда держали на контроле. Ждали, пока юношеская дурь выветрится из головы и подающий надежды паренёк, вернётся к своим колбочкам, где бы ему деликатно напомнили, что заявка подписана и можно воспользоваться ею хоть сейчас. А он взял и ступил на кривую дорожку. По тем же причинам – его снова накрыло. Только теперь, говорили ни колбочки.

-Хи-хи.

-Кто сказал? – Резко развернулся он, бросая сумку со спортивным снаряжением на пол.

-Конь в пальто. – Буркнул плакат, с Емельяненко. Спортсмен с плаката насупился, поиграл мышцами. – Видал? Вот хуй ты, когда таким станешь, молокосос. Ишь чего удумал!

-Мммм…

-Чё мычишь? – Рыкнул Ван-Дамм, поправляя чёрный пояс. – В моё время, таких хуеплётов, я одним пальцем гасил.

-Ты по-русски... – Проблеял он в ответ.

-Так ты на типографию глянь, вон, - Ван-Дамм показал пальцем на угол плаката, - видишь? Липецкая. Это что вообще за дыра ещё такая? Ууу, ненавижу вас, краснопузые коммунисты!

-Вы зивотное. – Заявил Ояма, прищурив свои и так узкие глаза. – Вы все грязные зивотные.

-Хи-хи.

-И эта китайская свинья, тозе. – Ояма ткнул пальцем в сторону плаката с Брюсом Ли.

Они начали ругаться, как-то забыв о его присутствии. Попытался игнорировать, поспать, но спор перешёл на повышенные тона. Ояма обещал всем надрать задницы, как только найдёт способ вылезти из своего плаката. Брюс Ли держался за живот от смеха. Ван-Дамм зачем-то плюнул в Емельяненко, метко плюнул - прямо в глаз попал. Спортсмен немедленно взбесился и, не сумев вылезти из плаката, то же в него плюнул…

Казалось, всё потеряно и осталась у него одна дорога – прямо в дурдом. Но стоило избавиться от плакатов, перестать посещать секцию и всё наладилось, он снова жил нормальной жизнью, больше никаких признаков сумасшествия. Однако что он явно безумен, сомневаться больше не приходилось. Но ложиться в дурдом, если есть способ хоть как-то бороться? Да ни за что! И он поступил так же, как в первый раз – сменил поле деятельности. Ведь это сработало однажды, должно было сработать снова. И получилось, конечно…

Надо было всё-таки в армию податься. Надо было. Но! Если там свихнёшься – там ведь оружие, там не клуб по интересам. А если на танке служить начнёт и его замкнёт? Пальнёт в говорящий бункер, а там людей десяток.

Он выбрал первое, что пришло в голову – прибыльный, слегка криминальный, но не особо пыльный бизнес. И ведь неплохо получалось, договорился с нужными людьми, узнал, кому и сколько нужно платить, почти наладил свою не совсем законную торговую сеть!

Эх, и всё коту под хвост…, Жека, сука ты штопанная…, а может к лучшему? Может уже пора менять поле деятельности? Но, хотелось бы, конечно, что б было оно не так болезненно.

Минут десять, он полз к туалету. Соседи по своеобразной камере, спят на полу, он же ползёт, упорно, изо всех сил. Ещё немного…, наконец-то…, чуть в дырку не упал. А там бегут по шпалам рельсы две…, надо же, две их, смешно как…

-Держись. – Говорит Фиксатый, поднимая его за локоть. Он отвечает тихим воем – всё болит, даже простые движения, причиняют сильнейшею боль. – Я помогу, делай что хотел.