Николай Грошев - 0 - Тёмная стена

-Ты не парься, что я одиночку требовал. – Парень улыбнулся приветливо. – Я не из-за тебя. Просто хня такая по отрицалову, оно против режима в принципе, сечёшь? Да и солиднее в одиночке. Свихнуться правда можно, но бля! Братан, кто не рискует, тот звёзд не колет, сечёшь?

-Ну…, не совсем. – Признался Лёха. Он тюремный сленг, кое-как разбирать научился, а тут в речи смешалось всё – и слэнг уличный и тюремный и вообще какой-то сугубо специфический.

-Не парься, потом вкупишься в тему.

Помолчали. Иногда бросая друг на друга короткие взгляды. Наконец, новый постоялец камеры не выдержал и снова заговорил, озвучив, похоже, общую мысль.

-Без обид братан. Но ты зачем на меня так похож?

-Ну… - А как он ответит? Лёха растерялся. Он и сам отметил, что парень зверски на него похож внешне, разве что не такой мускулистый как он. В общем, не нашелся, что ответить и сказал слова, которые, может быть, говорить не стоило. – Может быть, потому что в Сомали снова идут дожди, а горбатый кит, больше не плавает в Северных морях, вымышленной страны Оз?

Сосед моргнул. Потом ещё раз. Почесал затылок. Лёха уже сожалел, что позволил себе так высказаться. Подобные вещи помогали выйти из сложной ситуации, когда он не хотел отвечать на вопрос или не знал, как продолжить беседу. Иногда, такие слова приводили людей в бешенство, иногда пугали их. Чаще это было просто интересно. Особенно после того, как занялся каратэ. А вот до того, подобные словесные пируэты, напрямую угрожали здоровью – знал по опыту. Как выяснилось, не все люди бывают вежливые и адекватные. Некоторые, оказавшись в растерянности, вместо замысловатой речи, предпочитают выйти из ситуации более простым методом – коленом в пузо, локтем в дыню.

-Гы. – Вдруг улыбнулся сосед по камере. В глазах мелькнули искорки веселья. – А вы, уважаемый, обращали внимание, как странно ведут себя сегодня ласточки? Как вы думаете, если они перестанут так громко курлыкать, уровень ВВП России, в целом повлияет на рост пшеницы, в Афганистане или, как и прежде, там по-прежнему, расти будет только маковая коробочка?

Лёха расплылся в улыбке и, не удержавшись, расхохотался. На душе вдруг стало очень светло, и даже тепло. Он впервые встречал человека, который мог ответить так же виртуозно и остроумно, в заданном ключе полубезумного разговора. Обычно, если люди пытались так ответить, оно выглядело грубо, криво, как-то излишне наигранно. Кто пытался играть в эту игру, они ведь не только с речью путались, ошибались в построении этого логического венегрета, они забывали о главном – о выражении лица. Вместо заинтересованно-сосредоточенного лица человека, который не понимает, какую ахинею он несёт, у них обычно слегка идиотская улыбка, извиняющийся взгляд человека, который как раз прекрасно понимает, что придуривается и он сам и его оппонент.

-Лёха, Малой погоняла. – Сказал Лёха, всё ещё улыбаясь.

-Лёха, Немой. – Сказал парень. – Хех. Мы ещё и тёзки. В натуре, бывают в жизни чудеса.

Как-то разговорились. Оказалось, что Немой из того же города, и тоже когда-то занимался наукой, правда, в совсем другой области и не так удачно.

-Когда из Лиги прислали проверочные эти работы, я их нахер завалил. – Признался Немой, с лёгким налётом тоски. Но он, не желая идти на поводу собственных эмоций даже тут, после этих слов, заявил слегка агрессивно. – И ничуть не жалею. Ну, их нахуй! Этих лигоглотов ебучих. Гы. Лигоглоты они в натуре. Да и вообще, не моё это. Я на чёрный пояс почти сдал.

-Ага? – Удивился Лёха, разговор продолжился, и почти всё время, они оба удивлённо смотрели друг на друга.

-Ебать, Малой, если б не был тут, сказал бы что ты пиздишь и такой встречи в такой вот камере никогда не было! – Воскликнул Немой. – Мы ж с тобой считай с одной судьбой! Пиздец.

-А у тебя отец кто? – Вдруг сказал Лёха. Немой с полминуты на него смотрел, растерянно моргая.

-Да ну нахуй. – Поморщился он, наконец, и махнул рукой. – Не может быть. Это уже совсем какой-то индийский фильм будет, а не наша сраная реальность.

-Согласен. – Ответил Лёха и эту тему больше не поднимали. А спустя минут двадцать разговора, выяснилось, что весьма серьёзные различия в их судьбе всё же есть.

-ВДВ, в Новосибирске служил. Старший сержант по дембелю. Во. – Немой показал наколку на кисти – там синеватая надпись «ВДВ». Лёха нахмурился – из недавней памяти звоночек. Немой его понял без слов и, кисло кивнув, сказал. – Да, базару нет, знаю, зашквар это по сути, хоть так и не говорят по этой теме и вроде как зашкваром не считается, но один хуй - кто строем ходил, тот по вольному жить уже не сможет. А я не согласен! – Рыкнул он, скрипнув зубами. – И по отрицалову буду идти, пока блять не коронуют или не завалят. И по хуй вообще.

-А если к сукам отправят?

-Ну, сдохну значит. Или их положу. Срок у меня такой, что стариком на волю. А кому я там нахер сдался, старый, да с отсидкой на полжизни? Кореш у меня был, два года отмотал. Вышел и что? Работу найти не может, мусора вечно цепляются. Это разве жизнь? Он год мотался как говно в прорубе, а потом плюнул и с голодухи лоха обул по полной. Теперь в Магадане чалится, уважаемый человек, с ворами за руку здоровается, ряха вот такая. – И показал что-то с телевизор размером. – Так что братан проверено. На кичу раз попал – это на всю жизнь. Общество у нас такое братан. Пидоры, шкуры и фраера. А над ними волки, блатари. Само общество так хочет. А мы люди маленькие, хули нам против него идти? Их всё равно больше. Лучше уж стадо пасти, чем быть ещё одним бараном, к тому же больным и усталым, которого топчат остальные. Сечёшь, Малой? Я наверх пойду. И похуй мне всё, я их пасти буду, в одном стаде с ними блядями ходить, западло мне в натуре.

Лёха некоторое время молчал – он вдруг вспомнил, что и у него был такой знакомый. Тоже два года, тоже год мотался, пытаясь вернуться к нормальной жизни, а потом плюнул на всё и, нет, не ограбил никого – выставил квартиру своего соседа и неделю пил, да проституток вызывал. Его закрыли. В Магадане он сидит. И ряха тоже – вот такая! Это не один и тот же человек-то?

Спрашивать не стал, уже и от тех совпадений, что услышал, как-то не по себе становится.

Лёха свернул разговор на тему спорта, которым они когда-то занимались. Что интересно – оба ходили именно на киокушинкай. Жёсткий, но ограниченный строгими правилами спорт.

Даже устроили маленький спарринг.

-Эй! – Возмутился Лёха, когда в ухо прилетел маваши.

-Чё? – Удивился Немой.

-Нельзя так.

-Как блять нельзя? Ты киокушином занимался или чем блять?

-Нельзя в голову в спарринге бить!

-Кто сказал?

-Федерация киокуши…

-Ебал я твою федерацию. Мы сами по себе занимались. Вот так можно. – Маваши в ухо – еле увернулся. – А вот так нужно. – Маваши в другое ухо, заблокировал, но выйти из блока не успел – прямой в живот. Пока Лёха у стены постанывал, Немой присел на корточки и с улыбкой сказал.