Нидейла Нэльте - Злодейка из камина

Солнце точно в зените, ссаживаю элементаль и спешу поскорее в кабинет, к зеркалу.

Нажимаю на камни рамы, отхожу, чтобы обзор лучше был. Складываю руки, хочу хмуро брови свести, дескать, чего отрываете занятого Владыку? Да губы сами тянутся в улыбку, разве ж можно смотреть на Зика с Журом и не прыснуть со смеху? Оба уже с той стороны, довольны как всегда.

Зик меня на год старше, инициацию к Колодцу давненько прошёл, своей силой прибоя никак нахвастаться не может. Жур наоборот, младше, к инициации только готовится.

– О! – вопят наперебой. – Ты же уже выздоровел, Джар? Тут встреча старых друзей намечается, нам тебя знаешь, как не хватало!

– Я молодой ещё, – ворчу.

– Тогда гулянка! – находится Зик.

Изображаю хмурое величие.

– Я теперь Владыка, в отличие от вас, владычат, – не упускаю случая напомнить.

– А Владыке кто-то может запретить? – поднимает бровь Зик.

– Вот ещё! – возмущаюсь, хочу добавить, что у Владыки дел много, да не дают:

– Тогда не отнекивайся!

– И сестрёнку свою не забудь! – вставляет Жур. Понравилась ему Аши.

– Посмотрим, – буркаю. А вдруг передумает и решит, будто ей всё же очень надо замуж за кого-то из Владык? – Ты чего мокрый такой?

Действительно, Жур выглядит словно сейчас из своего Колодца вынырнул, почему-то навевая ассоциации с моей каминной незнакомкой. Нет, вы только не подумайте, Жура с девушкой не спутаешь, да и плечами широк вышел, но ассоциации-то не удержишь. Сами выскакивают, особенно после разговоров с сысковиками.

– Небось все уже в курсе, – долетает из угла, едва не подскакиваю, – что твоя кузина на самом деле не кузина, а служанка подкупленная.

Дух скалится, подслушивает, урод! Хочу зашвырнуть в него чем, да вовремя вспоминаю, что на той стороне зеркала его не видят – не слышат.

– Инициация скоро, – смеётся Жур. – Сила выкобенивается.

– Все льдинки-снежинки растаяли? – презрительно фыркает Рен. Журу и впрямь лучше всего заморозка давалась, хотя по внешности и не скажешь – знойный он тип, энергия вечно прёт.

– Сам ты, – бурчу сквозь стиснутые зубы, – растаял.

– Кто растаял? – не слышит Журрат.

– Снег твой, – хмыкаю. – Будешь теперь дождём.

– Я ливень! Мощный и непредсказуемый! – соглашается Жур. – Огромный поток! Ты мне зубы-то не заговаривай, Джар! Ты же не посмеешь скрывать от нас такую красотку?

– Смотри, смоет твою «красотку», своим «потоком», – вставляет дух.

– Я за неё в ответе, – ворчу, незаметно показывая назад неприличный жест.

– Какие же мы ответственные стали, – кривляется Рен.

– Вы-то нет! – злюсь.

– Мы, конечно, нет, – с недоумением соглашается Жур.

– Где вечеринка-то? – перевожу тему.

– В «Великом Владыке», где же ещё?

– И купальники не забудьте, – заговорщически вставляет Зик.

– Зачем в «ВВ» купальники? – удивляюсь.

– Хотят из тебя придурка сделать, – подзуживает Рен. – Хотя и делать не надо.

– Владыки Колодца мы или нет? – гордо ответствует Зик.

– Вроде нет пока, – отвечаю.

– Сделали-сделали, не льсти себе! – не унимается Рен. Засранец! С мысли сбивает да раздражает.

– Сами купальники надевайте, – ворчу.

– Ты-то хоть в покрывало завернись, а вот сестричка твоя…

– Жур, предупреждаю по-хорошему, не лезь к ней! – начинаю заводиться. Дух предпочитает раствориться в стене и подглядывать оттуда.

– Да я же тоже по-хорошему, ты же меня знаешь! – уверяет Жур.

– И я! – поддакивает Зик.

– В том-то и дело, что знаю. А она девушка непривычная.

– Да брось, разве мы её на балу не видели? Ко всему она привычная!

– Я тебе дам «ко всему»! – делаю шаг вперёд, сам не замечаю, как сжимаются кулаки.

– Зеркало не разбей, – хмыкает Рен.

– Короче, ждём! – братья спешат закончить разговор.

Зеркало затемняется на миг, после начинает банально отражать. Меня, подоспевшего Рена – нет.

Бросаю на духа взгляд, тот вроде хочет что-то добавить, аж лучится ехидством, но передумывает.

Выхожу следом за ним. Ну то есть он-то через стену, а я через дверь, но в смысле, из кабинета. Не знаю, куда он, а я на поиски.

Что-то скверная традиция сложилась, спускаться в крыло служанок. А ведь сколько раз зарекался и носа туда не совать! Только как-то совсем уж нехорошо звать Аши через других. Да и… не хочу, чтобы над ней потешались!

Впрочем, далеко не ухожу, встречаю Аши у мастерской швей с ворохом ткани в руках.

– Что это? – хмурюсь.

Не думал, а ведь она всё ещё работает. Не могу понять, чем мне это так не нравится. То ли тем, что Эрия не обязана расплачиваться за приют. То ли тем, что не хочу, чтобы Аши расплачивалась. Тьфу, твою тыкву, запутался! Ну вы поняли. И ткань какая-то тёмно-синяя, плотная, знакомая подозрительно.

– Да ваш гарнизон мундиры обновляет зимние.

– Чего вдруг? – недоумеваю.

– А когда их ещё обновлять? Летом традиционно, те, что в непригодность пришли – меняют.

– А это тоже мундиры? – щупаю тонкую простую серую материю.

– А это на нижние портки.

– А ты при чём?

– А меня Нарма поставила.

– Аши?

– Ну что, – отворачивается.

– Почему поставила?

– Говорит, наразвлекалась с хозяином – отрабатывай давай.

– А я тебе что сказал шить?

– А что?

– Ещё платья к балу!

– Не говорил.

– Так вот говорю! А ну давай мне Нарму сюда!

Забираю ворох, вношу в мастерскую. Негоже девушке тяжести таскать.

– Ну сколько можно, – ворчит старшая швея не разобравшись. – Это тебе не на балах прохлаждаться…

– Совершенно верно, – соглашаюсь.

– Простите, хозяин! – пугается.

– Аши больше чужими портками не занимать, – распоряжаюсь, сваливая кучу на раскройный стол.

– Там и тебе планировались, – лукаво шепчет Аши. У кого-то настрой поднялся.

– Обойдусь, – уверяю.

– Как, совсем?

– А хоть бы и совсем. А ты платьями займись! Мне, может, «кузину» ещё сегодня предъявлять.

– Ох, да что ж вы заранее не сказали? – всплёскивает руками Нарма.

– Говорил!

– Ну мы тогда одно и начали…

– Да не спешили!

– К вечеру готово будет!

– Надеюсь! – свожу брови. – Идём, – зову Аши.

Беру за руку, швейки во главе с Нармой старательно делают вид, будто ничего не замечают. Молча веду в кабинет, а оттуда в экспериментариум. Аши недоумённо помалкивает да поглядывает настороженно. Вспоминает, надо полагать, чем наше пребывание здесь в прошлый раз обернулась.

– Тут не подслушают, – объясняю.

– Кто? – испуганно.

– Никто! – начинаю заводиться. Тщательно закрываю дверь. А то с духа станется и в щель пытаться подглядеть, коль уж просочиться невмоготу. – Ты же ведь не хочешь, чтобы враги прознали, кто ты на самом деле?

– Не хочу, – уверяет. – Потому и работаю… Да не думала, что у тебя тут враги есть.

– Везде враги есть! Уж ты бы должна знать!