Дэйв Макара - Попаданы

И пусть Игорь потом месяц предпочитал обходить её дом двадцать пятой дорогой, покупая обезболивающее и лейкопластырь просто вагонами, однако ж, в её сердце умудрился постучаться.

Может быть, оттого и резанула её по душе фраза о "старом пне", что сама для себя она ещё ничего не решила, а уже нарисовалась извечная проблема русской женщины — с кем быть?

Будь Светлана старше — пошла бы к аналитику, помладше — побежала к подружкам. А тут, вот такая проблема: подружек Светлана терпеть не могла, с земных времен считая и видя, как пустые советы подружек, бабья зависть и женская хитрость разводят парней на всё усиливающиеся глупости, разбивают пары и пускают по ветру отношения.

К аналитикам отношение было на уровне голливудского ширпросмотра — лежи, трепись и жди, когда тебе всё объяснят травмами, нанесёнными тебе родителями, которых ты и не видела ни разу!

Светлана, размахнувшись, попыталась забросить камушек на середину пруда.

Вот ведь невидаль — невелик пруд, а до середины мог докинуть лишь вирвидор — она проверяла. И спрашивала — специально, всё никак не доверяя своим ощущениям. Чуть позже, когда сосед испарился, она пристрастилась ещё к одному развлечению — ночным купаньям.

Купалась и голышом, и в футболке, и, даже, в купальнике — экспериментировала и дрожала, представляя, что за ней подсматривают.

За ней и подсматривали, точнее — присматривали — друиды.

А Игорю, всего лишь раз только рискнувшему сделать шаг в сторону пруда, пришлось отсыпаться двое суток после долгой пешей прогулки с дальних гор, где он очутился после второго шага.

Друиды, в отличие от людей, молчком делали своё дело, иногда качая головами, а иногда — делая взмах рукой, как бы отгоняя назойливую мошку.

Светлана знала об одном диком случае, когда чиновник вздумал поохотиться на друидов.

Скандал был на всю Матушку, спор кипел до неба, а чиновник, вместе со всеми сопровождающими его на охоте лицами, заживо гнили, превращаясь в удобрения на глазах у целого города, в центре которого внезапно выросли огромные деревья.

От их криков съехали со своих насиженных мест жители трёх окрестных домов, за исключением жены и обеих детей чиновника, квартиру которых оплели в руку толщиной стебли, превратив в пятикомнатную камеру со всеми удобствами.

Самого "толстого" хватило на три с половиной месяца.

После этого деревья с площадки исчезли, оставив чистенькую полянку, поросшую шелковистой травой.

Хоть на что-то чиновник сгодился.

Снова бросок и снова камушек не долетает, булькая и поднимая капельки воды.

Этот мир Светлане нравился.

Чистый, тёплый, наполненный людьми, а не спешащими по своим делам, человечками, что втягивают голову в плечи, опасаясь поглядеть по сторонам.

Он нравился ей намного больше чем тот, что остался в необозримых далях — здесь ей не надо было вздрагивать, представляя, что за ней придут родители или те, кто её усыновит. Не надо было сжимать кулаки, когда директор вновь орёт на воспитательницу, обвиняя ту в воровстве, хотя у самой — полные закрома наворованного.

Ей нравился её институт, в который она сунула свой нос из любопытства и попалась, окунувшись в такой восхитительный мир далёких звёзд, странных рас, траекторий и событийных точек, в мир, где стрелки времени легко бегут не только вперёд, но и назад, вбок и даже вниз!

И пусть учиться ей придётся намного больше, чем пять лет, наверстывая то, что пропущено на Земле, она была согласна. Она была готова грызть гранит, взрывать и ворочать его лопатой.

А вот к тому, что сердце рвётся напополам — она оказалась совсем не готова.

Мимо неё со свистом пролетел камешек, стукнулся о гладь пруда, подпрыгнул и вновь стукнулся, демонстрируя высший класс запускания "блинчиков".

В деревне таковых не наблюдалось…

Дождавшись, когда камушек утонет, даже не подняв брызг, Светлана обернулась.

— Не с кем поговорить? — Истрат вновь поднял камушек, сжал его между ладонями, сплющивая и запустил по воде. — Или уже не хочешь?

Светлана дернула плечом и замерла, теряясь в догадках.

— Ваш вирвидор оказался таким шустрым, что умудрился сам потеряться, сам найтись и снова потеряться. — Демон Бездны позволил своим глазам на мгновение, не больше, стать такими, какие они есть от рождения — ослепительно белые белки, головокружительно желтая радужка и синий зрачок, в котором бегают хитрые искры неведомых жителям верхнего мира молний. — Он нашёл всё, до чего смог дотянуться и обменял на то, чего никто не захочет.

Его блинчик пропрыгал по пруду и вылетел на противоположный берег, утонув в густой траве.

— Ты всегда такая болтливая? — Истрат изогнул бровь и рассмеялся, почувствовав, как его ноги проваливаются в зыбучий песок — любимую забаву девушки. — Деловая какая колбаса…

Светлана фыркнула, сбивая настрой и выпуская демона из ловушки.

— Я не колбаса. Я — макаронина! — Хорошее настроение, словно тёплый дождик окатило девушку, позволяя губам расплыться в улыбке.

Демон посмотрел ей в глаза и внезапно помрачнел.

— Убьёте вы его, как звёзды светят, убьёте. Себя не жалеете и его прибьёте. Что за… счастье ему подвалило, у вас родиться?! Вы же хуже врагов, даже когда добра желаете! Ни покоя от вас, ни понимания. Только и слышно: "давай, давай, давай", а потом: "ой, на кого же ты нас покинул"! — Демон специально играл интонациями, вызывая Светлану на спор.

Дудки! Давно прошла та пора, когда её таким образом можно было "завести". Да и… На Земле — могло и сработать. На Матушке — нет.

Не зря психологи жрали свой не дешевый хлеб.

Выбив из головы лишнего жильца, дали место для того человека, что раньше называли "половинкой". Дали и объяснили, что не "половинка", а целый мир, в котором 1+1=3, а иногда и 4, и 5!

Мужчинам оказалось легче понять эту аксиому — многие прошли наёмничество и видели мир с другой стороны, "спали" с другими "женщинами" и могли понять — хотят они прошлой жизни, "половинками" или "целиком" всё же лучше.

Вот и пришлось меняться и второй стороне… Нехотя, со скрипом и размахиванием ухватами и громким боем посуды, длинными посиделками с подружками и не менее длинными беседами с психологами.

То одна, то другая выпадали из "обоймы" подружек, отчаянно ругаясь, едва "психопатам" удавалось пробиться через выстроенные стены женской солидарности, хуже которой только употребление наркотиков, самых тяжёлых и разрушительных.

Есть на свете только две причины развода. Свекровь да лучшая Подруга.

Одна нервы трепет, да и вторая не отстает, давая советы.

И если от свекрови можно уехать, то лучшая подруга тянется, то исчезая, то появляясь вновь, меняя обличье, как злокозненная гидра, что висит Дамокловым мечом над людьми, которые бы и остались рядом, вместе, ан нет — "подруга посоветовала".