Дэйв Макара - Попаданы

Могли бы и до утра полежать — под снегом не так уж и холодно, да и ветра нет.

Дроиды, собрав всё, до чего дотянулись, вереницей потянулись обратно в пещеру, навьюченные экспедиционным скарбом.

Сомневаюсь, что мне из этого барахла что-нибудь пригодится, но…

О лазарете я побеспокоился в первую очередь и с размахом — сделал его на десяток койко-мест и снабдил отдельным дроидом-медиком, нашедшимся среди технических и инженерных собратьев.

Ничего особенного этот дроид не мог, но, в моем случае лучше он, чем вообще никого. Так и загнусь от того, что воды некому подать, укол поставить, аптечку обновить или рану перевязать.

Спасибо, превеликое, я уже ходил без ноги — хватит!

У двоих пострадавших дроид диагностировал ушибы, легкие обморожения и голодание, одного честно списал в безвозвратные потери и одним занялся сам — вправляя вывихи, фиксируя переломы и останавливая кровотечения.

Тяжелораненым пришлось заняться мне самому.

Я знал, что с появлением гадской "пятёрки" в моей жизни всё пошло кувырком, но вот именно настолько кувырком, даже для меня стало сюрпризом.

Лежащий передо мной разумный, бледный и с трудом дышащий, несомненно относился к расе гаффлингов!

Татуировка, украшающая обе его руки, давала понять, что передо мной маг огня и адепт тьмы, причём совершенно не маленького — девятого круга.

Дышал он тяжёло, и было видно, что каждый вдох его может оказаться последним — искры летели во все стороны и совершенно не желали возвращаться в израненную оболочку, как это было у всех, кого я видел раньше.

И, как самое обидное — я отчётливо видел, что выжить ему мешает такой пустяк, как один из завитков татуировки, что пересекает нервный узел и не дает ему правильно функционировать.

Ещё на Земле, я заметил, что некоторые тату, хоть плачь, хоть смейся, но убивают своих владельцев. Не играло роли кто набивал, какие использовал краски и какой рисунок — всё зависело от места расположения рисунка.

Неверный выбор и готова язва, человека мучают головные боли или не проходящий депрессняк.

Там я видел следствие. Здесь — причину.

Не дрогнувшей рукой, обработав лезвие скальпеля, сделал надрез и сорвал кусок кожи, с злополучным рисунком.

Гаффлинг взревел и замахал руками.

Его серебристые, морозные искры, словно пылесосом, потянуло обратно, в бренную оболочку тела.

Через пару секунд, к искрам серебристым стали присоединятся искры других цветов. Стало тяжелее дышать и усталость навалилась на мои плечи.

"Никогда не делай добра — не узнаешь и зла!" — Пробормотал я сквозь зубы и от души, с любовью и самой своей лучшей улыбкой, влепил гаффлингу пощечину.

Дроид-медик уже спешил на выручку с инъектором в манипуляторе.

Гаффлинг пришёл в себя и искры замерли.

Он лежал и прислушивался. Сперва к тому, что происходит вокруг него. Потом к тому, что происходит внутри.

Дроид держал инъектор у его бьющейся жилки сонной артерии и ждал лишь моей команды. Или моего падения.

Цианистый калий, внутривенно, даже маг не выживет.

— Глаза открой. — Потребовал я. — Или снова по морде бить?

Открывшиеся глаза были полны удивления и удаляющейся Тьмы.

Очень даже симпатичные глаза, если говорить правду — голубые, как глаза сиамских кошек, правда зрачок не вертикальный и не круглый, а, скорее — многогранник.

— Не надо, по морде. — Гаффлинг попытался улыбнуться. — Я уже контролирую свою регенерацию.

Дроид, получив подтверждение, бибикнул и откатился к следующему пациенту.

Я стянул вниз повязку с лица и снял очки.

Гаффлинга сдуло с больничной кровати быстрее, чем до этого возвращались искры.

Дроид снова метнулся к пациенту и приставил инъектор.

Маг не обратил на этого внимания, стараясь вжаться в стенку и растечься по ней тонким слоем.

— Тчарн… И придёт Тчарн, последний и милосердный и милосердие его будет солью земли и болью его наполнит сосуды душ наших, выворачивая и исторгая, сжигая города легче, чем пламя костра пожирает упавший волос. Он придёт и простит нас, принеся свой взгляд, принеся свою кровь, разрывая старые узы и сшивая новые, перекраивая и соединяя…

Я замер, решая прибить идиота или дать ему шанс прийти в себя?

— Тчарн! — Раздалось с соседнего стола удивлённое и дроид жалобно заметался, пытаясь разорваться между двумя пациентами.

— Пасть закройте, оба! — От души рявкнул я, снимая белый халат и тыча пальцем во вросшего в стену, мага. — Ты! Живо в койку!

Гаффлинг, трясясь, занял своё место, а соседний стол возмущённо запыхтел.

Меддроид, благополучно замер, видя что все успокоились.

— Тчарн, скажете тоже… — Покачал я головой. — Не скажу, что отличаюсь милосердием, всепрощением и любовью к ближнему своему, но до тчарнов мне далеко. Хотя, глядя на вас… Думаю, что они были не так уж и неправы…

Успокоившийся маг внимательно изучал меня, я видел, как он что-то старательно припоминает, копаясь в собственной памяти, и увиденное нравится ему всё меньше и меньше.

— Меня зовут Плат. — Я вновь сделал первый шаг к мирному сотрудничеству, ругая себя последними словами.

— Тофин. — Маг представился в ответ и замер, словно его имя могло мне что-то сказать.

— Тофин так Тофин. Мне, пофиг. — Пожал я плечами, вновь впадая в свою колею наплевизма. — Завтрак будет в восемь или десять, в зависимости от того, во сколько я проснусь. Захотите убраться до этого момента — ваши вещи сложены у входа. Дроиды вас выпроводят.

Я сладко зевнул и развернулся к выходу из лазарета.

— Спасибо. — Голос Тофина меня порадовал. — Ни следа истерики или отчаяния.

Может быть, эти четверо не просто так появились на моем пути?

Я круто развернулся.

— Мне пришлось испортить твою татуировку, чтобы ты не подох. — Предупредил я, постучав себя по руке, на месте вырезанного у гаффлинга куска кожи. — Других вариантов, прости, не видел.

— Страж Вечности блокирует лечебные силы… — Признался маг, с грустью кивая в ответ на мои слова и рассматривая окровавленную руку. — Он оскорблён… И подавлен…

— Картофельное пюре — самое грустное блюдо. Та же картошка, только подавленная-подавленная… — Рассмеялся я, вспомнив нехитрую шутку. — Спокойной ночи!

— Ты — человек? — Донёсся до меня хриплый голос с соседней лежанки. — Или и вправду — Тчарн?

— Человек. — Признался я.

— У людей не может быть зелёных глаз! — Тофин отвернулся к стене. — Только у эльфов и пакарров! Даже у полукровок — нет зелёных глаз… Ты лжёшь, Тчарн!

— Если я тчарн, то, надеюсь, утром вас уже здесь не будет. Выход будет открыт. — Я покинул лазарет снова на взводе.

Очень хотелось пойти и дать в морду. Хотя бы тому же Тофину. Или его хриплоголосому соседу.