Пирс Энтони - Игры фавна

— Ваш отец живёт в Ксанфе по-настоящему, а вы — нет.

— Точно, — бойко согласилась Спешка. — Мы начнём существовать, только если наша мать станет настоящей, встретится с отцом и проведёт ритуал, о котором почему-то не любят упоминать люди. А всё это кажется очень невозможным.

— Мне жаль.

— Это неважно, — с расстановкой сказал Стоян. — Здесь и так слишком много тех, кто мог бы населять Ксанф, мы там все просто не поместимся.

Аллюра очнулась от грёзы.

— Собирайтесь, жеребятки, нам пора.

— Уже? — спросил Стоян.

— Вовремя! — сказала Спешка.

— Меня посетила весьма приятная грёза с участием вашего отца, — поведала им Аллюра. — Думаю, он вполне может на что-нибудь решиться.

Они ускакали в жёлтый воздух. Леспок и Ромашка смотрели троице вслед.

— Это и есть можетбытки, — сказал он.

— Да. Жаль, что они ненастоящие.

— Как мы найдём кентаврицу Кэтрин?

— Думаю, мы можем её просто вызвать.

— Как насчёт сразу вызвать фавна, который мне нужен?

Она поражённо повернулась к нему: — Хорошая идея. Надо попробовать!

Он сказал в пространство: — Я хочу заключить сделку с фавном, который мне нужен.

Ничего не произошло.

— Наверное, он находится далеко отсюда и не слышит нас, — слегка разочарованно вздохнула Ромашка. — Ты заметил, что все встреченные нами создания так или иначе связаны с моим видом?

— Не обратил внимания, — признал он, восхищённый её наблюдательностью. — Это может быть совпадением?

— Может. Но я думаю, на Птеро существуют целые области, населяемые определёнными видами существ, и мы сейчас в лошадиной. Это объяснило бы и наше приземление здесь: я лошадь, и поэтому меня притянуло сюда. Поэтому здесь мы с фавнами не столкнёмся. Кентаврица Кэтрин должна знать, где они находятся.

— Это кажется разумным. Очень хорошо, давай поторгуемся с Кэтрин.

Ромашка сказала, обращаясь в никуда: — Я хочу заключить сделку с кентаврицей Кэтрин.

Со стороны леса появилась ещё одна кентаврица, на этот раз каурой масти и с большими белыми крыльями за спиной.

— Здравствуй, кобылка, — обратилась она к Ромашке. — Никогда не думала, что кто-нибудь меня призовёт.

— Почему? — спросила Ромашка.

— Потому что не существует услуги, которую кто-либо мог бы мне оказать. Поэтому я не могу ими торговать. Разве ты об этом не слышала?

— Я издалека, и об этом регионе почти ничего не знаю.

— Но договоры заключаются одинаково по всему нашему миру. Ты ведь не хочешь сказать, что… — она осеклась. Вид у неё был потрясённый.

— Да, мы прибыли из Ксанфа, — ответила Ромашка.

— Это чрезвычайно необычно, ведь между Ксанфом и Птеро почти никогда не бывает физических контактов.

— А эмоциональные — сплошь и рядом.

Кэтрин склонила голову, соглашаясь с этим утверждением.

— Все можетбытки мечтают когда-нибудь оказаться в Ксанфе по-настоящему. Но лишь единицам это удаётся. Думаю, если ты найдёшь для меня способ туда попасть, мы можем заключить сделку. Но, так как физически туда перебраться невозможно, у тебя, наверное, миссия другого рода.

— Да. Нам необходимо найти подходящего фавна, который согласился бы стать духом свободного дерева.

— А. Вот почему вы призвали меня. Мне известен лучший маршрут до владений фавнов.

— Да.

— Мне очень жаль, что мы не можем обменяться услугами, потому что я и в самом деле могла бы наставить вас на путь истинный.

— Наставить? То есть ты не можешь нас туда сопровождать?

— Правильно, не могу. Это за пределами моих возможностей.

— Возможностей?

— О, вот как, — сочувственно сказала Кэтрин. — Ты издалека и не понимаешь нашей системы.

— Да, не понимаю. Но готова заключить сделку, если дело в этом.

— Именно в этом. Услуга по значимости должна равняться той, на которую будет выменяна.

В беседу вмешался Леспок:

— Должны же у тебя быть услуга или желание равной значимости, которые мы можем выполнить.

Кэтрин взглянула на него:

— Сомневаюсь. Меня, по большей части, устраивает всё, кроме естественного желания стать настоящей. Эта реальность довольно приятна сама по себе, и уж точно лучше абсолютного небытия. Я бы с удовольствием показала вам окрестности, если…

— Если бы мы могли оказать тебе эквивалентную услугу, — закончил он за неё.

— Ага. А так, у нас нет больше причин для взаимодействия. Поэтому, если вы меня извините, я должна лететь, — и она расправила крылья.

— Подожди! — воскликнула Ромашка. — Ну, должно же найтись хоть что-то!

Кэтрин помедлила.

— Мне было бы приятно, если бы нашлось, потому что вы кажетесь интересными существами, и я уверена, что у вас дело первостепенной важности, раз вы потрудились прибыть сюда. Но было бы жестоко и дальше притворяться, что я могу помочь.

— У каждого создания имеется тайная мечта, — сказала Ромашка. — Уж я-то знаю.

Кентаврица казалась искренне заинтересованной.

— Как ты можешь знать?

— Я отработала тёмной лошадкой сто семьдесят лет, наказывая сновидцев за их плохие желания, и дневной кобылкой — тридцать лет, вознаграждая их за светлые мечты. Мне никогда не встречался хоть кто-то, полностью довольный своей участью. Некоторые о своих роковых страстях не догадываются, но они есть у всех.

— И, может, именно по этой причине некоторые становятся добычей демонов, — добавил Леспок, вспоминая демонессу Зире.

— Значит, я исключение, — возразила Кэтрин. — Потому что я действительно довольна своей жизнью так, как только может быть довольна можетбытка.

Их спор ни к чему не приводил. Однако Леспок вспомнил ещё кое-что.

— Список доброго волшебника, — сказал он. — Может, ответ найдётся в нём.

Он запустил руку в суму и вытащил свёрнутую бумажку.

Сейчас ему показалось, что он почти может прочитать первые два слова, накорябанные неразборчивым почерком Хамфри.

— Милый рог, — прочёл он, щуря глаза. — В этом есть какой-то смысл?

— Ох! — обмерла Кэтрин; её рука легла на большую грудь.

— Ты нашла своё тайное желание, — отметила Ромашка.

— Думаю, да, — признала кентаврица. — Хотя раньше оно ни разу не приходило мне в голову.

Леспок отложил бумажку.

— Что такое милый рог?

— Это особенный рог. Стоит в него подуть, и найдёшь свою Истинную Любовь. У меня нет жеребца, и, пока ты не упомянул о роге, я даже не сознавала, как мне его не хватает.

— Тогда нам следует найти для тебя этот рог, — сказала Ромашка.

— Это может оказаться нелёгкой задачей. Я понятия не имею, где он находится. Полагаю, лежит, заброшенный и позабытый, там, где его использовали в последний раз. Поэтому, хотя вы действительно догадались, какую службу можете мне сослужить, боюсь, задание слишком трудное.

Леспок обнаружил, что в его голову тоже могут приходить коварные мысли.