Сергей Лукьяненко - Понедельник не кончается никогда [litres]

– Системная, говоришь? – Эдик потер нос. – Это в каком смысле?

– В том самом, Эдик, в том самом, – сымпровизировал Саша.

– Ну-ну, – сказал Амперян, но как-то неубедительно. – Пойду я.

– Куда это ты собрался? – дожал Саша.

Эдик посмотрел на него большими глазами и закрыл дверь с другой стороны.

«И чего я?» – задумался Привалов. Точнее, об этом он думал одной стороной головы. Другая, столь ярко себя проявившая, задалась другим вопросом: а что это я только что сделал?

В этот момент в комнату влетел – непонятно откуда, но точно не из двери – попугай Фотончик. Вид у птички был лихой и придурковатый, перья взъерошены, хвост неубедительно тощ.

– Р-р-р-р-рубидий! – заорал он. – Кратер-р-р Ричи! – и тут же нагадил на распечатки.

– Ну что тебе? – устало спросил Привалов. – Сахарок?

– Прррекрасное рррешение! – одобрил попугай.

Саша полез было за сахаром, думая о том, почему Янусы исчезли, а попугай остался. По официальной версии, он был родом из будущего. После разговора с Бальзамо он в этом очень сильно усомнился. Но в любом случае – сейчас Фотончик выглядел как-то неуместно, что ли. Поэтому Привалов решил с сахарком повременить.

Попугай, однако, имел иное мнение о своей уместности. Он уселся на сейф и принялся чистить перышки.

Саша, не зная, что делать дальше, попытался было заняться чем-нибудь полезным. Посмотрел распечатки калькуляции с рыбзавода. Ничего не понял: цифры скакали перед глазами. Потом решил что-нибудь почитать. На столе лежали всего три книжки – сто раз перечитанный гарднеровский детектив, «Вокруг света» за февраль да еще сшитая распечатка «Система команд микроконтролллера i8051». Он взял «Вокруг света», открыл на середине и прочел: «Замок Бодси Манор стоит у моря. Его красный камень обдувают ветры, иногда штормовые, а чаше ласковые – такой уж здесь климат, в восточной части графства Саффолк. Когда-то им владел сэр Касберт Квилетт, и много окрестной земли принадлежало ему. Собственно, так и выглядит типовая английская помещичья усадьба…» Саша подумал, много ли у него в жизни шансов хотя бы одним глазком увидеть типичную английскую помещичью усадьбу, тяжело вздохнул и журнал отложил.

– Сахар-р-рок! – напомнил попугай.

– Да чтоб тебя… – вздохнул Привалов и полез в шкаф. Коробка оказалась совсем пустой, сахарные остатки больше напоминали мусор.

Саша зажмурился, покрутил в голове заклятья и сотворил пачку рафинада. Пачка возникла, хотя и довольно пыльная. Привалов ее вскрыл и предложил сахарок Фотончику.

– Др-р-рянь! – безапелляционно заявила птица и клевать сахарок не стала.

Привалов в сомнении попробовал сахар сам. Нет, он был вполне себе сладкий. Саша подумал и сделал себе чай. Тот получился грузинским, но в принципе это можно было пить.

Попугай слетел к чашке, посмотрел на ее содержимое одним глазом.

– Дер-р-рьмо, – сообщил он свой вердикт.

– Как же ты прав, – вздохнул Привалов и отхлебнул горячей жидкости.

На него нашла какая-то апатия. Думать о сегодняшних открытиях не хотелось. Все они были, во-первых, печальные, во-вторых, обидные, а в-третьих… в-третьих, не такие уж и открытия, если честно.

«Я знал это всегда», – снова подумала та самая, некстати открывшаяся часть головы.

«И в самом деле, – размышлял Привалов, прихлебывая невкусный чай. – Чего я такого не знал-то? Что Стеллка гулящая? Знал, чего уж теперь-то. С самого начала знал. Просто думал – выйдет за меня, дети пойдут, остепенится. Хотя – а какого черта я так думал? Да и не думал особо – так, надеялся… Что там еще? Витька на меня липун повесил, чтобы я в столовку бегал? Приходило мне в голову что-то такое. Но проверить не мог, а подозревать друзей как бы неприлично… Что меня магии не учат? Да это ежу было ясно, что не учат. И опять же: а что я мог поделать? Жаловаться-то кому? Камноедову, что ли? Хунта и Почкин какие-то дела темные крутят? Вот уж что я точно знал. Ну, без деталей. Так ведь кто они и кто я…»

Он вспомнил про «антенну». Похоже, решил он, первый отдел вешает эту штуку на всех сотрудников, чтобы следить за ними изнутри. Просто умелые маги могут пользоваться казенной прослушкой, чтобы читать его, Привалова, чувства и эмоции. А свои мысли и чувства, наверное, как-нибудь фильтруют. Тут же вспомнилось, что магическими фильтрами такого рода занимался Киврин. Все стало понятно – и как-то совсем невесело.

«А ведь у меня серьезные неприятности», – решил Саша. Он прикинул, за сколько времени его деятельные друзья найдут Почкина, потом выяснят, что тот ни при чем, порыщут там-сям и в конце концов возьмутся за него, за Привалова. Получилось, что ждать осталось совсем недолго.

Внезапно ему остро захотелось, чтобы его спасли. Чтобы разверзлись какие-нибудь небеса, оттуда вышел бы Бог в длинных белых одеждах и одним универсальным движением брови решил бы все его проблемы. Он подумал эту мысль еще немножко и понял, что представляет себе Бога в виде Саваофа Бааловича Одина.

Открылась дверь. На пороге стоял профессор Выбегалло.

Саша мысленно застонал. Со стороны мироздания, к которому он только что обратился с мольбою, это было каким-то издевательством.

– Эта… – сказал Амвросий Амбруазович. – Того… Ты Почкина не видал? – Он шмыгнул носом, копнул пальцем ноздрю и вытер его о бороду.

– Не видал, – буркнул Привалов, думая, как бы спровадить доктора наук к чертям свинячьим.

Выбегалло уставился на него своими буркалами. Взгляд был очень неприятный.

– Не нравлюсь? – неожиданно спросил он.

Привалова аж скрутило: он ощущал физическую невозможность находиться в одном пространстве с этим типом, вытирающим о бороду сопли. Выгнать его он не мог. Это не получалось даже у Почкина с Эдиком. Можно, однако, было уйти самому. Лучше всего – трансгрессировать. Привалов зажмурился, вызывая в уме заклинание.

– Эта ты погодь, – перед глазами что-то проплыло, формула пропала. Саша открыл глаза и увидел все то же: вводилку, распечатки и Выбегалло. Тот, правда, успел сотворить себе что-то вроде пня, на который и сел. По всему было видно, что он намерен расположиться здесь не на две минуты.

– Ладно же, – процедил сквозь зубы Саша и решительно направился к двери.

– Ты эта куды? – насмешливо сказал Выбегалло. Пень сдвинулся, преграждая проход.

– Туды, – сказал Привалов. – Или еще куды. Не хочу я с вами в одном помещении находиться, Амвросий Амбруазович.

– Ну и зря, – неожиданно спокойно сказал профессор. – Я тебе ничего плохого не делал.

– Не делал? А кто меня сегодня развел в женский туалет позырить? – огрызнулся Саша.

– И что?

– А то, что Камноедов мне за это мозг выжрет, – хмуро сказал Привалов. Разговор его тяготил, но прервать его он не знал как.