Александр Карнишин - Сборник рассказов [СИ]

— Не впервой. Мой сектор правый, так?

— Так.

Почти в ногу, по-военному, они быстро дошли до невысокого крыльца отдельно стоящего дома с флагштоком перед ним, на котором не было и следа какого-нибудь флага, что тут же было отмечено кем-то сверху.

Весь экипаж, похоже, стоял у экранов и живо обсуждал увиденное.

Обратная связь позволяла первой двойке прислушиваться к версиям и идеям, возникающим у остальных членов экипажа.

— Тарелка во дворе.

— Вижу. Правильно идем, значит.

На заднем дворе виднелась огромная тарелка галактической связи.

— Внимание, прошу тишины в эфире. Мы входим.

Иван потянул ручку двери, и она приоткрылась приглашающе.

— Открыто.

— Вижу.

Две фигуры в броне одна за другой шагнули в темную прихожую, в которой сразу же разгорелся свет.

— О! Свет они автоматизировали, а двери — поленились, что ли?

Каждый выглянул в свою сторону вдоль длинного коридора.

Стандартные светлые стены. Стандартные закрытые двери слева и справа. Учрежденческий дизайн, переживший века.

— Ну? Предложения?

— Налево! Направо! — нестройно раздалось в наушниках.

— Ясно, — сказал Иван и аккуратно потянул ближайшую дверь.

— Закрыто…

Они прошли медленно вдоль всего коридора. Один дергал дверь, другой страховал. Наконец, в самом торце здания дверь поддалась.

— Связь!

Да, здесь был пульт МГС, межгалактической связи. И он, похоже, все еще действовал. Тот, кто последним выходил на связь и звал Землю на помощь, не выключил аппаратуру, нарушил этим все инструкции, и долгие годы пульт находился в рабочем состоянии, передавая в космос то, что происходило в этой комнате. Пустые пакеты. Оболочка без содержания. Ничего тут не происходило. Совсем ничего.

…

Еще через неделю было разрешено оставить на борту оружие и броню.

На планете не было ничего опасного — к такому выводу пришел электронный мозг корабля и ученые. Не было на планете и людей.

Обширные кладбища окружали оба города. Города были небольшими и уютными. А кладбища, наоборот — очень большими. По памятникам из быстро застывающей бетонной смеси было видно, что многие умерли практически в одно время. При этом похороны были официальными, без спешки и паники. То есть, это не война и не эпидемия какая-то.

Когда вскрыли дома, в некоторых из них были обнаружены тела покончивших с собой или умерших естественной смертью людей. В большинстве своем умирали от разного рода недомоганий, связанных с сердцем. Биологической опасности так и не было обнаружено. А повышенный фон радиации оказался из-за местных шахт, которые фонили вблизи на редкость сильно. Однако считать радиацию причиной смерти такого количества населения… Нет, с этим никто не был согласен.

Наличие ядовитых газов, токсины в местной растительности, ядовитые насекомые, инфразвук, который мог вызвать временное помешательство, ультразвук, который тоже на многое способен, наличие ультрафиолета в лучах местной звезды, гигантские морские животные, владеющие телепатией — до каких только идей не доходили группы исследователей во время мозговых штурмов. Все отбрасывалось вновь и вновь.

Наконец, было принято решение об окончании экспедиции. Планета объявлена свободной для заселения и здоровой. Причины «самоубийства колонии» — так это назвали в отчетах — так и не определены.

…

— Смотри, кошка!

— Кис-кис-кис!

— Мр-р-р? — из кустов выпрыгнул гибкий серый зверек с огромными, чуть не в полмордочки, глазами и высокими стоячими ушами.

Он потерся о ногу Алекса и побежал опять в кусты, приостанавливаясь и оглядываясь, как бы приглашая последовать за собой.

— Что там у тебя, малыш?

Алекс нагнулся, пролезая в тень.

— Ой, какая прелесть!

— Что там у тебя? — тут же откликнулись наушники.

— Тут котята. И такие прикольные. Большеглазые…

— Котята? Они здесь, что — завезли с собой кошек? Надо бы их забрать. Чем им тут кормиться, когда никого не будет годами и десятилетиями.

Вечером все свободные члены экипажа время от времени забегали в санитарный блок, где устроили гнездо в коробке для кошки с котятами.

Конечно, внешний вид был не совсем привычным — но причины этого легко объяснил один из биологов, сославшийся на мутации и на повышенный радиоактивный фон.

А еще через неделю, приняв на борт все лаборатории и всех роботов, звездолет начал медленный разгон на пути домой.

…

Обратный полет проходил тяжело.

Дежурная смена переругалась в очередной раз. Настроение у всех было просто никакое. Отвратительное было настроение. Ну, это было вполне понятно: столько трудов, столько времени потрачено — и никакого результата. Плохо было то, что все дежурные смены были не в настроении.

Командир был вынужден сократить вахты и увеличить время пребывания у пульта управления командования экспедиции. Уж себе-то и руководителям направлений он пока еще доверял. Хотя, настроение было, что там скрывать, паршивое. Как писали раньше, «на душе скребли кошки».

Только с настоящими кошками душа «отмякала». Так бы и сидел, поглаживая урчащий теплый меховой комочек.

…

Дом! Милый дом!

Все же долетели.

После неизбежного длительного карантина и различных проверок их отпустили по домам. Подросших котят разобрали. Опять же с настоящими скандалами. Скандалы были — как не быть? Привязчивые к человеку ласковые, «мурчливые», теплые, изящные животные… Их было всего шесть! До драк, конечно, не дошло — не те времена, но перессорился экипаж капитально. До того дошло, что кое-кто заявил счастливчикам, уносящим за пазухой котят, что больше с ними в одной экспедиции — ни разу. Никогда. Никуда. И ни за что.

Дружба, которая была крепкой в самых сложных условиях экспедиций, вдруг оказалась порванной.

Все списали на накопившуюся усталость.

…

— Ой, какой милый!

— Может, ты все же и меня обнимешь?

— Какие мы сердитые… Обниму. Вот!

Алекс был зол. Жена с сюсюканьем тискала котенка, которого с таким трудом он довез до дома. Тот развалился на кровати и урчал, как маленький мотор, не обращая внимания на «хозяина». А он, хозяин, стоял посреди комнаты и не знал, куда себя деть.

Наконец, жена убежала накрывать в гостиной стол.

«И чего она тут суетится? Раньше не могла приготовиться? Как будто не знала, что я возвращаюсь!» — тупо звенело в голове Алекса.

Он присел к компьютеру, и тут же на колени взобрался котенок, подняв голову, толкаясь лбом в подбородок.

Сразу «отпустило». Сразу стало, как положено. Левая рука на башку кота, почесывая за ухом, поглаживая лоб, правая — на мышку…

— Лекса! Ужинать!

«Черт! Такое настроение испортила! Ну, что ей опять надо?».

Алекс рассеянно сидел за столом, зажигал свечи, разливал вино по бокалам, пил и ел, не чувствуя вкуса, а сам все прислушивался, присматривался — где там и как его котейко.