Владислав Безлюдный - Из Кармана

Рассказывая об этом, зомби ностальгически смахнул слезу. — Эх… А впрочем, сейчас уже ни о чём не жалею! Теперь я почётный член гильдии пчеловодов!

Антон не выдержал и шепнул-таки коню на ухо:

— Слушай, мозговоз копытный, а как тут вообще зомби появляются? Если все попадают живыми и здоровыми, а умереть нельзя?

Конь весело заржал, но так ничего и не ответил.

«Пора домой», — решил Антон, и конь с ним согласился. Они попрощались с хозяином, и вышли из здания.

Антон посмотрел на часы. Был уже поздний вечер, зверски хотелось есть и спать. Время за беседой с зомби пролетело совершенно незаметно.

Он уже собирался запрыгнуть в телегу, когда прямо перед носом, словно из воздуха, материализовался большой белый утёнок и уставился на него выпученными глазами. Вокруг утёнка было что-то вроде прозрачного тумана с сильным запахом освежителя воздуха. Он испуганно смотрел по сторонам, словно боясь кого-то, или чего-то. Антон удивлённо посмотрел на пушистое создание и спросил у коня:

— А это кто?

— Туалетный утёнок, самый настоящий. Запах чувствуешь? Радиус больше трёх метров. Обычно от него "альпийской свежестью" пахнет. Иногда лавандой. Совершенно офигевшая утка. Появляется в случайных местах и исчезает всегда внезапно.

В этот самый момент, утёнок снова вытаращил глаза и крикнул:

— Смываемся!!!

Антон успел лишь посмотреть в последний раз на забавное существо, и утёнок растворился в облачке тумана.

— И много их тут таких?

— А я почём знаю? — ответил конь. — Всех уток по туалетам не пересчитаешь.

Мотоцикл поднялся с кровати около девяти утра, когда Антона дома уже не было, а Полоний Никанорыч ещё не вернулся со смены. Он побрёл в ванную, посмотрел на себя в зеркало. Всё та же смазливая физиономия. Благо хоть не ДжастинБибер. Он умылся, почистил зубы и, слушая урчание в желудке, отправился на кухню. Заходя, успел заметить, как две странные тени промелькнули и исчезли. Проследив направление, он убедился, что там находится люк вентиляции. Осмотрев его и ничего не найдя, мотоцикл открыл холодильник. Хм… Одно мясо. Никакого понятия о сбалансированном питании. Эх, как тяжело быть спортивным мотоциклом в мире обычных… ладно, с обычными он погорячился.

Тем временем Клайд подошёл к решётке вентиляции, чтобы посмотреть, что будет делать мотоцикл. Бонни с досадой пнула мешок с инструментом:

— Вот чёрт. И чего ему в своей комнате не сидится?

Напарник похлопал её по плечу:

— Да не расстраивайся. У нас ещё полным-полно времени. А этот красавчик сейчас поест, и пусть катится ко всем чертям.

— А не то набьёшь ему морду? — съязвила Бонни.

— А вот возьму и набью, — сказал Клайд и выпятил грудь. — Сегодня наш день, чёрт подери, и мы покажем всем, кто здесь настоящие титаны тыринга!

Когда Антон попал домой, было уже очень поздно и довольно темно. Фонари уже не горели, и идти приходилось чуть ли не на ощупь. Интересно, который сейчас час? Теперь он бы не удивился, если бы здесь, "дома", прошло уже дня три-четыре. Едва не споткнувшись о припаркованный у входа палас-вездеход, чертыхаясь и кляня горе-изобретателя всяких ковров-самосвалов последними словами, он таки ввалился в подъезд и с облегчением выдохнул. Ох, и денёк… После всего этого бреда с зомби — пасечником и прочего, ему хотелось только две вещи — поесть и поспать. Нащупав в темноте замочную скважину, Антон тихо открыл дверь и заглянул в квартиру.

Мотоцикл сладко спал в комнате в обнимку с подушкой, посапывая и что-то бормоча во сне. Учёный свернулся калачиком на диване, прижимая к себе большой красный плюшевый ноль, подаренный друзьями — математиками. Улыбнувшись, Антон направился в ванную, скидывая на ходу куртку, перчатки и футболку.

Стало как-то грустно и одиноко, потому, решив не изменять традиции, Алиса, накинув кожаную куртку, направилась в паб Макса. Не то чтобы ей так уж хотелось напиться, скорее от безысходности и одиночества. К тому же это место и общество бармена были куда приятней однообразия и серых стен её квартиры. Благо, идти было совсем не далеко. Минут десять — и ты на месте.

Она открыла дверь, оглядела зал — всё как обычно. Внутри тихая музыка, около десятка посетителей. Кто-то играл в бильярд, кто-то сидел за столиками. У стойки не было никого, и это её полностью устраивало.

Она подошла к стойке и, плюхнувшись на высокий барный стул, закинула ногу за ногу, поблёскивая кожей высоких сапог на шнуровке. Достала серебряный портсигар и посмотрелась в зеркальце на внутренней стороне крышки. Курить ей не хотелось, а вот промочить горло — в самый раз.

— Макс, сделай два шоколадных коктейля. И дай мне эклер со сгущёнкой, самый-самый большой.

А затем добавила:

— Пожалуйста.

Бармен придвинулся к ней и, недовольно посмотрев на старую подругу, пробормотал:

— Ты так и сопьёшься…

Алиса посмотрела ему в глаза:

— Ну, давай, прочитай мне очередную лекцию про то, какое сейчас ужасное порошковое молоко, как оно кальций вымывает из костей, и как паршиво я буду выглядеть в старости, если не перестану пить эту дрянь.

Макс протёр стакан и улыбнулся ей:

— А вот и не стану. Ты уже девочка взрослая, сама всё понимаешь. Сейчас — коктейли, а там, глядишь, на какао перейдёшь или, может быть, латте? Макьято?

— Иди к чёрту!

— Странно слышать это от дамы с крыльями и хвостом. И вообще, когда ты уже делом займёшься?

— Делом? Ты о чём? Чем тут заниматься? Или случилось чудо, разверзлись небеса и в гей-клуб спустился Джонни Дэпп?

Макс поманил её пальцем и прошептал на ухо:

— В районе появился натурал. Настоящий!

— Да ладно тебе. Не грузи. Здесь они не водятся. Максимум — бисексуал.

Макс обиженно посмотрел на неё.

— Я тебе врал хоть когда-нибудь?

Алиса задумалась.

— Ладно, чёрт с тобой. Но с чего ты взял, что он реально по девочкам? Ты с ним разговаривал?

Макс подмигнул: — А ты попробуй сама проверь, если мне не веришь! Больше ничего говорить не буду.

Алиса тяжко вздохнула:

— Я уже давно в чудеса не верю. Скорее ты на мне женишься, чем кто-то в этом долбаном районе на меня клюнет. Так и помру здесь от скуки, недостатка секса и мужского внимания…

Макс взял её за руку:

— Не помрёшь. А теперь иди, найди этого сукиного сына и заставь его полюбить тебя сильней, чем мать родную, футбол и пиво вместе взятые! Давай-давай, я в тебя верю!

Алиса опустила голову.

— Всё равно, странно это всё. Какого чёрта обычный мужик будет здесь делать?

— А почему нет? Вот я что, похож на «голубого»?

— Ты? Ну, если пофигизм объявят сексуальной ориентацией, ты станешь ярчайшим представителем!

— Меньше слов, больше дела!