Елена Ахметова - Паргелий [СИ]

Граф, как я и ожидала, вывел меня в Облачный район, посчитав прочие торговые улицы ниже своего достоинства, но вместо часовой лавки уверенно потащил меня к ювелиру и портному. Я честно повисела у витрины первого, ахая не столько на удивительное мастерство, сколько на ужасающие цены, с сожалением покрутилась среди готовых нарядов у второго и, бросив напоследок плотоядный взгляд на темно-синюю шляпку с белой лентой — красиво, но где ж я ее носить буду? Все волосы наружу… — самоотверженно заявила, что это все не то.

Через каких-то два часа вдумчивых блужданий по Облачному району и четвертого отказа посетить «замечательную кондитерскую неподалеку» граф готов был скупить весь квартал целиком, лишь бы я угомонилась и позволила где-нибудь присесть. Камешек не понадобился: Его Светлость, похоже, рассчитывал, что я выберу подарки в первой же лавке, и мы сразу пойдем куда-нибудь в кафе, — а потому обувь подобрал хоть и вполне пригодную для прогулок, но не слишком удобную, и ноги преотлично стер и без моей помощи. Жаловаться, разумеется, было недостойно высокородного лорда, и он стоически тащился следом за мной, хотя в его педантично начищенных туфлях разве что не хлюпало, и на предложение «заглянуть еще в во-он ту лавочку и пойти обратно, пока еще не совсем поздно» отреагировал с неподдельной радостью.

Я бессовестно воспользовалась его облегчением и тут же зарулила к часовщику.

Внутри лавка, вопреки общегородскому помешательству на каменных рельефах, оказалась обшита темными деревянными досками — неслыханная, должно быть, роскошь для высокогорного поселения! — и освещена такими же уютными магическими огоньками, что и аллея недалеко от квартала. Продавец то ли уже ушел, то ли его и вовсе не нанимали как отдельную штатную единицу, и за широким прилавком сидел, уткнувшись в конторские записи, наитипичнейший хеллец: невысокий, ширококостный мужчина с бледной до серости кожей и изумительно бандитской рожей. На нем гораздо гармоничнее смотрелась бы тюремная роба, а не идеально подогнанный темно-зеленый сюртук.

А еще от него так разило магией, что я расчихалась, едва войдя, и не могла остановиться еще минут пять, проворонив тот момент, когда хеллец поднялся на ноги и обменялся скупыми приветствиями с моим сопровождающим.

— Простите, — виновато сказала я, украдкой вытерев выступившую слезинку.

Хеллец — надо полагать, тот самый жук-риттер, — понимающе кивнул. Видимо, я была отнюдь не первой, кто так специфично отреагировал на особенности организма управляющего. Да и немудрено: на Ирейе крайне редко встречаются настолько сильные маги.

— Сестра Мира ищет подарки жрицам своего Храма, — проинформировал управляющего ри Кавини.

Тот на мгновение задумался и, поисследовав залежи под прилавком, предъявил мне ровный ряд из модных часиков на широком ремешке. Я закрутила носом и под традиционным предлогом в духе: «Вы же понимаете, это должно быть что-то особенное!» облазила почти всю лавку сверху донизу, выяснив уйму совершенно бесполезных вещей.

Хеллец предпочитал виски и забыл пообедать, внизу, вопреки солидной репутации района вообще и заведения в частности, свило гнездо весьма многочисленное и откормленное (вероятно, благодаря привычке забывать обедать) семейство мышей, в подсобке хранилось что-то из дерева и меди, а на чердаке застывали в искусственном янтаре бабочки и цветы. Я напрягала чутье, как могла, но так и не нашла ничего, что могло бы заинтересовать следствие. Наверное, даже к лучшему, что я не стала искать случая притащить сюда маркиза: после долгого ожидания подобный облом был бы обиднее вдвойне.

Зачем Горин отправил меня сюда? Непохоже, чтобы просто шутки ради, ему ведь тоже позарез нужно прищемить хвосты контрабандистам, нашедшим способ обойтись без синероловой кислоты! Да и, помнится, он говорил о подвале — но под лавкой была самая обычная горная порода.

С тоской признав, что что-то таки проворонила, но без ищейки все равно не обнаружу, я вернулась к прилавку и бессмысленно уставилась на очередную партию часов, любезно предъявленных управляющим. Эти, видимо, уже вышли из моды, поскольку стоили значительно дешевле, зато выглядели гораздо оригинальнее, напоминая причудливые янтарные кулоны с зеркально отраженным в глубине циферблатом.

— Их носят на шее, — подтвердил мои выводы управляющий, видя возросший интерес. — Вы позволите?

Я, подумав, позволила. Хеллец, выйдя из-за прилавка, застегнул на мне прихотливый янтарный кулончик в форме можжевеловой ветви и подвел почти вплотную к зеркалу, и я влюбилась в эту ненужную, в общем-то, безделушку окончательно и бесповоротно.

Мастер, работавший над часами, наверняка угробил на них уйму материала, времени, сил и магии. Искаженный янтарем циферблат в зеркале отразился идеально круглым, с четко читающимися цифрами, — но, стоило мне отойти на пару шагов, как все черточки и стрелки размылись, превращаясь в невероятно реалистично изображенную игру теней меж можжевеловых иголок.

— Вам очень идет, — штампованно бросил утомленный моими метаниями хеллец.

Я подняла на него незамутненный интеллектом взгляд по уши очарованной новой побрякушкой профурсетки и одарила широкой улыбкой. Риттер оживился, подошел ближе, приготовившись петь хвалебную оду остальным кулончикам — наверняка же шарахнутая жрица возжаждет купить сестрам похожие часики? — и машинально убрал за ухо прядь светло-каштановых волос.

Я застыла.

Хеллец недоуменно посмотрел на меня, покосился на свое отражение — и, охнув, попытался оттереть с кончика уха островок знакомой темно-розовой помады. Увы, она была все так же въедлива, и риттер, как и ищейка когда-то, только равномерно распределил ее между ухом, рукой и манжетой.

Граф рыкнул что-то нечленораздельное про девок в рабочее время, спохватился, извинился передо мной и утащил попавшегося на горячем управляющего в подсобку, где продолжил рычать в свое удовольствие. Хеллец неубедительно отгавкивался, а я, воспользовавшись моментом, сунула нос в единственное необследованное помещение в лавке, но обнаружила за дверью самый обычный туалет и собралась было вернуться на место, как внезапно почуяла пустоту под полом.

Кажется, я нашла-таки спуск в подвал — и, судя по тому, как был замаскирован люк и запирающий его замок, Его Сиятельство мог вообще не знать, что в его лавке предусмотрен столь удобный житейский изыск.

Перед шейными часами я все-таки не устояла и разжилась сразу тремя: в форме можжевеловой веточки, пикирующего орла и полураскрытого лотоса, при виде которого я сразу вспомнила Лили. Заплатить за них все-таки пришлось самой: то ли граф не хотел признаваться, что занимается недостойной аристократа торговлей, то ли просто понял, что от нахальной жрицы благодарности за подарки не дождется. Наверное, было бы логично расстроиться — но я вздохнула с облегчением, неожиданно осознав, что не хочу быть обязанной Его Сиятельству даже в таких мелочах, и поспешила вернуться во дворец.