Терри Пратчетт - Наука Плоского Мира

«Ладно, это не проблема», — сказал Чудакулли. — «Переходим к следующему вопросу. Кстати, нам нужно заглушить реактор. Нет, Ринсвинд, не вставай, дверь я уже запер. Пространство внутри площадки для сквоша все еще совсем чуть-чуть небезопасно, так, господин Тупс?»

«Именно так!»

«А следовательно, это пространство совершенно точно можно отнести к…»

«Дайте-ка угадаю», — вмешался Ринсвинд. — «К жестокой и необычной географии, да?»

«Точно, старина! И все, что тебе нужно сделать…»

Внезапно на границе слышимости раздался какой-то нисходящий звук. За ним последовала тишина.

«Это еще что?» — спросил Чудакулли.

«Ничего», — ответил Ринсвинд, проявив необычную для него точность.

«Реактор прекратил работу», — сообщил Думминг.

«Сам по себе?»

«Вряд ли, если только он не может дергать за свои же рычаги…»

Волшебники собрались около двери, ведущей на старую площадку для сквоша. Думминг достал свой чарометр.

«Поток почти иссяк», — сказал он. — «Там практически фоновый уровень магии… Отойдите…»

Он открыл дверь.

Из двери вылетели два голубя, за которыми последовал бильярдный шар. Думминг отбросил в сторону связку флагов разных стран.

«Это естественный уровень осадков…», — сообщил он. — «О…»

Казначей неторопливо прохаживался рядом с реактором, размахивая ракеткой для сквоша.

«А, Думминг», — отозвался он. — «Ты когда-нибудь думал о том, что Время — это Пространство, повернутое на 90 градусов?»

«Эм… нет», — ответил Думминг, тщательно пытаясь обнаружить следы чарового распада.

«С этой точки зрения крендели выглядят довольно интересными, да?»

«Эм… сэр, вы что, в сквош играли?» — спросил Думминг.

«Знаешь, я начинаю убеждаться в том, что с точностью до параметризации замкнутый контур представляет собой граничное множество тогда и только тогда, когда он гомотопичен нулю», — сказал Казначей. — «И желательно выкрашен в зеленый цвет».

«Сэр, вы трогали какие-нибудь переключатели?» — снова спросил Думминг, держась на безопасном расстоянии.

«Из-за этой штуковины некоторые удары даются совсем непросто», — ответил Казначей, задев реактор. — «Где-то в прошлую среду я пытался попасть по задней стенке».

«Думаю, нам пора идти», — твердо сказал Думминг. — «Скоро начнется чаепитие. Будут подавать желе».

«А, пятая форма материи», — оживился Казначей, последовав за Думмингом. Остальные волшебники ждали за дверью.

«С ним все в порядке?» — спросил Чудакулли. — «Я имею в виду, по казначейским меркам, конечно».

«Сложно сказать», — ответил Думминг, пока Казначей с лучезарным видов смотрел на волшебников. — «Думаю, да. Хотя в тот момент, когда он вошел, мощность потока в реакторе, вероятно, была довольно большой».

«Может быть, ни одна из чаровых частиц в него не попала?» — предположил Главный Философ.

«Сэр, но их же там миллионы, и они могут проходить сквозь любые препятствия!» Чудакулли похлопал Казначея по спине.

«Повезло тебе, да, Казначей?»

На мгновение Казначей принял озадаченный вид, а затем исчез.

По вполне понятной причине эта книга не названа «Религией Плоского Мира», хотя — ведает Бог — есть еще масса нераскрытых тем [141] В полной мере мы коснемся их в «Науке Плоского Мира II: Шар». . Все религии правдивы — если в слово «правда» вкладывается подходящий смысл.

Тем не менее, наука утверждает, что мы живем на планете, которая образовался из межзвездного мусора около 4 миллиардов лет назад и находится во Вселенной, существующей примерно 15 миллиардов лет (что на научном языке означает «очень долго»); что за время своего существования наша планета подвергалась регулярным бомбардировкам, заморозкам и перестройкам; что, несмотря на все эти обстоятельства, и, даже благодаря им, жизнь сумела очень быстро развиться и после каждого удара, преобразившись, неизменно возвращается в обновленном виде; что и мы сами эволюционировали на Земле, и с неожиданностью, присущей разорвавшейся плотине, очень быстро заняли место во главе древа жизни.

Собственно говоря, наука также утверждает, что многие тараканы, бактерии, жуки и даже мелкие млекопитающие могли бы поспорить с последним утверждением. Но поскольку они не умеют выражать свою точку зрения и к тому же не могут говорить, то кому какое дело до их мнения? Особенно, если его у них нет, да? Ключевая особенность больших мозгов состоит в следующем: они знают, что большой мозг — это хорошо.

Большинство из нас рассуждают не как ученые, а как волшебники Плоского Мира. Все события в прошлом неизбежно вели к Настоящему, наиболее важному времени.

Хотя за несколько веков мы привыкли к мысли о том, что Земля — это маленькая планета в малоприметной части космоса, значительный процент населения до недавнего времени воспринимал слово «земля» как «почва». Лишь несколько десятилетий назад «земля» стала ассоциироваться с «планетой».

Вероятно, причиной стали те самые фотографии Земли, которые были сделаны на Луне. На них мы увидели не отдельный кусочек Земли у нас под ногами, а всю планету целиком. И она показалась нам хрупкой и немного одинокой…

Когда мы смотрим на фейерверк, вызванный огромным ледяным шаром, упавшим в атмосферу близлежащей планеты, мы не видим в этом событии ничего особенного, хотя подобные космические гости принесли бы немало бед, упади они на Землю. Одна пожилая женщина заявила репортеру: «Такое происходит в Открытом Космосе». Но ведь мы тоже находимся в Открытом Космосе, и знание о нем может принести нам пользу.

Динозавры не были «избраны для уничтожения», как предположили герои «Парка Юрского Периода» — их просто стер с лица Земли огромный камень и/или последствия его удара. А камни не думают.

Собственно говоря, динозавры проявили себя довольно неплохо — им всего-то нужно было обзавестись панцирем трехмильной толщины. Возможно , их эволюция даже достигла того уровня, который мы бы назвали «ранней цивилизацией» — ведь за 65 миллионов лет поверхность планеты может измениться до неузнавемости. Но камням нет до этого дела.

И даже если бы тот камень промахнулся, прилетели бы другие. Конечно, они тоже могли бы пролететь мимо, но мы не должны забывать, что в распоряжении нашей планеты имеются и свои собственные средства уничтожения.

Все больше фактов указывают на то, что причиной других вымираний стали «естественные», но катастрофические изменения в Земной атмосфере. Точка зрения, согласно которой само существование жизни на Земле периодически провоцирует возникновение катастроф, постепенно получает подтверждение.

Камни не возражают.

Это, вероятно, случится не завтра. Но однажды это произойдет. И тогда, после очередной встряски, калейдоскоп Ринсвинда сложится в новый красивый узор.