Самое лучшее оружие

— Хабова мать! — ахнул Логмир. — Чтоб мне провалиться... Вампиры Сумура! Папой клянусь, вампиры! Прямо из Серой Земли!

— Вампиры? — нахмурился лод Гвэйдеон, вытягивая меч. — Они не очень‑то похожи...

— Да это дикие. Уроды, скотины, даже говорить не умеют. Зато света не боятся.

Света они и в самом деле не боялись — солнце стояло в зените, жарило вовсю, но вампиры Сумура даже не думали как‑то из‑за этого страдать. Этот подвид нежити издавна обитал в горах Серой Земли, и опять же издавна служил серым колдунам чем‑то вроде цепных псов. Поодиночке эти твари стоили немногого, но вот целой сворой...

— Что встали — переходим! — приказал Креол, ступая на мост.

На этой стороне он задерживаться не собирался: Канал, захлопнутый им вчера, явно намеревался раскрыться снова, причем очень резко и очень широко. Создавалось такое впечатление, что кто‑то позаботился о том, чтобы вновь пробудить его к жизни. В принципе, он догадывался, кто именно.

— Может, не стоит? — опасливо посмотрела на кружащих над головой вампиров Ванесса.

— Не задерживаемся! — прикрикнул на нее маг. — Это ловушка! Надо переходить быстрее, тут...

Сзади что‑то оглушительно хлопнуло, и Вон одним махом пробежала сразу метров двадцать. Правда, обернувшись, она поняла, что ничего страшного еще не произошло — это всего лишь вернулся на свое место Канал, вновь оставив Султана Земли наедине со своими злобными мыслями. Правда, теперь этот стихийный портал начал расширяться...

— Не теряйся, подруга, они неопасные! — утешил ее Логмир, зачем‑то вытаскивая катаны.

— Неопасные? — не поверила девушка. — Точно неопасные?

— Ну, пока не нападают — неопасные. А вот если нападут...

Лод Гвэйдеон быстро заряжал арбалет керефовыми болтами, и еще несколько запасных сунул в кармашки на ложе — чтоб не копаться при перезарядке. Против вампиров простая сталь обычно не помогала.

— Будем надеяться, что... — начал было Креол.

В доме отшельника открылось окно. Отсюда было плохо видно, что именно там происходит, но через несколько секунд из него вылетел еще один крылатый силуэт. И стремительно помчался к шестерым на мосту.

Когда он подлетел поближе, стало ясно, что эта женщина. Причем очень эффектная — высокая, бледная, пепельноволосая и очень красивая. На серую она походила мало — похоже, полукровка. И ни у кого не было сомнений, что собой представляет ее вторая половина — за спиной женщины росли крылья, уши оказались остроконечными, а изо рта выпирали острейшие клыки. Плащ серый.

— Асмодея Грозная? — уточнил Креол.

— Да‑а, — медленно кивнула колдунья, приземляясь на мосту. Хлипкое сооружение ощутимо закачалось. — Какая мощь... О Нъярлатхотеп, какая мощь...

Ванесса моментально возненавидела эту вампиршу. В ее горящих глазах, устремленных на Креола, ощутимо перемешалось благоговейное почтение и вожделение.

— Это вы убили тех слабосилков? — заинтересованно спросила Асмодея. — Антикваро и остальных?

— Я, — не стал отрицать Креол. — А что — нельзя?

— О, вы были в своем праве! — поспешила успокоить его вампирша. — Вы воистину великий колдун, владыка...

— Маг!!! — бешено проскрежетал Креол. — Ну когда, когда вы запомните?! Сколько раз мне еще придется вас поправлять?!! Я! Не!! Колдун!!!

— Разве суть в названии? — удивилась колдунья. — Владыка, вы возвращаетесь от Султана Земли... вам удалось достать Сердце?

— Святой Креол, мне убить ее? — тихо предложил лод Гвэйдеон.

— Не смей прерывать беседу Высоких, смерд! — яростно сверкнули глаза Асмодеи. — За такое вопиющее непочтение тебя ждет наказание!

Судя по всему, она попыталась воздействовать на лода Гвэйдеона чем‑то вроде болевого шока. Но к ее великому удивлению, паладин даже не заметил ее потуг — сверкающая броня веры защищала его прочнее любого щита. Серебряные Рыцари уже много веков занимались умерщвлением колдунов. Да и нежить тоже не гладили по головке.

— Ты крепче, чем я думала, старик... — недоуменно пробормотала она, всю больше скрючивая когтистые пальцы. — Неужели ты ничего не чувствуешь?

— Святой Креол, позволь мне... — с трудом удерживался, чтобы не проткнуть колдунью, лод Гвэйдеон.

— Хой, шваруба диа [21] Грязное ишкримское ругательство, означает женщину легкого поведения. Буквальный перевод — «дешевая моя». , прекрати свои штучки! — потребовал Логмир, чиркая Рарогом и Флеймом друг о друга. — Командир, давай ее выпотрошим! Ну давай, а?

— А правда, чего мы ждем? — потрясла Креола за плечо Ванесса.

— Ваши слуги слишком много себе позволяют, Владыка! — вскипела Асмодея. — Я вынуждена проучить их...

— Не сметь! — резко взмахнул рукой Креол.

Колдунья отшатнулась, как будто он ее ударил. Из уголка рта начала сочиться кровь.

— За что, Владыка?.. — растерялась она. — Я же всего лишь...

— У тебя есть одна минута, чтобы заинтересовать меня, женщина, — холодно скрестил руки на груди Креол. — Потом я тебя убью.

— Но... но, Владыка!.. — искренне удивилась такому отношению Асмодея.

— Пятьдесят секунд, — поднял руку Ванессы с часами Креол.

— Подождите, Владыка, выслушайте! — выставила перед собой руки колдунья. — Вы намного могущественнее, чем Бестельглосуд Хаос!

— Знаю. Это ведь ваш нынешний глава?

— Да, и мой старший брат, — равнодушно отмахнулась Асмодея. — Владыка, с моей помощью вы могли бы свергнуть его и занять место на Сером Троне! У вас уже есть три Сердца, а я помогу добыть четвертое! Вы и я, вместе мы могли бы править всей Серой Землей... всем миром!

— Пятнадцать секунд, — постучал по часам маг. — И мне пока что неинтересно.

— Неинте... но, Владыка! — пораженно расширились глаза вампирши.

Она не могла понять, как кто‑то может не соблазниться таким предложением. Всю жизнь Асмодея Грозная почитала силу, боготворила силу, преклонялась перед силой. Многие годы Бестельглосуд Хаос был для нее божеством — ибо был сильнее ее. Кроме него среди серых было еще только два колдуна могущественнее, чем Асмодея: их мать Руаха Карга и еще один брат — Яджун Испепелитель. Но Бестельглосуд был сильнейшим, а потому главнейшим. Но сейчас она видела перед собой силу, значительно превышающую мощь Бестельглосуда — Креола Урского. И она мгновенно позабыла о брате и прочей родне, с первого взгляда влюбившись в шумерского архимага. И точно так же позабыла бы и о нем, повстречай кого‑то еще сильнее. Увлекающаяся натура.

Креол насмешливо скалился. Он расшифровал ее мысли с первого же взгляда, и теперь преисполнился к Асмодее глубочайшим презрением. Он‑то сам никогда не лизал пятки кому‑то, кто сильнее, наоборот — всегда стремился превзойти этого кого‑то, чтобы потом взглянуть на него сверху вниз. И обычно ему это удавалось. И уж конечно, Креол никогда не предавал своих.