Станислав Буркин - Остров Русь 2, или Принцесса Леокады

Ну кто его за язык тянет? Совсем голову потерял!

– Браслеты-оживители? – повторила принцесса, нахмурившись. – Кажется, я понимаю, о чем вы. Человек, который явился на Леокаду и попросил нас о помощи от лица всего земного человечества, неспособного справиться с собственными страстями, был в ужасном состоянии. Он оставался живым только благодаря двум удивительным браслетам.

«Неменхотеп! – догадался я. – Выходит, это он все устроил!»

– Один браслет он любезно предоставил для исследований нашим ученым, – продолжала принцесса, – и они, выяснив принцип его действия, создали более совершенную модель дистанционных регенераторов. Вот. – Она подняла руку и показала нам кольцо с сиреневым камнем. Тут только я вспомнил, где видел почти такое же, только помассивнее: на пальце у Перископова. – Но от чар этот прибор защитить не может, – закончила она. – Проверено.

«Действительно, – вспомнил я. – Браслеты-то не только мы надевали. Папа ими сломанный в детстве нос исправил, а мама от аллергии избавилась. И все равно оба от песенок Леокадии подобрели». Но мне не хотелось признаваться принцессе в том, что мы и сами не знаем причину нашей стойкости к ее чарам.

– Слушай, – сказал я. – Раз ты признала нас равными, давай наконец поговорим о том, зачем мы тут появились.

– Давай, – кивнула она. – Чего вы хотите?

– Чтобы ты избавила Землю от подобрения.

– Это невозможно, – покачала она головой. – Все миры, где разумные существа убивают друг друга, будут изменены. Поверь, мы совершаем это не для себя, мы ведь никого не захватываем. Мы лишь делаем другие народы лучше.

– Кстати, да, – встрял Стас.

Вот тебе и раз. Неужели он настолько втюрился, что ему уже и на Землю наплевать стало?..

– А ты помолчи! – прикрикнула на него Леокадия. Стас насупился. – А ты, – вновь обратилась принцесса ко мне, – ты просто уперся и не желаешь слышать голос разума.

– Зачем мне что-то слушать, если я все видел? Вы приходите на планету, делаете ее жителей добренькими, и они перестают размножаться. Ведь так?

– Я ведь уже говорила, что не всегда... А может, им и не надо размножаться, если они такие плохие?! Мы наводим во Вселенной порядок. Тем, кто недостоин, не место в ней!

Я хотел было спросить ее, кто она такая, чтобы решать, кто достоин жить, а кто недостоин, но она остановила меня взмахом руки:

– Подожди, не продолжай. Этот спор не имеет смысла. Ты хотел знать, можно ли избавить Землю от подобрения? Я отвечу. Есть одно средство. Но только одно. По древней традиции свобода воли сохраняется народам лишь двух миров. Миров принцессы и принца Леокады.

Она замолчала. А я ничего не понял. Каких двух миров? А вот Стас догадался.

– Принц может быть чужеземцем? – спросил он.

– Должен. Это необходимое условие, – подтвердила она. – Таков обычай. Если сын вашей цивилизации станет принцем Леокады, то есть женится на мне...

– Я готов, – перебил ее Стас с видом человека, идущего на муки во имя ближнего.

– Хм... Много вас таких... – усмехнулась Леокадия.

– А тебе не рановато замуж? – спросил я.

– Рановато, – подтвердила она, сердито блеснув в мою сторону большими, черными на этот раз, глазами.

И вот что она затем рассказала. Традиционно борьба за руку принцессы длится семь лет. Каждый год с того дня, как ей исполняется четырнадцать, на Леокаде проходит турнир. И каждый раз по его окончании принцесса решает, станет ли очередной победитель принцем. Если она принимает положительное решение, устраивается помолвка, турниры прекращаются, и когда ей исполняется двадцать, происходит бракосочетание. Леокадия уже отвергла двух победителей прошлых лет... Беда в том, что если она не выберет ни одного из шести, то за седьмого ей придется выйти замуж, кем бы он ни был.

– А среди претендентов каких только чудищ и страшилищ нет... – сообщила она и даже плечами передернула от омерзения. – Одни только рукокрылы с планеты Хню чего стоят...

– Как же так? – поразился я. – Неужели тебя могут отдать замуж за какого-то рукокрыла! А как же наследник?

– Все просто, – отозвалась она. – Если победит НЕЧЕЛОВЕК, меня оплодотворят искусственно. – Стас покраснел, а принцесса продолжала, как ни в чем не бывало: – И специальная генетическая технология обеспечит сходство: ребенок будет обладать многими чертами моего мужа, кем бы он ни был. Среди моих предков тоже были негуманоиды, их черты присутствуют во мне. При этом биоадаптационная машина следит и за тем, чтобы от негуманоидного родителя наследнику не передалось ничего, с точки зрения людей, отвратительного.

– У нее получилось, – ввернул Стас.

Оставив его льстивую реплику без ответа, Леокадия продолжала:

– Почему, например, мои глаза постоянно меняют цвет? Это у меня от прадедушки – звероящера. Правда, у него было семь глаз разного цвета... А способность к внушению через песни появилась в нашем роду благодаря тому, что мой прадед в девятом колене был самцом сирены с Титана.

– Да, невелика радость быть принцессой, – признал я.

– Я тоже так думаю, – кивнула Леокадия. – Но это мой долг. Родителей ведь не выбирают. Теперь вы понимаете, почему я так обрадовалась, что вы не поддались моим чарам? Очередной турнир состоится буквально на днях, и среди претендентов нет ни одного гуманоида. А вот с землянами леокадийцы вообще существа одного вида, у нас даже дети без всякой машины могут быть...

При этих ее словах Стас нервно закашлялся и поспешно прикрыл рот рукой. Глянув на него, Леокадия фыркнула.

– Слушай, – сказал я. – А мы ведь тут вообще случайно оказались, и у человечества случайно появился шанс. Почему это других приглашают, предупреждают, а нас – нет?

– Убедившись, что вновь открытый или давно известный нам мир не совершит в ответ вероломную акцию и не попытается уничтожить Леокаду исподтишка, мы приглашаем его представителей принять участие в турнире, объясняем, что является ставкой, объясняем все про подобрение.

– Ничего этого не было! – воскликнул я.

– Потому что это касается нормальных миров. А более невыдержанного и склонного как к агрессии, так и к суициду и мира, чем ваш, мы еще не встречали. Если бы вы не появились тут, у нас бы и мысли не возникло дать вам эту возможность. Впрочем, преувеличивать шансы и не стоит. Мне не хочется вас расстраивать, но я не хочу внушать вам и беспочвенные надежды. Дело в том... Победить в турнире не так-то просто, но даже победа решит еще далеко не все. Моим избранником сможет стать только тот... – Она помедлила, и я, не дожидаясь, закончил за нее:

– Кого ты полюбишь. Так?

– Да, – кивнула она. – Да, это так. Я твердо решила не идти на компромисс и надеяться до последнего. Я не отвергну победителя, только если полюблю его. Но если этого так и не случится, моим мужем станет победитель седьмого турнира, кем бы он ни был.