Станислав Буркин - Остров Русь 2, или Принцесса Леокады

– В смысле, девственницей? – уточнила Леокадия.

– Вот именно.

– Н-да... Необычно, – прокомментировала принцесса.

– А правил тогда в Иудее царь Ирод, – продолжил Стас. – Он сидел в столице, в Иерусалиме. И вот пришли туда однажды волхвы...

– Кто-кто? – переспросила принцесса.

– Волхвы, – повторил Стас. – Это такие мудрецы и волшебники. Пришли и говорят: «Где родился Царь Иудейский?» И пошли слухи. Ирод испугался, что этот новый царь займет его место, выяснил у книжников, это тоже такие мудрецы, что этот царь должен родиться в Вифлееме, и послал туда солдат убить всех-всех младенцев до двух лет, он же не знал, какой из них – царь.

– Ужасное варварство, – сказала принцесса.

– Да уж, – подтвердил Стас. – Всех детей из домов повытаскивали и поубивали.

– И после этого вы противитесь подобрению?

– Это было две тысячи лет назад. Сейчас у нас все по-другому... А ты можешь немножко послушать, не перебивая?

– Хорошо, я слушаю.

– Всех вифлеемских детей перебили, но Иисус-то был в пещере, и его не нашли. А когда он родился, в небе вспыхнула звезда и полетела. Ну, комета... И она показала тем самым волхвам, где младенец находится. И они пришли к нему с дарами и предупредили об опасности. Иосиф с Марией и сыном сбежали в Египет, пробыли там до самой смерти Ирода и только тогда вернулись в Назарет...

Стас говорил и говорил, а принцесса внимательно его слушала. Конечно, в своем вопросе Стас был подкован много лучше, чем я в аномальных явлениях. Все-таки в семинарию одно время думал поступать. Речь его текла связно и образно. Он рассказал о чудесах и проповедях Иисуса, в которых тот призывал возлюбить ближнего своего. О хождении по воде и про Тайную вечерю. И как умыл руки Понтий Пилат, когда Иуда предал за тридцать сребреников...

Леокадия сидела с глазами, полными слез. От скепсиса, с которым она встретила Стаса, не осталось и следа. А он уже дошел до распятия, рассказал о том, как Иисус, побиваемый воинами, нес свой крест на Голгофу, и про ангела, встреченного апостолами...

– Вот и вся история, – сказал он, закончив Воскресением.

– Это действительно замечательная книга, – сказала Леокадия, утерев слезы. – Только немного запутанная. И я немножко не поняла, что хотел сказать автор.

– Авторы, – поправил Стас. – Понимаешь, там такая бездна смыслов, что все и не перескажешь. Но я могу сказать главное, как я понимаю. Иисус был Богом, посланным на Землю в образе человека. И муки он принял за всех людей для того, чтобы те поверили его словам. А главный смысл его слов был такой: любите друг друга, не делайте никому зла, и после смерти ваши души окажутся в раю...

– А с ними можно поговорить? – спросила Леокадия осторожно.

– С кем? – не понял Стас.

– Ну, с душами. С умершими.

– Не думаю, – сказал Стас. – Есть, конечно, всякие медиумы, спиритизм там разный, но это все шарлатанство, и Церковь этого ничего не признает.

– Жаль, – сказала принцесса, но в то же время повеселела, удостоверившись, что его история не смыкается с моей.

– А, да! – сказал Стас. – Забыл еще вот что сказать. Если молиться, то есть о чем-то искренне просить Бога, это обязательно исполнится. А раз Иисус – это Бог, то можно обращаться прямо к нему.

– Угу, угу, – покивала принцесса.

– Ну как, я тебя поразил? – спросил Стас, внутренне ликуя.

– Как тебе сказать... – отозвалась она. – Книжка, конечно, интересная... – Она явно что-то напряженно обдумывала. – Но я бы лучше сделала так. – Видимо, приняв какое-то решение, она воодушевилась: – Бог присылает Иисуса на Землю сразу взрослым, и тот сражается с Иродом, спасая младенцев, а то их уж очень жалко! Он становится царем, а все спасенные им младенцы становятся апостолами, а то двенадцать – маловато. И у каждого – по сотне ангелов...

– Стой, стой, Леокадия! – заорал Стас. – Прекрати богохульство!

– Прекрати что?

– Евангелие переделывать нельзя!

– Нет, я понимаю. Я уважаю авторское право, я просто говорю, что так было бы лучше, и эта книга, которая тебе так нравится, была бы еще более великой...

– Что значит «была бы»?! – вскричал Стас. – Она не может быть другой. Это же не беллетристика, это все – правда!

– Как это правда?

– Ну, у вас что, документальных книг не бывает? Мемуаров там всяких?

– Нет. Точная информация хранится у нас другими способами.

– А у нас бывает.

– Тогда это, выходит, не произведение искусства?

– Еще какое произведение!

– Дикость какая-то, – сказала Леокадия. Потом прищурилась и с легкой угрозой в голосе спросила: – Значит, говоришь, правда?

– Правда, – твердо сказал Стас.

– Значит, правда и то, что, если попросить что-то у твоего Бога, это исполнится?

– Да, это называется молиться. Но, конечно, Бога нельзя заставить что-то выполнять, Бог – не прислуга, он ничего тебе не должен. Но если что-то сильно и по-настоящему захотеть...

– Ты не хочешь, чтобы я умерла? – прервала его Леокадия.

– Нет, конечно! – удивился Стас.

– Ты сильно и по-настоящему не хочешь, чтобы я умерла?

– Да!

– Тогда молись, – сказала она, резко встала, подошла к большому окну и распахнула его. – Поспеши, – крикнула она, – через минуту я уже прыгну!

Стас вспомнил головокружительную высоту замка, вспомнил, что они сейчас находятся на последнем этаже, и заорал, вскакивая:

– Нет, Леокадия, нет! Не надо!

– Так ты мне врал?! – спросила та, и ее волосы развевались у распахнутого окна.

– Нет, не врал! – крикнул Стас упрямо.

– Тогда молись! Посмотрим, какова цена твоему Богу!

С этими словами девушка легко вскочила на стул, с него на подоконник, повернулась к Стасу и сказала еще раз:

– Молись, я на тебя надеюсь!

Что ему оставалось делать? Пытаться переубедить ее? На это не было времени. Но можно было попробовать удержать ее силой! Стас кинулся к подоконнику... Но принцесса не стала его дожидаться и шагнула в зияющую пустоту.

– Господи, еже еси... – забормотал Стас, зажмурившись, потом вспомнил более подходящее: – ...Да прикажет Он ангелам своим, да понесут они на руках тя...

Не прекращая бормотать молитву, он заставил себя открыть глаза и глянул вниз.

Принцесса еще падала. Она падала, кувыркаясь в полете.

– ...Да не коснешься ты о камень ногою своею...

Еще миг... И вдруг перед самой землей траектория ее падения изменилась: она стала падать не прямо перпендикулярно, а под углом градусов в сорок пять или даже больше...

– ...Понесут... Понесут тя ангелы... – машинально повторял Стас.

Да она вообще уже летит параллельно земле! Нет, сделав крутой вираж, она мчится обратно вверх!

– Понесли! Понесли! Аллилуйя, аллилуйя! – радостно закричал Стас, трясясь мелкой дрожью, когда Леокадия влетела обратно в трапезную и, приземлившись на ноги, грозно встала перед ним.