Елена Чечёткина - Все сказки не нашего времени

Бортовой журнал – официальный документ. Сухой язык, ничего лишнего. Информативно, но не слишком увлекательно. Мальчишка скоро стал клевать носом, и Люр отослал его спать, обещав рассказать всё, о чём прочитает, утром. Дверь за Верном закрылась, а Люр, помассировав веки, принялся за командорские дневники, описывающие жизнь колонии за тридцать лет. Дневники приятно удивили его отходом от сухого канцелярского стиля – Ральф писал для себя и своих потомков. Тем не менее, Люк тоже начал задрёмывать: сказался тяжёлый день и обыденность описываемого – вначале история Бетты напоминала десятки прочитанных им раньше.

Небольшое поселение постепенно превращалось в город с аграрными пригородами. Население росло – появлялись другие города. Бешеный климат? И такое бывало. Люди ко всему приспосабливаются. Зато – щитовые деревья с ценнейшей древесиной, зато уникальные лекарственные растения, пользующиеся огромным спросом на космическом рынке. И расположение планеты неплохое: сектор Бетты, хотя и фронтир, примыкал к давно обжитому району Галактики, и торговые корабли посещали планету не реже раза в год. В принципе, Бетта могла жить только за счёт торговли своим уникальным растительным сырьем, поддерживая заповедные территории. Однако партия у власти настаивала на самообеспечении под лозунгом: «А что будет, если разразится глобальная война и торговые связи прервутся?!»

Ральф не верил в войну, но не возражал и против развития сельского хозяйства и собственной промышленности. В разумных пределах, не нарушающих природную специфику планеты. Впрочем, его соображения не имели особого веса – к тому времени (а прошло уже девять лет после высадки) он ушёл из правительства, женился, растил детей. Новому поколению климат не мешал: дети росли здоровыми и жизнерадостными. Старший осенью пойдёт в школу – новенькое здание готово было принять первых коренных жителей Бетты. И тут случилось событие, изменившее всё: очередной свободный торговец привез на обмен Климатическую Машину.

Люр встрепенулся и выругался про себя: «Как же вы в это дерьмо вляпались?!» КМ-казус проходили ещё на первом курсе – как классический пример неуправляемого эксперимента с катастрофическими последствиями. Это случилось много столетий назад, во времена колонизаторского бума. Длина прыжка тогда была сравнительно невелика, и пригодных для заселения планет не хватало. Поэтому пытались приспособить все доступные, даже с экстремальным климатом. Теория структурированного хаоса позволила рассчитать, а потом и реализовать так называемую климатическую машину, КМ. Её работа не требовала много энергии, а последствия носили планетарный характер за счёт слабых воздействий в расчетных точках пространства и времени. КМ состояла из компьютера-«мозга» и исполнителей-«пальцев», рассыпанных по всей планете и осуществлявших это самое воздействие путем запуска энергетических «бомбочек», которые меняли направление атмосферных потоков в точках бифуркаций.

Вначале изготовили три КМ и опробовали их на трех планетах, естественно, незаселённых. Как и ожидалось, климат менялся быстро – в течение нескольких лет, а не тысячелетий, причём менялся в заданном направлении. Поначалу. Через пять лет, незадолго до планируемого окончания эксперимента и перехода к практической стадии, появились первые основания для тревоги. На третьей планете климат неожиданно «сорвался с цепи» – вначале атмосфера вернулась в исходное состояние, а потом начала лавинообразно возбуждаться. Возбуждение перешло на твёрдые слои, и через два года планета разрушилась. Полностью. Две другие, заселённые после отключения КМ, благоденствуют до сих пор. На эксперименты с КМ был наложен запрет, а уже изготовленные машины запечатаны в бункере, как чумные вибрионы в специально оборудованных лабораториях-хранилищах.

Люр отправил срочное сообщение в Совет – краткий отчёт и требование незамедлительно проверить бункер с КМ. Он криво усмехнулся: «А ведь я сделал крупный вклад в науку – открыл второй тип катастрофы, вызываемой климатической машиной. Здесь атмосфера не взбесилась, как на третьей планете, а попросту умерла. Интересно, можно ли её оживить? Впрочем, это уже не моя забота, а климатологов. Если их сюда допустят». Люр продолжил чтение, уже понимая, что произошло с планетой и её жителями.

Всё решило большинство – старшее поколение, выросшее в умеренном климате Земли. Они проголосовали за Машину. И снова, как в классическом случае, пять лет КМ вела себя как положено: климат постепенно превращался в умеренный. Правда, плантации щитовых деревьев почему-то начали хиреть, а лекарственные растения – терять свои уникальные свойства. Космическая торговля постепенно заглохла – нечего стало вывозить. Но голода не было: сельское хозяйство теперь вполне обеспечивало потребности населения. Колонисты радовались: ни жгучих морозов зимой, ни иссушающей жары летом. Циклоны и смерчи постепенно слабели, даже сильный ветер становился большой редкостью.

Потом пришли затяжные дожди. «Нормальная осень» – говорили люди, вспоминая свою Землю. Выпал снег, но сразу растаял. Весна вообще не пришла… Запись в дневнике командора:

« Вчера вечером заходил Джордж. Он очень обеспокоен. И все его коллеги-экологи тоже. Никогда не видел его в таком состоянии. Вот наш разговор (по памяти):

– Это точка невозврата!

– Ты не преувеличиваешь? В конце концов, можно остановить Климатическую Машину и вернуться к началу.

– Уже нельзя. Даже если выключение машины не приведёт к катастрофическим последствиям… Они её спрятали. Перенесли «мозг» в другое место и засекретили. Якобы от террористов. Сейчас вообще всё секретят. Ты разве не знал? Архивы уничтожают…

– Не знал. Хреново. Мы что-нибудь можем сделать?

– Уже ничего, не при этом правительстве. Они окружили себя полицаями и открыли ещё три военные школы…А себе строят запасной космопорт в горах. Туда тоже не прорваться – вооружённые солдаты, с собаками».

«Ага, вот откуда бывшие патрули в горах и одичавшие собаки», – подумал Люр и стал читать дальше, пока не дошёл до последней записи:

« Вот мы и получили бессменное консервативное правительство, а вместе с ним и вечную осень. Мы не справились с искушением стабильностью. Разумеется, мы, первые, будем жить дальше… Выживать. Проживём ту жизнь, на которую обрекли себя сами. Расплачиваться за ошибки нам нечем – расплачиваться придётся вам, потомки. Надеюсь, вы сумеете справиться и с тиранией, и с климатической машиной. Простите нас. И успеха!

Командор экспедиции «Дельта» Ральф Нильсен ».

Окно посветлело: начинался очередной ненастный рассвет. Люр потёр глаза и с судорожным зевком потянулся. Потом позвонил в космопорт Бетты и приказал подготовить его космолёт к вылету. Ну, вот и всё! Подготовка займет не меньше десяти часов. Сейчас он поспит, а днём сходит к Яну – передаст ему записи командора. Опора для «всплытия»? Он не знал. Ясно было одно: его работа здесь окончена. Дальнейшее его не касается.