Юлия Набокова - Легенда Лукоморья.

— Я уже все показал,— сказал Леший мне в спину.— Мы обошли всю рощу.

Что же тогда остается? Взять темницу штурмом я вряд ли смогу, даже с яблоком силы. Подкуп охраны уже не казался мне хорошей идеей. Возможно, яблоко премудрости поможет разработать хитроумный план по вызволению Ива из темницы? Но у меня нет времени на составление хитроумных планов, нужно действовать быстро. Тогда что остается?..

— Леший, — окликнула я. — А если Ив съест яблоко вечной жизни, он сможет избежать казни?

Леший покачал головой.

— Увы, в этом случае яблоко бесполезно. Поможет только мертвая и живая вода.

Я отыскала глазами кота.

— Тогда быстро хватай свое яблоко силы, и идем отсюда.

— Оно уже у меня! Мне Леший достал.— Кот прижал к груди волшебное яблоко.

— Тогда не будем задерживаться.

— А как же третье яблоко? — напомнил Леший.

— Мне оно не нужно.

— Что? — взъерепенился кот.— Как это не нужно? Ты в своем уме?

— По-моему, это честно,— остановила его я.— Одно мне, одно тебе. Третье яблоко лишнее.

— Раз тебе лишнее, его возьму я! — разошелся кот.

— Варфоломей, не мелочись.

— да такой случай раз в жизни выпадает!

— Какое яблоко тебе нужно, Варфоломей? — подал голос Леший.

— Ну, — кот запнулся,— не знаю. Сила у меня уже есть.— Он любовно погладил яблоко.— Любви тоже хватает. Красотой и премудростью не обижен. Богатство и власть мне без надобности. Добрую славу я себе сам заработаю. На здоровье не жалуюсь, а вечной жизни мне не надо. Удачи мне на моем веку хватит, а молодость и так со мной.

— Так чего ж тебе надо, котяра? — усмехнулась я.

На мордочке Варфоломея отобразилось отчаяние: как же не взять? Ведь дают же! И не абы что дают!

— Беру яблоко богатства,— вякнул он.

— На что оно тебе? — удивленно хмыкнула я.— Загонишь по спекулятивной цене?

— Оно красивое! — Кот любовно погладил золотой бочок яблока, протянутого ему Лешим, и прижал к сердцу.

Яблони зашелестели вслед, замахали ветвями, прощаясь, и заповедная роща осталась позади. Только где-то в стороне блеснул среди травы бронзовый мячик — это ежик тащил к себе в порку волшебное яблоко.

Озеро, в котором мы с котом искупались вчера, было не узнать. Вода сияла плавленым серебром, озеро кишело русалками, и их хрустальные голоса разносились далеко по лесу.

Водяной сидел на камне и щурил глаза, с отеческой улыбкой глядя на резвящихся русалок. Увидев нас, он бросился навстречу, утопил меня в мокрых объятиях, сердечно обнялся с Лешим.

— Вижу, у тебя тоже все справно? — спросил он у него.

— К счастью, все вернулось на свои места. Благодаря Яне и Варфоломею.

— Агафью благодарите,— заметила я,— без ее светоча ничего бы не получилось.

—Добрейшей души была чародейка,— с теплотой отозвался Водяной.

— Редкий человек,— поддержал его Леший.— Видел, как светоч полыхнул? Как в полдень светло стало.

— Видали-видали,— покивал Водяной.— Мои-то девки всполошились — решили, лес горит, с берега на дно побросались. А потом такая благодать нахлынула, что разом вся вода от пагубных чар очистилась, и дышать стало легко-легко. Вон как свежая вода им в головы-то ударила! — Он с улыбкой махнул рукой на русалок.— Уже и забыл, когда мы так веселились. А я давай нырять да проверять сохнущие речки да родники. И что ты думаешь? Он довольно хлопнул себя по бокам.— Все очистились, везде вода прибывает.

Так что земной вам поклон за спасение водного люда и водных угодий.

— Лучше рыбкой,— подсказал кот.

— Варфоломей! — укорила его я.

— Кот правильное дело говорит! Спасибом сыт не будешь,— расхохотался Водяной и что-то крикнул русалкам. Спустя мгновение на берег полетела рыба, выброшенная русалками. Кот заметался по траве, собирая добычу в кучку, которая вскоре стала с него ростом.

— Хватит тебе? — спросил Водяной.

Варфоломей не ответил: он увлеченно заглатывал рыбу.

— Хватит,— сказала за него я.— А Коля уже уехал?

— Отправился на розыски Чернослава, как и порешили.

Я приуныла. Надежда заполучить в помощники Колю накрылась медным тазом. Если только...

— А он не в Златограде живет?

— Может, и в Златограде,— напустил туману Водяной,— а может, и нет.

Я вздохнула. Что ж, придется рассчитывать только на себя и на кота, слопавшего яблоко силы. Хорошо бы он одним взмахом хвоста раскидывал вооруженных богатырей и одним чихом мог разрушить темницу.

До моего слуха донеслись странные звуки. Варфоломей громко икал от обжорства, в отчаянии глядя на ополовиненную рыбную кучку. И с собой не забрать, и в себя не влезает.

— А говорил, что меру знаешь,— упрекнула его я. — Пойдем, обжора. Полночь на дворе. А нам с утра в путь. Леший, найдешь нам место для ночлега?

Я обернулась и не увидела нашего знакомого. Странно, куда он делся? Вдруг совсем близко раздался топот ног и такое знакомое кудахтанье. Затрещали кусты, пропуская Лешего.

— Я подумал, что вы соскучились по дому,— улыбнулся он.— И вот привел по короткой тропке...

Из-за его спины, радостно кудахча, высунулась избушка.

Полночи в печной трубе шумел ветер. Это кот шепотом рассказывал избушке о наших похождениях, а та, не в силах сдержаться, взволнованно охала да вздыхала. Спала я беспокойно, в тревоге вскакивала на лавке, а потом прислушивалась к тихому голосу Варфоломея, пытаясь унять бьющееся сердце. Мне снился Ив, сидящий в темнице, и какая-то женщина, затягивающая на его руках веревку.

На заре меня толкнул кот.

— Пора.

В печке уже весело потрескивали березовые дрова, с вечера принесенные Лешим. В котелке булькала родниковая водица — подарок от Водяного. На столе лежала пригоршня сухого липового цвета и мешочек с сухарями — это кот разворошил запасы, добыв нам заварку и закуску. Липовый чай получился на славу.

— Это с той самой липки, у которой мы вчера были,— объяснил Варфоломей.— У нее самые сладкие цветы во всем лесу. Леший нам с хозяйкой завсегда целый туесок приносит.

Напившись чаю с сухарями, я встала с лавки, а кот ускакал куда-то под пол, откуда вернулся с пыльной и свалянной меховой шапкой в зубах.

— Что это? — с дрожью спросила я, глядя на кишащую молью ветошь.

— Шапшаневидимща,— пробормотал кот, не разжимая зубов. Потом с почтением положил шапку на пол и велел: — Гляди!

Голова кота юркнула в шапку, но увидеть невидимку в действии я не успела. Раздался оглушительный чих, и шапку разорвало в клочья, а рой моли разлетелся по всей избе.

На кота было больно смотреть. Он в полном ошеломлении подскочил к меховым клочкам, повалял их лапой, пытаясь соединить вместе. Убедившись в том, что невидимка погибла окончательно и бесповоротно, Варфоломей прижал уши и виновато промычал

— Прости-и...