Светлана Багдерина - День Медведя

– Ничего, если я на твоей скамейке немножко посижу?.. – скорее себе, чем книгочею проговорила царевна, подпрыгнула и стала устало устраиваться поудобнее на раскинутой по скамье поле кафтана погруженного в самообразование памятника. – Не бойся, твоему наряду хуже не будет. Тем более что такие уже полвека, наверное, как не носят, если не больше. Впрочем, мне до твоей одежки дела нет. У меня к вам дела поважнее. Да только ходишь-ходишь тут у тебя по соседям, стучишь-стучишь, а никто не открывает. Будто это мне одной надо. А это, между прочим, в ваших же, костеев, интересах. Мне всего-то пару вопросов задать – и лежите себе дальше на здоровье. Или что ваш брат там поделывает в тихие часы досуга…

– Каких… вопросов?.. – вдруг прошелестело на грани слышимости со стороны то ли царевича, то ли его фолианта. От неожиданности Сенька закашлялась и прикусила язык. Показалось?.. Или не показалось?

– А… кхм… э-э… уважаемый?..

Ешкин трёш!.. Как там его звать-то? А то еще обидится… На табличке там что написано было?.. Там было… Царевна замерла. Ду-у-у-у-ура!!!!!.. Кафтан, вышедший из моды пятьдесят лет назад!!!

Подзорная труба, или как там они называются, если смотрят в них не на врага, а на небо!!! Книжка со звездами!!! И имя – Незнам!!!..

Это же брат Нафтанаила Злосчастного!!! Который полетел с башни Звездочетов!!!

– И-извините… – сглотнула пересохшим от волнения горлом Сенька. – Я вас долго не потревожу… Я только хотела узнать… у вас дети были?

– У меня?.. – испуганно прошептал бестелесный голос, словно оглядываясь. – Нет, не было… Да я и неженатый вовсе был…

– А… как бы это… поделикатней выразиться… помимо жены?

– Да что ты такое говоришь, девица? – то ли смутился, то ли рассердился призрак – словно ветром холодным дунуло.

Минус один, сосредоточенно отметила Серафима и перешла к следующей части допроса.

– А у брата вашего… младшего… дети были?

– У брата-то?.. – повторил за ней собеседник и замолчал. «Точно обиделся», – решила Сенька. Оказалось, считал.

– В том году, когда моя любимая кобыла двойней ожеребилась, старший у него родился… Потом в год, когда засуха стояла – дочка… Когда комета в небе ползимы висела – второй сын… Еще через год, аккурат под День медведя – третий… Потом через полтора годка – еще одна дочь… И через год – близняшки. Если бы у духа были пальцы, он, наверное, загибал бы их сейчас.

Потому что возбужденная и ошалевшая слегка от такого поворота дела Серафима, не стесняясь и не доверяя памяти, делала именно так. Сын, дочь, сын, сын, дочь, близняшки… Семеро?!..

– Близняшки – двойня? – уточнила на всякий случай она.

– Четверо, – было слышно, как дух расплылся в сентиментальной улыбке. Девять?!?!?!.. Да уж… Удалой Мечеслав, в отличие от братьев, времени зря не терял. Он ведь был неженат, если ничего не путаю?

– То есть, все дети… э-э-э… от разных девушек? – автоматически поинтересовалась царевна.

– Да что ж ты такие вопросы-то неприличные задаешь всё?! Как тебе не совестно, глаза твои бесстыжие! – вспылил и возмущенно взвился призрак.

Причем взвился в буквальном смысле: из макушки неподвижной бронзовой фигуры вдруг вырвался столб белесого тумана, мгновенно сформировавшийся в высокую растрепанную полупрозрачную фигуру, яростно подпирающую бестелесные бока бесплотными кулаками.

– Жена у него была, жена законная, понятно, не то, что у вас сейчас – что попало, видать, делается, раз такую срамоту спрашиваешь!..

Но не успела царевна решить, огрызаться ей или оправдываться, как откуда-то сзади, и спереди, и справа – почти одновременно – загремел и рванулся в ее направлении торжествующий рев нескольких глоток:

– Ага!!!..

– Нашел!!!

– Держи!!!

– Хватай!!!

– Не уйдешь!!!

– Лови, лови!!!.. Своды склепа содрогнулись.

Одним прыжком Сенька оказалась на полу и с мечом в руке – пользы против привидений от него никакой, но на душе спокойней – готовая к обороне…

Три огромных, взбудоражено размахивающих кулаками призрака с трех сторон неслись к ней через пространство и время, неистово выкрикивая замысловатые выражения – фольклорное наследие многовековой костейской культуры.

Мгновение ока – и они зависли над буйной Сенькиной головушкой, готовые громить, рвать и метать…

– Нашелся, самозванец!

– Ишь, где скрываться удумал, прохвост!

– Хватило же наглости!

– Ничего, от нас не убежишь!..

С изумлением и немалой толикой облегчения царевна неожиданно обнаружила, что центром внимания трех громил являлась вовсе не она.

Новые призраки, радостно ухмыляясь и растопырив руки, окружили тоскливо втянувшего голову в плечи и даже не пытающегося сбежать Незнама. А он-то чем им насолил?

– Ну, что, негодяй? Думал, от нас спрятаться здесь можно? – самодовольно усмехаясь и подмигивая соучастникам, поинтересовался седой старик в собольей шубе.

– Раньше думать надо было! – гневно раздувая щеки, выкрикнул высокий призрак в старомодном длиннополом кафтане. – А сейчас – продолжаем!

– Чем мы давно не занимались?

– Охотой на кабана!

– Нет, рыбалкой!

– Надоела твоя рыбалка!

– А твоя охота…

– Тихо, ребятишки! – щелкнул невесть откуда появившимся кнутом старик. – К веряве охоту! И рыбалку туда же! У нас сегодня скачки! Незнам съежился и, казалось, стал раза в два меньше.

– Слышал, ты?

– Слышал… – даже не прозвучало – пронеслось заблудившимся сквознячком в воздухе.

– И чего стоим? – грозно скаля зубы, рыкнул упитанный призрак в блестящем нагруднике и шлеме.

– А ну, преображайся быстро!

Очертания Незнама на мгновение расплылись, и на глазах изумленной Сеньки на его месте появился белый полупрозрачный скакун в полной сбруе.

– Моя очередь! – радостно завопило милитаризованное привидение и кинулось к коню. – Отойди, Незнам! Сейчас он у меня попрыгает! Незнам?!.. В смысле?.. Или это другой?

– С чего это твоя, Нафа? – недовольно скрестил руки на груди призрак в кафтане. – Он в моем памятнике прятался, значит, я и начну!

– А в мое время молодые люди уступали старшим! – то ли всерьез, то ли для поддержания неразберихи и добавления масла в огонь оживленно пророкотал бородатый старик.

– Ну, ба-атя!.. Нафа?.. Нафтанаил?.. Батя?..

– Ну, ладно, Незнам, не выдумывай – Нафе начинать, – хохотнул старикан. – Ты в прошлый раз последний в кабана копья метал. Садись, сынуля! Помчались наперегонки! Как это так – «помчались»?! Я их полдня искала, а они – «помчались»?

– Эй, погодите, погодите! – вкладывая меч в ножны, выступила из тени соседнего надгробия Сенька. – Можно вас на пару слов?

Иноходец, его всадник и два призрака застыли в немой сцене, словно походя создав очередную скульптурную композицию.