Питер Дэвид - Сэр Невпопад из Ниоткуда

Вскоре я был уже у ворот города. При подходе к высокой стене, огораживавшей Истерию, я надвинул капюшон своего плаща на самые глаза и постарался спрятать в широких складках посох, чтобы стражники меня не узнали. Ворота были открыты, и воины не обратили на меня ни малейшего внимания. Возможно, сразу определили во мне личность, не заслуживающую их интереса. Но, быть может, Одклей и их тоже подкупил, чтобы они меня выпустили наружу. Как бы там ни было, я вышел сквозь ворота и быстро зашагал прочь от столицы. Шел без отдыха, пока она не осталась далеко позади. Сперва по главной дороге, потом по узкой проселочной, с которой свернул на едва заметную в темноте тропинку, петлявшую между холмов.

Я совсем выбился из сил, но продолжал шагать, опасаясь погони и стремясь сбить ее со следа. Перед самым рассветом, почти обессилев, я решил, что безопаснее всего будет пробираться в глубь страны не дорогами и даже не тропинками, а лесом. И хотя там также изобиловали опасности, риска для меня под его гостеприимной сенью все же было меньше, чем на открытых пространствах, где из-за каждого холма мог внезапно появиться отряд воинов, посланных на поимку преступника, который сбежал из темницы.

«Меня навряд ли хватятся раньше полудня, — рассуждал я. — Ведь в этот час узникам обычно приносили пищу. А к этому времени я успею уже так запутать следы, что меня и лесные духи не отыщут».

Но все же мешкать, тратя время на длительный отдых, было нельзя. Я свернул в лес. И побрел по нему, собрав последние силы, и остановился на короткий привал, лишь когда миновал густые заросли, перебрался через быстрый ручеек и спустился с пригорка в небольшую ложбину.

Усевшись на гладкий камень, я привалился спиной к стволу дерева и с наслаждением вытянул ноги. Вокруг стояла удивительная тишина, лишь где-то вдалеке в зарослях щебетали птицы.

Я решил подвести итоги недолгого моего пребывания при дворе. Итак, мне удалось отыскать своего отца, отравить существование своим врагам, пусть и ненадолго, отомстить Астел, выяснить, хотя и не наверняка, кто был убийцей Маделайн, пережить несколько любовных приключений, которые хотя и закончились трагически, но доставили мне немало приятных минут, я пару ночей спал в роскошной постели под теплым одеялом, а главное, раздобыл значительную сумму денег и немало золотых побрякушек. Последнее обстоятельство больше всего меня вдохновляло. Богатства были при мне — в поясной сумке и в посохе…

Я расстегнул пряжку на одном из карманов. И глазам своим не поверил. Открыл второй. Та же история. В обоих вместо монет и драгоценностей оказалась речная галька! И еще записка. Я развернул ее трясущимися пальцами и прочитал.

«Где, по-твоему, я мог взять деньги на подкуп стражников, чтобы вызволить тебя? А то, что осталось, разумеется, теперь у меня в кармане. Я ведь здорово рисковал и заслужил за это плату. Удачи тебе, сынок. Твой в веселии и смехе, Одклей».

Я поспешно отвинтил один из концов посоха. Из секретного отделения мне на ладонь высыпались монеты. Все были в целости. Вот только отчеканили их в Приграничном царстве, и здесь, в Истерии, они не имели хождения.

Я заскрипел зубами от бессильной злости. Я издал тоскливый стон. Я разрыдался от досады и безысходности. И наконец… расхохотался.

Смеялся я долго, до колик. Очень уж забавную шутку сыграл со мной напоследок папаша.

— Интересно, что это тебя так рассмешило?

Я в ужасе обернулся. Между двумя деревьями, прислонив ладони к стволам, стояла Шейри, плетельщица. Она словно материализовалась из ниоткуда.

— Мне следовало догадаться, — вздохнул я. — Что ты именно теперь появишься наяву. После того как я столько раз видел тебя во сне.

— Не понимаю, о чем ты. Я одно могу на это ответить: не говорила я с тобой в твоих снах. Да мы ведь уже это обсуждали. Скажи лучше, над чем ты так смеялся?

— Над собой, — честно ответил я. — Судьба меня выставила круглым дураком. Ты только вдумайся, Шейри, я был так близок… так близок к тому, чтобы получить все, о чем только можно мечтать. Но удача проскользнула у меня между пальцами. И я остался ни с чем. И деваться мне некуда. Сэр Невпопад из Ниоткуда. Лучше и не скажешь.

— Не вешай нос! — усмехнулась Шейри. — Ничего не имеешь — значит, и терять тебе нечего. В этом есть свои преимущества.

— Но разве можно обо мне теперь сказать, — в тон ей ответил я, — что я так уж ничего и не имею? Ведь у меня есть ты.

— Еще чего выдумал! — Она презрительно фыркнула. — Нам с тобой просто по пути. Но это чистой воды совпадение. Так и знай.

— Ты серьезно? Но мы ведь повстречались в лесу, на поляне. Ты даже понятия не имеешь, в какую сторону я держу путь.

Поколебавшись, она указала на запад:

— Туда. Ты туда направлялся.

По правде говоря, я как раз собирался идти на восток. Но у меня с правдой всегда были непростые отношения.

— Поразительно, — сказал я. — Просто поразительно, как тебе удалось угадать. Ну так что? Нам, пожалуй, пора.

Мы повернулись спиной к всходившему солнцу и направились на запад. Шейри приноравливала свой шаг к моему.

Помолчав, я сказал ей:

— Знаешь, хочу тебя кое о чем предупредить.

— И что бы это такое могло быть?

— Это моя история.

В ее глазах вспыхнул огонек любопытства.

— Что-что? Я не поняла…

— Нам будет по-прежнему везти на всякие приключения. Я в этом не сомневаюсь. Так вот, это мои приключения. А ты будешь в них играть только вспомогательную роль, поняла?

Шейри возмущенно засопела:

— Ишь, выдумал! Я ведь как-никак плетельщица. Колдунья. А ты хромой недоумок с посохом. И это ты будешь исполнять второстепенную роль в моей истории. Комическую.

Я остановился.

— В таком случае ничего у нас не выйдет. Я не стану больше изображать фон в чьем-то великом эпосе. Такой удел не для меня.

— При всем сочувствии к тебе ничего иного предложить не могу.

— Значит, нам надо расстаться. Другого выхода нет.

— Решено.

— Решено.

Мы не двигались с места. Каждый ожидал, что другой первым повернется и уйдет. Не знаю, сколько мы так простояли.

— Будем чередоваться, — буркнула наконец Шейри.

— Как это? — удивился я.

— Понедельник, среда, пятница будут твоими днями, а вторник, четверг, суббота — это уж моя история. Соглашайся. Это лучшее, что я могу предложить.

Немного поразмыслив, я кивнул:

— Идет. Это будет по-честному.

— Значит, договорились?

— Договорились.

И мы дружно зашагали по густой траве, раздвигая ветки. Но, пройдя несколько ярдов, я остановился:

— Погоди-ка, а сегодня что у нас за день?

— Воскресенье.

Я аж застонал от досады.

— Ну, воскресенья можно и не считать, — предложила она. — Или станем меняться. Одно — мое, следующее — твое.