Владимир Тимофеев - Игрушечный мир. Отдохнем по-взрослому (СИ)

– Давно догадался?

– Ну, не так чтобы очень, но…

– Но догадался. И это есть вэри гуд, – подытожил «Иван Семёнович», ставя кружку на стол. Затем чуть поморщился и отодвинул ее в сторону. – Редкостная гадость. Не пиво, а пойло какое-то.

Я пожал плечами, но спорить не стал.

– Да-а. Давненько я уже не пробовал приличного портера, – продолжил тем временем пан шпион. – Ну да не беда, какие наши годы. А? Эндрю? Что скажешь?

– Не отвлекайся, Джонни, – ответил я ему, возвращая разговор в привычное русло. – И вообще, ты бы представился что ли. А то, сам понимаешь, неловко мне как-то звать тебя Иваном Семёнычем. Впрочем, если не хочешь, неволить не буду. Достаточно и погоняла.

– Ишь ты, погоняло ему подавай, – криво усмехнулся «закусалец». – Во-первых, не погоняло, а оперативный псевдоним. Так правильнее. А во-вторых… отчего бы и не представиться? По всей, так сказать, форме.

Он встал, оправил рубаху и, слегка наклонив голову, произнес ровным тоном:

– Агент «Камбала». Представляю на этой планете шестой отдел Practical Intelligence Planning Institute. Объяснять, что это за контора, полагаю, не стоит.

– Не стоит, – согласился я.

Мистер шпион кивнул и продолжил «представление»:

– Что же касается друзей, то тут да, тут ты не ошибся, для друзей я – просто Джонни. Так что… будем знакомы. Джон Коннор. Последняя надежда человечества.

Хоть я и не понял, о какой «надежде» идет речь и чего он так развеселился, но протянутую руку пожал – несмотря ни на что Джонни казался мне человеком вполне достойным. И уважения, и вообще. В баре, по крайней мере, он вел себя как мужик. К тому же «сражались» мы с ним тогда, помнится, на одной стороне. Правда, против кого, для меня так и осталось загадкой. Но, по большому счету, это и не важно. Важен сам факт участия в драке, от которой ни он, ни я уклоняться не стали.

– Ну что ж, с формальностями мы вроде покончили, – резюмировал мистер Коннор, усаживаясь обратно на стул.

– Верно. Покончили, – подтвердил я очевидное.

– Ну а раз так, перейдем к делу. Итак, дорогой друг Эндрю, о чем вы хотели поговорить?

– Ошибаетесь, дорогой друг Джонни, – голос мой был до краев наполнен сарказмом. – Это не я, а вы жаждали пообщаться. Так жаждали, что аж из штанов чуть не… Короче, кто, блин, ко мне в номер звонил, кто электрика придурошного присылал? А поленик пьяный откуда взялся на этаже? Тоже, небось, ваша работа?

Вообще-то, я блефовал, но, как ни странно, кругом оказался прав.

– Извини, Андрей, – Джонни поднял ладони в примирительном жесте. – С полеником тем и впрямь… э-э… не очень хорошо получилось. В общем, накладка вышла. Будь я на твоем месте, вообще бы этого дурня прибил. Так что…

– Ладно. Проехали, – проворчал я. – Говори лучше, чего хотел.

– Чего я хотел? Да, собственно, ничего.

Глиничанин откинулся на спинку стула, сложив на груди руки. Всем своим видом напоминая мне… товарища подполковника. «Прямо, блин, брат-близнец. Будто в одном инкубаторе выращивали». Однако вслух я это произносить стал. Произнес я совсем другое:

– Тогда какого хрена?! На кой черт все эти пляски?! Какого лешего вы нам с женой спокойно отдохнуть не даете? Игры какие-то шпионские развели, понимаешь! Вы меня что, за идиота держите?!

Джонни в ответ довольно ухмыльнулся.

– Видишь ли, Эндрю…

– Не вижу и видеть ничего не хочу! – перебил я его. – Достали!

Но он словно бы и не заметил моего возмущения.

– Видишь ли, Эндрю. У нас тут давно уже ничего не происходит. В смысле, ничего интересного. Курорт, сам понимаешь. Так что… – тут Джон снова развел руками, будто бы опять извиняясь. – Короче, скучно нам тут. Банально скучно. Поэтому приходится хвататься обеими руками за любые дела, что начальство подкидывает. Плюс кое-что само собой, хм, прилетает. Почти как вожжа под хвост. Вот как ты, например.

– Я? И чем же это я, интересно знать, привлек внимание столь важных особ?

– Ну, не такие уж мы и важные. Скорее, наоборот, сплошной неликвид. Практически пенсионеры, – ответил глиничанин. – Однако кое-что мы всё же могём.

После чего закинул руки за голову и хитро прищурился, как бы провоцируя меня на следующий вопрос. Разочаровывать его я не стал:

– И что же вы такого могёте? Чой-то я пока не очень ваши возможности представляю. И, кстати, кто это мы?

– Мы – это мы, – отрезал мистер Коннор, подаваясь вперед. – И, в первую очередь, нас интересует, на кой черт вы, господин Фомин, прибыли именно сюда, на этот богом забытый Купорос.

– Зачем я сюда прибыл? По-моему, вполне очевидно, – улыбнулся я, принимая расслабленную позу. – Отдохнуть я решил. Со всеми, так сказать, вытекающими.

– Что ж, весьма достоверное объяснение, – улыбнулся в ответ Джонни. – Впрочем, иного я от тебя и не ожидал.

– Рад, что мы друг друга поняли, мистер Коннор.

Я поднял кружку и, отсалютовав глиничанину, ополовинил ее в три хороших глотка.

– Эх, зря ты, Джон, местное пиво ругаешь. На мой взгляд, вполне пристойное, хм, пойло.

– Да я и не ругаю, – отмахнулся сосед по столику. – Просто, понимаешь, надоело мне тут всё хуже горькой редьки. Домой хочу. У меня этот Купорос, знаешь, где? В печенках он у меня сидит. Каждый день солнце – море, море-солнце, солнце-море… Третий год уж пошел, а всё конца и края не видно.

Джонни вздохнул и провел рукой по горлу, видимо, желая продемонстрировать, где у агентов ПИПИ-6 скрывается печень. По всему выходило, что она у них располагается где-то в районе гортани.

– Ну-у, можно ведь, в конце концов, и уволиться со службы, – пожал я плечами, продолжая смаковать горчащий напиток.

– Можно, конечно, – уныло подтвердил агент глинийских спецслужб. – Только без выслуги и без пенсии.

Признание мистера Коннора прозвучало настолько безрадостно, что мне его даже жалко стало. «Вот, блин, артист! Станиславский с Немировичем-Данченко нервно курят в сторонке!»

Я закатил глаза, потер переносицу, изображая недюжинную работу мысли, а затем, секунд через десять, задумчиво произнес, воткнув скучающий взгляд в собеседника:

– Знаешь, Джонни, а ведь пенсия – это не самое главное, что нам остается в жизни. Есть ведь и… иные варианты.

– Ты думаешь? – глиничанин не менее «заинтересованно» посмотрел на меня.

– Уверен.

– Что ж, это меняет… дело, – пробормотал Джонни, почесав за ухом. – Но… тогда позволь мне задать один вопрос. Для тебя он, кстати, может оказаться несколько, хм, пикантным.

– Задавай. Если смогу, отвечу.

Мистер Коннор сунул руку в нагрудный карман, вытащил оттуда небольшую коробочку и положил ее на стол между нами.

– Ответь мне, дорогой друг Эндрю, прямо и без утайки. Являешься ли ты сотрудником русслийской разведки или действуешь на свой страх и риск?

Я покосился на прибор.