Наталья Резанова - У принцессы век недолог

– Случайно. Тут не один потайной ход.

– По правде сказать, мы в самом замке еще и не были, – сообщил Камамбер.

– Тем восхитительней ваш приход! О, сколь счастлив я, что своим спасением обязан принчипессе, равной которой нет от Варикозо до Силикозо!.. – он снова вернулся к своей обычной манере.

– Погодите, – прервала я его излияния, – насколько я поняла, маркиза очень опасна. Она не побоялась напасть на вас в Тур-де-Форсе, в присутствии множества гостей и герцогской охраны. А теперь мы в ее владениях, кругом ее слуги, и, значит, наши друзья, открыто прибывшие сюда раньше, могут быть в беде.

– Наверное, так и есть. Если она знает так много о разных дурманящих веществах, она могла отравить их! – Гверн повернулся к выходу из камеры.

– Но если это подземелье скрыто, мы не знаем, как из него выбраться, – остановил его Камамбер.

– Знаем, – возразил Равиоли. – Я пришел в себя раньше, чем предполагала маркиза, но, пока меня тащили, притворялся, что я без сознания. Думаю, я сумею вас вывести.

Немильский следователь (ну, везет мне в жизни на следователей, даже отставных) оказался прав. К тому времени, когда наши факелы прогорели, мы перебрались в обитаемую часть замка.

Здесь наконец попался первый стражник. Я ничего не успела с ним сделать, он тоже ничего не успел. Равиоли, которому передали нести один из факелов, предусмотрительно его не выбросил, когда огонь потух, и образовавшейся дубинкой так резво вырубил стражника, что тот и рта не открыл. Равиоли быстро лишил его шпаги и кинжала, и мы продолжили путь. Было так же темно, но стало теплее, как это бывает в жилых помещениях. Впереди забрезжил свет, очень слабый – всего лишь пара светящихся пятен. Указав на них, Равиоли приложил палец к губам. А то без него мы бы не догадались, что надо молчать! Говорили тут другие, в том числе маркиза. Тон ее был спокоен, и слова перемежались игривым смехом.

Я подошла ближе к свету. Как и ожидалось, «пятна» были прорезями в ковре или гобелене, сделанными для тайного наблюдения. А за ковром находилась комната, где за столом, уставленным яствами и винами, восседали маркиза, дю Шор, Омон и несколько его людей, очевидно имевших дворянское звание – поэтому их и допустили к господскому столу. Маркиза была в домашнем платье, таком же, впрочем, декольтированном, как платья парадные. Она устроилась вплотную к Омону и только что голову ему на плечо не положила. Отблеск свечей играл на ее иссиня-черных волосах.

– Теперь, когда вы обыскали замок и убедились, что здесь нет никого и ничего предосудительного, – говорила она, – вы понимаете, сколь беспочвенны всякие подозрения. Я никогда не встречалась с графом Равиоли. Как вы могли даже помыслить такое?

– А зачем же вы, маркиза, столь поспешно покинули Тур-де-Форс? – спросил Омон.

– А это мой каприз, шалунишка вы эдакий! У настоящей дамы должны быть капризы. А я – настоящая дама, вся такая изменчивая, непостижимая, загадочная, а не la bandito в юбке, как некоторые... Что же до графа Равиоли, то за ужасными происшествиями в замке моих дорогих друзей Такова-Селяви, несомненно, стоял он. Герцогу и герцогине нужно тщательнее подходить к подбору гостей. Там были такие личности, что я бы их и на порог не пустила, даром что при титулах. А этот негодяй, обманув всеобщее доверие, выехал из Тур-де-Форса, смешавшись с моей свитой, затем отстал от нас в пути и свернул на другую дорогу. Сейчас он, вероятно, скачет в направлении Гран-Ботфорте. Вряд ли мы когда-нибудь снова о нем услышим.

– Ну, это уже слишком, – пробормотал Равиоли и кинжалом, реквизированным у стражника, распорол гобелен. На мой взгляд, это был слишком эффектный ход. Достаточно было просто откинуть гобелен. Но теперь глазам присутствующих предстало потайное помещение, и вся наша компания.

– Князь! Граф! Шевалье! – вскричал Омон. Про меня он, как водится, забыл.

Дю Шор, в отличие от начальника стражи, казалось, был не очень удивлен. Он еще помнил, что мы отправились на поиски подземного хода.

– В чем дело?! – с величайшим возмущением произнесла маркиза. – Этих людей я не приглашала.

– Мы нашли графа в подземелье замка, – провозгласил Камамбер, не слушая ее.

– В каком подземелье? – удивился Омон.

– Подозреваю, шевалье, что вы крайне неопытны по части проведения обысков, либо были чем-то одурманены. Итак, мы нашли графа в темнице, и он рассказал нам много интересного.

– А что я еще могу рассказать... – начал Равиоли, однако маркиза перебила его.

– Эти люди проникли в замок предательски и незаконно! Теперь вы видите, господа, как одинокая женщина вынуждена прибегать к крайним мерам, дабы охранить свою честь!

Но Равиоли, вырвавшегося на оперативный простор, нелегко было смутить.

– Видимо, только страх перед одиночеством толкнул вас к устранению прежних мужей.

– Мужей? – переспросил дю Шор.

– Да. Как я понял, маркиз де Каданс не имел в Моветоне ни близких родственников, ни друзей. Поэтому все согласились закрыть глаза на обстоятельства его гибели, хотя их никак нельзя было назвать обычными. У нас, в Гран-Ботфорте, так не принято. У нас еще не забыли, что значат обязательства перед родней, пусть ты эту родню в глаза не видел и терпеть не можешь.

– Маркиз де Каданс покончил с собой в припадке черной меланхолии, – отчеканила прекрасная Вальмина. – Таково решение суда, и, согласно законам королевства Шерамур, оно не подлежит обжалованию.

Но Равиоли продолжал свою речь.

– Как я уже говорил вам, родственники почтенного сеньора Папарацци усомнились в том, что его смерть была естественной. Считалось, что он утонул, купаясь в озере Скверно, однако родне было известно, что он с детства страдал водобоязнью. Расспросить об этом скорбящую вдову не представлялось возможным. Мне было поручено установить местонахождение этой вдовы, а также навести справки о ее прошлом, так как о сеньоре, носившей до замужества фамилию Артемони, было очень мало известно. Расследование заняло у меня больше времени, чем я рассчитывал, но принесло массу любопытных сведений. Оказывается, владетельный Папарацци не был первым мужем сеньоры. Она вышла за него, уже будучи вдовой. И муж ее также умер не своей смертью. Его, как сообщили, запытали в дороге разбойники, которые почему-то не тронули сопутствующую ему прекрасную даму.

– Наглая ложь! – прошипела маркиза.

– Что, тронули?

– Я знать не знаю никакого Артемони!

– Фамилии Бурратини и ди Пьеро вам тоже ничего не говорят? Эти господа также скончались после того, как связали свои жизни с вами, сеньорина Малотекста, и смерть их не была легкой.

– Малотекста? – встрепенулся дю Шор. – Потомки знаменитого тирана, деспота и мучителя Розамундо Малотекста? Но я слышал, этот род пресекся...