Андрей Валентинов - Даймон

— Жаль, Алёша, що в нас с тобой не вышло. Любила я тебя, мой малюня, очень любила. Извини, только жизнь и справди строить трэба… А ця дивчина, Нина, гарна. Жаль, що с ребёнком. Ты же не хочешь, малюня, чтобы с ребёнком её щось недобрэ сталося?

Авторы музыка и текста неизвестны.

Исполняет хор Валаамского монастыря.

(2`34).

Вариант знаменитой «Белой акации», одной из великого семейства, порождённого забытым уже романсом А. Пугачёва. На этот раз белогвардейский. Слова, судя по всему, подлинные, встречаются в эмигрантских публикациях. Хорошо звучит!

Алёша хлопнул дверцей, наклонился к окошку, Василию-антифашисту кивнул:

— Подождите. Я недолго.

Потом сообразил, улыбнулся парню:

— Пожалуйста!

Волшебное словно не помешает. Не шофёра личного просит, не положен таковой руководителю подполья…

…Собственно, отчего не положен? Подумать надо.

Василий-антифашист теперь его правая рука, пока Игорь из строя выбыл. Не его, конечно, не Алексея Лебедева — грозного товарища Севера. Что подвёз, спасибо, очень уж не хотелось в метро толкаться. Настроение не то, и вообще…

В «Черчилль» можно на машине, там стоянка есть. Джемина говорила, что водит, причём неплохо.

Алёша взглянул на небо (опять тучи!), затем — на знакомую серую девятиэтажку. На часы не стал, уточнил уже, пока подъезжали. Итак, дом, куда его, битого-топтанного Женя-Ева привезла, двор, деревья, бабушки на лавочках, бомжи у мусорника…

Профессор!

Странно получилось. Как поговорил с Варей, первым делом Хорста вспомнил. Вызвать бы его с АГ-4 в полном составе. Разобрались бы! Затем опомнился, себя в рук взял, позвонил Джемине в Тростянец. Пусть собирается — и немедленно.

А потом о Профессоре подумал. Бог весть, отчего. Не спрашивать же совета в подобном деле! Не до того сейчас отцу рисковой девчонки Жени-Евы. Небось, знакомых врачей обзванивает, а заодно себя клянёт. Как ни крути, с его подачи каша заварилась.

И все равно! Поговорить бы…

Алёша глядел на телефон, номер нужный вспоминал. А мобильник возьми — и зазвони. Номер, правда, незнакомый высветился — не с мобильного Профессор звонил, с домашнего. Алёша слушал — ушам не верил. Мол, извините, что отрываю, но не могли бы подъехать, всего на пару минут…

Не читает же Евин папа мысли! Стоп! Профессор — нет, а если программу настроить? Алёшин «адрес» в компьютере ещё с первого раза, записан…

Фу ты!

Тут, словно по заказу, Василий-антифашист звякнул. Значит, судьба.

— Здравствуйте, Алексей. Вы не знакомы?

— Здравствуйте, Профессор. Я не… Кажется…

Отчего же, кажется? Ничего не кажется. Вот Профессор возле лавочки в длинном, не застёгнутом пальто, с сигаретой в крепких пальцах.

Всерьёз, видать, закурил!

Вот лавочка в позапрошлогодней облезлой краске. На соседней бабушки сидят, толкуют о жизни пенсионной, правительство ругают. А на этой псих пристроился — тот самый, из «стекляшки», из коньячно-водочной очереди. Пьяный, небритый — и сумасшедший по самые уши. Улыбка такая, что только эсэсовцев пугать.

Тоже с сигаретой. Погасшей.

— Мой коллега. Познакомьтесь, Алексей.

«Бывший» не добавил, зато имя-отчество с фамилией два раза повторил. Посмотрел — внимательно очень. То ли намекает, то ли…

Запомнил, Профессор. Не волнуйтесь! Легко запомнить…

Довелось руку пожимать. Так и чудилось, что ладонь по липкой грязи заскользит. Ничего, обошлось. Псих к рукопожатию очень серьёзно отнёсся. Сигарету выбросил, встал, радостно улыбнулся…

— Новости вы уже знаете, Алексей. Я не про эти дурацкие взрывы, я про Женю. Был консилиум и… И ничего. Нарушение работы мозга, остались лишь простейшие рефлексы…

Выбросил, не глядя, сигарету, новую из пачки достал. Все та же — красный «Атаман».

Щёлк зажигалка!

— К сожалению, даже не могу узнать, пыталась ли Женя проводить какой-то опыт… эксперимент. Её мать… Мне не дали даже порыться в Женином компьютере…

Замолчал, глубоко затянулся, щекой дёрнул. На психа-коллегу взглянул, словно ожидая подмоги. А у того — усмешка до ушей. Весёлая-весёлая, радостная-радостная.

— Поэтому… Возьмите, Алексей — и применяйте в меру разумения. Здесь только один шприц, одна доза, но это лучше, чем ничего. Вот!

Вот? Замшевый футляр с металлической змейкой. Аккуратный такой, красивый.

Фенитон. Повышает дозу миорелаксантов, индуцирует микросомальные ферменты…

— Я вам с Игорем уже показывал, но пока найдёте, пока купите… Держите!

Алёша взял футляр, зачем-то взвесил на ладони… На психа весёлого поглядел. Спрятал — во внутренний карман, к мобильнику поближе. И только тогда рот раскрыть попытался. Рот раскрылся, но вот слова… Профессор, усмехнулся, кивнул ободряюще.

— Сообразите, уверен. И ещё… Если захочется продолжить ноосферные исследование — ни в кое случае не работайте один. Вы видите, что у Жени получилось… К сожалению, не могу никого посоветовать в наставники — по крайней мере, в нашей реальности. Но, к счастью, она не единственная.

Снова пришлось рот открывать. Реальность, понятно, не единственная, можно между облаками полетать, предсмертными прожекторами полюбоваться… Стоп!

…Ледяные вершины на горизонте, чистое голубое небо, звонкий воздух, стакан с незнакомым соком в руке. Теннисный корт, бассейн, одноэтажный деревянный домик, возле него — «джип» в тропической раскраске…

— Вы имеете в виду… Планета Мирца?

— Планета Мирца. Попытайтесь!

Алексей кивнул в ответ, провёл ладонью по карману куртки ( …индуцирует микросомальные ферменты ), оглянулся. Пора, Василий ждёт. Вроде поговорили…

То есть, как это поговорили?!

— Профессор, вы уж извините… Не до того вам, только время… слишком подходящее. Сколько мы знакомы, вы все предостерегаете, не велите в политику лезть, пугаете переворотом, про тигра басни рассказываете. А пояснить не хотите? Вы намекали насчёт 26-го: выбирай такое направление удара, которое ведёт не к одной, а сразу к нескольким целям… Сейчас, знаете, не время намёков. Помогите!

Сказал — и только потом соображать принялся. Эх, не так надо, не в лоб, не сразу!

А как? Пусть уж скажет!

Поглядел Профессор, Женин папа, на товарища Севера, руководителя областного подполья. Внимательно поглядел. Улыбнулся — устало, кончиками губ.

— Если вы думаете, что я — товарищ Юго-Восток…

— …С 26-м все просто. Если мы готовим переворот, надо сразу обнародовать его дату. Что подумает власть? Либо мы лжём, внимание отвлекаем, провоцируем — либо правду говорим. Значит, будут проверять не одну версию, а две. На самом деле — больше, нас никто не заставляет называть правильную дату. С остальным… С остальным не ко мне, Алексей. Я — не таинственный Юрий Владимирович, не руковожу заговорщиками. А вам повторю: homo fuge! Дело даже не в перевороте, а в том, что настанет после . Танки на улицах — ерунда, не будет никаких танков. Другое будет… Я писал своему шефу, пытался убедить. Поздно… Фенитон! Не забыли, Алексей? Надеюсь, не понадобиться, но…