Рафаэль Лафферти - Дни, полные любви и смерти. Лучшее [сборник litres]

– Хочу мою землю. Хочу к детям. Хочу к жене, – уныло затянул Роберт Рэмпарт. – Какая-то чертовщина, я опять ее упустил…

– Знаете, что я вам скажу, Рэмпарт, – не выдержал Кларенс Малое Седло. – Мужчина, который дважды упустил свою жену, попросту ее недостоин. Даю вам сроку до вечера. Не вернете жену – можете с ней распрощаться. Мне по сердцу пришлись ваши детки. Сегодня вечером один из нас будет локти кусать.

В конце концов вся компания отправилась в небольшую харчевню, что на дороге между Кливлендом и Осаджем. До нее было всего полмили. Протянись участок не на запад, а на восток – он бы находился в двух шагах от нее.

– Это явление – психический нексус в виде удлиненного купола, – начал именитый ученый доктор Великоф Вонк. – Он сохраняется благодаря бессознательному сцеплению по крайней мере двух мозгов, один из которых, более сильный, принадлежит человеку, умершему много лет назад. Этот нексус существует, по-видимому, чуть менее века. На протяжении следующих ста лет он постепенно будет слабеть. Нам известно из европейского, а также камбоджийского фольклора, что подобные зачарованные образования редко живут более двухсот пятидесяти лет. Человек, воплотивший в жизнь подобную вещь, обычно теряет к ней интерес, как и к другим мирским вещам, в течение ста лет после своей смерти. Это предельный танатопсихический срок. Как тактический прием, краткосрочный психонексус неоднократно применялся в военных целях. Покуда нексус в состоянии поддерживать собственное бытие, он порождает групповые иллюзии. Но, в общем, все это достаточно просто. Такой нексус не может обмануть ни птицу, ни кролика, ни камеру. Только человека. Погодные условия здесь ни при чем. Это чистая психология. Я очень рад, что сумел дать научное объяснение этому феномену, иначе лишился бы покоя.

– Это явление – геофизический дефект вкупе с ноосферическим, – высказал свое мнение именитый ученый Арпад Аркабаранян. – Ширина долины действительно полмили и в то же время всего пять футов. Если мы измерили верно, у нас получился двойственный результат. Разумеется, дело здесь в погодных условиях. Все явления в мире, включая сны, зависят исключительно от погоды. Обманулись именно камеры и животные, поскольку измерение им несвойственно. Только человек способен постичь истинную двойственность. Это должно быть довольно частое явление вдоль всего тектонического разлома, где земля либо приобретает, либо теряет полмили, которые непременно должны где-то возникнуть. Не исключено, что эффект наблюдается вдоль всей полосы Кросс-тибер [21]от юго-востока Канзаса через центральную Оклахому до Техаса. Одни деревья наблюдаются дважды, другие не наблюдаются вообще. Человек в соответствующем состоянии ума сможет возделывать землю на этой полумиле, разводить скот, но на самом деле этой полумили не существует. Очень похоже на один район в германском Шварцвальде [22] – называется Luftspiegelungthal . То он есть, то отсутствует, в зависимости от обстоятельств и отношения к нему наблюдателя. Или Безумная гора в Моргане, штат Теннесси, она тоже иногда исчезает. А возьмите мираж Литтл-Лобо к югу от Пресидио в Техасе. Два с половиной года качали из него воду, пока он опять не обрел свойства миража. Двадцать тысяч баррелей воды выкачали! Я очень рад, что сумел дать научное объяснение этому феномену, иначе не видать мне покоя как своих ушей.

– Не понимаю, как ему это удалось, – пожал плечами именитый ученый Вилли Макджилли. – Кора кедра, дубовые листья и слово «питахауират». Это же невозможно! Когда мы в детстве делали себе тайное укрытие, то брали кору сизой ели, листья бузины и произносили слово «Боадицея» [23]. Но здесь-то все три элемента неправильные. Я не могу найти научного объяснения. И это не дает мне покоя.

Вся компания двинулась обратно к расщелине. Роберт Рэмпарт продолжал канючить: «Хочу мою землю. Хочу к детям. Хочу к жене».

Нина Рэмпарт выехала в фургоне из узкой щели, сквозь воротца дальше вдоль забора.

– Ужин готов, мы заждались, Роберт, – сказала она. – Какой из тебя поселенец! Боишься ступить на свою землю! Идем сейчас же, надоело ждать.

– Хочу мою землю. Хочу к детям. Хочу к жене, – канючил Роберт Рэмпарт. – Это ты, Нина? Ты вернулась. Никуда больше тебя не отпущу. Я хочу мою землю! Хочу к детям! И хочу знать, что весь этот ужас значит.

– Пришло время решить, кто в этой семье носит штаны, – твердо сказала Нина.

Она подняла мужа, перекинула через плечо, поднесла к фургону и затолкала внутрь. Потом с грохотом захлопнула дверцу (как будто десяток дверей сразу!), села за руль и на полной скорости покатила вдоль узкой расщелины, которая становилась с каждой минутой все шире.

Ух ты, расщелина явно приобретала нормальный вид! Скоро она совсем разгладилась, вытянулась в ширину и длину, как и положено долине. Психонексус в виде продолговатого купола приказал долго жить. Геофизический дефект вкупе с ноосферическим глянул правде в глаза, и ему тоже пришлось сдаться.

Семейство Рэмпарт наконец-то обрело свой надел. И узкая расщелина стала обычной зеленой долиной.

– Я потерял свою землю, – запричитал Кларенс Малое Седло. – Это была земля моего отца Кларенса Большое Седло, и я думал, что она станет землей моего сына Кларенса Голая Спина. Она выглядела такой узкой, что люди не видели, какая она на самом деле. И даже не пытались ступить на нее ногой. И вот теперь я ее потерял.

Кларенс Малое Седло и именитый ученый Вилли Макджилли стояли на краю Узкой долины, приобретшей истинные размеры – полмили в ширину. Всходила Луна. Она была такая большая, что заполняла собой треть небосвода. Чтобы соединить горизонт и зенит, самую высокую точку над головой, потребуется сто восемь таких монстров. Это невозможно себе представить. Однако вы сами можете в этом убедиться, поглядев на восход Луны и сделав расчеты.

– Держать за хвост енота и упустить его! – сокрушался Кларенс. – У меня была земля, прекрасная, бесплатная, но я потерял ее. Я вроде дурачка-простофили в комиксах или библейского Иова. Жизнь моя кончена.

Вилли Макджилли огляделся украдкой. Они были одни на краю долины шириной полмили.

– Давай-ка попробуем еще раз, – сказал он.

Они взялись за дело. Разожгли огонь и стали в него бросать – что бы вы думали? – всего-навсего кору вяза. Кто сказал, что она не подействует?

Подействовала! Дальняя сторона участка приблизилась ярдов на сто, и из долины донеслись встревоженные возгласы.

Подбросили в огонь листьев рожкового дерева, и участок стал еще уже.

Из расщелины уже слышались отчаянные вопли детей и взрослых. А счастливый голос Мэри Мейбл воскликнул: «Землетрясение! Землетрясение!»

– Будь всегда моя земля цветущая и зеленая – травой и деньгами. И всегда широкая-преширокая, – говорил Кларенс нараспев, как говорят индейцы пауни. – А если сунутся чужаки, стань расщелиной и раздави их, точно букашек!