Б Истон - Молиться за Рэйн

— Ну, вот и все. — Она улыбается, связывая нежными пальчиками края повязки.

Я замечаю, как она наклоняется, вытянув пухлые розовые губы, но вскакиваю на ноги прежде, чем она успевает поцеловать ее. С таким же успехом она могла бы просто ударить меня в самое сердце. Все, что делает для меня Рэйн — это очередное напоминание о том, чего мне действительно не хватало всю мою гребаную жизнь. И, честно говоря, я предпочел бы этого не знать.

Я был намного счастливее, когда люди использовали меня, чтобы получить деньги от государства или отличный секс, а я в свою очередь использовал их чтобы иметь крышу над головой или теплое местечко, куда можно засунуть свой член. Я знал, как все устроено. Все было просто, отношения были временными, и я знал правила. Черт возьми, я же сам их и придумал.

Но вся эта хрень с Рэйн взрывает мне мозг. Я больше не понимаю, что реально. Я не знаю, действительно ли она заботится обо мне или просто использует в качестве дублера сбежавшего бойфренда. Не уверен, держу ли ее при себе, потому что она полезна, или сделал то, что поклялся никогда не делать по отношению к другому человеку, пока жив.

Привязался к ней.

Я чувствую, как Рэйн наблюдает за мной, пока я расхаживаю по комнате ее настоящего парня, словно зверь в клетке.

— Нам пора. — Мне не нужно объяснять почему. Завтрашняя дата висит над нашими головами, как лезвие гильотины.

Она кротко кивает. Сегодня Рэйн выглядит моложе без своего макияжа. Пряди ее мокрых волос обрамляют лицо и резко заканчиваются у подбородка. Рукава клетчатой рубашки слишком длинные и поэтому зажаты в кулачках. А ее широко распахнутые голубые глаза смотрят на меня с доверчивостью невинного ребенка.

Теперь это касается не только меня, этот факт делает поиск бомбоубежища еще более важным.

Я надеваю кобуру поверх своей майки и прикрываю ее гавайской рубашкой. Прошлой ночью я не смог заснуть, пока не принес из кухни пистолет. Никогда не смогу ощутить безопасность, если рядом не будет оружия. Еще в детстве перед сном я прятал кухонный нож под подушку.

Хотелось бы сказать о том, что мне ни разу не приходилось им пользоваться.

Пока я надеваю джинсы и ботинки, Рэйн соскакивает с кровати и садится на колени рядом с рюкзаком. Она запихивает в него свою сменную одежду, аптечку и мои лекарства, но не свой гидрокодон, пузырек которого откупоривает и вытряхивает на ладонь маленькую белую таблетку, не издавая при этом ни звука. Краем глаза я наблюдаю, как она незаметно кладет ее в рот и просовывает пузырек через вырез своей рубашки, пряча в лифчике.

Сначала я думал, что она старается сделать так, чтобы я не видел, как она принимает таблетки, из-за того, что боится, что я снова их заберу, но чем больше я за ней наблюдаю, тем больше понимаю, что она делает это не из-за опасения, а из-за стыда. Она стыдится своей зависимости.

Я знаю это гребаное чувство.

Вдруг звук разбивающегося стекла, доносящийся из коридора, нарушает наше молчание. Мы замираем, наши глаза встречаются, когда гул смешков и ругательств эхом разносится по всему дому.

— Вот видишь! Я же сказала, что они уехали, — звучит женский голос.

— Черт. Я очень надеялась, что перед смертью успею трахнуться с Картером Реншоу, — отвечает другая девушка.

— Не ты одна, милочка, — говорит какой-то парень.

Их смех наполняет весь дом, когда с лица Рэйн сходит вся краска.

— Ты их знаешь? — спрашиваю ее шепотом.

Она просто кивает и прикрывает рот рукавом.

— Не знаю, какого черта он тратил свое время на Рэйнбоу Уильямс? — То, как эта сука произносит ее имя, заставляет меня пожалеть о том, что она не парень, иначе я бы врезал ей по лицу.

— Эмм… может потому что она шикарная? — отвечает мужской голос.

Ему мне тоже хочется врезать по физиономии.

— Ну, если тебе нравятся такие, все из себя, правильные девушки, как эта маленькая мисс Совершенство . Но Картер был капитаном баскетбольной команды. Ему следовало встречаться с кем-то из команды поддержки.

Я наблюдаю, как покрасневшие глаза Рэйн опускаются в пол.

— Ох, с кем-то вроде тебя? — дерзит другая девушка.

— Ну, да.

Я слышу, как на кухне открываются и закрываются дверцы шкафчиков, пока это трио продолжает свой дерьмовый разговор. Так как дверь в спальню все еще открыта, а в доме больше нет никаких посторонних звуков, мы все еще четко можем их слышать. Слишком четко.

— Ну, мы с ним целовались в выпускном классе, так что, возможно, он просто любит блондинок.

Рэйн смотрит на меня округленными от шока глазами.

— Боже! Ах ты, маленькая шлюшка! — хихикает чирлидерша. — Не могу поверить, что ты мне не рассказала!

— Серьезно? Тогда бы в понедельник уже знала вся школа, а во вторник, вероятно, Рэйнбоу покончила бы с собой.

— Ага, ты совершенно права.

Я наблюдаю, как Рэйн еще больше натягивает на себя свою рубашку, пока на виду не остается только ее раскрасневшееся лицо.

— Если честно, после того, как мы целовались, Картер сказал, что хочет порвать с ней, но боится, что это отправит ее за грань. Знаешь, она всегда казалась такой подавленной.

— Точно. А потом она покрасила волосы в черный цвет и начала носить эту ужасную толстовку. Так и хотелось сказать ей: девочка, я понимаю, что конец света и все такое, но ты встречаешься с Картером Реншоу. Осветли несколько прядей и не драматизируй!

При упоминании толстовки этого мудака во мне начинает кипеть ярость, но, как только понимаю, что сегодня Рэйн ее не надела, я успокаиваюсь. На самом деле с прошлого вечера она не носила ничего из его одежды.

— Ну, не знаю, — вмешивается парень. — Думаю, Картер просто скрывал свою ориентацию за этими псевдоотношениями с королевой драмкружка. Это был бы скандал, правда?

Я протягиваю руку и сжимаю бедро Рэйн.

— Хочешь, я убью их? — шепчу я, лишь отчасти шутя.

Уголок ее губ приподнимается в попытках улыбнуться, но выражение лица остается, как у загнанного щенка.

Присев на корточки, я смотрю ей прямо в глаза и шепчу:

— Эй, какая наша главная задача?

Другой уголок ее губ приподнимается, формируя полноценную улыбку.

— Послать всех к черту и выжить, несмотря ни на что?

Я ухмыляюсь, глядя на свою преуспевающую ученицу, и чувствую, как волна гордости наполняет мою грудь.

— Очень хорошо, мисс Уильямс, — шепчу я. — Очень…

— О Боже, ребята! Корн-доги!

— Ну, все! Эти ублюдки сейчас умрут.

Желание пристрелить их прямо там, где они стоят, вызывает дрожь у меня по спине, когда я вытаскиваю девятимиллиметровый пистолет из своей кобуры. Достаю магазин, чтобы посчитать количество оставшихся патронов, точнее сказать — оставшегося .

— Твою мать, — ругаюсь я, возвращая магазин на место.