Крэйг Дилуи - Один из нас [litres]

Джордж кивнул.

– Хорошо. Мы будем терпеливыми.

Она окинула его недоверчивым взглядом. Такая капитуляция выглядела подозрительно поспешной.

– Прошу тебя, не делай никаких глупостей, когда я уволюсь, – сказала она. – Нет, правда. У меня такое чувство, что я буду сильно за тебя переживать, судя по тому, как идут дела.

– Мы не станем делать глупостей. Обещаю.

– Вот и хорошо, – улыбнулась Амелия. – Я знаю, это трудно. Но в конце концов все будет в порядке.

– Спокойной ночи, мисс Оливер.

– Спокойной ночи. Завтра я принесу тебе еще кое-что почитать.

Амелия повесила на плечо свою сумочку и вышла из класса. Она шла по затхлым коридорам, направляясь к своей машине. Ежедневный ритуал. Скоро она совершит его в последний раз. Оставит все это за плечами.

С некоторыми сожалениями. Но в основном с облегчением.

Когда она вышла, Мозг подумал: «Тебя мы не тронем».

Он выглянул в окно. Большинство детей убежало в лес, чтобы полчаса поиграть, пока осталось время до ужина. Несколько учителей стояли кучкой во дворе и курили. Завидев приближающуюся мисс Оливер, они заулыбались ей навстречу. Учительница ускорила шаг и прошла мимо них к машине, держа руку на сумочке.

Мисс Оливер хотела, чтобы нормалы кинули им кость и назвали это трапезой. И потом, спустя годы страданий – а сколько еще детей погибнет за это время, как Засада; скольких еще сделают козлами отпущения, как Пса, – потом, возможно, чумным детям предоставят какие-то полуправа, которые ничего не будут значить.

Победа никогда не дается сама, ее завоевывают. С помощью насилия, если это необходимо. Если ты хочешь фундаментальных изменений, говорить нужно не с доктором Кингом; говорить нужно с Малкольмом Иксом. От нормалов никогда не дождешься реального прогресса. Думать так – значит идти по ложному следу. Нет, не так! След правильный, но не тот охотник.

Мутанты должны победить собственными силами. И он никогда не признает полумер. Ему не нужна интеграция. Он не хотел права пить с нормалами из одного крана или ездить в одном конце автобуса. Мозг хотел гораздо большего. Точнее говоря, всего. Возвращения древних времен, когда люди молились мутантам как богам и увековечивали их в мифах, переживших тысячелетия.

Один из учителей во дворе заметил, что он смотрит в окно, и нахмурился. Мозг изобразил на лице самую подхалимскую улыбку и помахал рукой. Тот отвернулся и сплюнул на землю.

Мозг отправился в столовую ужинать. Он занял место в очереди, чтобы взять из стопки засаленный стальной поднос. Воздух был горячим и влажным от кухонного пара. Один из детей начерпал ему похлебки и поставил миску на поднос, положив рядом галету. Мозг взял себе ложку, налил в кружку воды. Кроха, сидевший в окружении своих громил, помахал ему толстой шипастой рукой. Мозг сел рядом с ними, и они молча принялись за еду.

Каждому из них в свое время довелось побывать в Дисциплинарной. Кроха оказался там за то, что убил напавшего на него быка, Жгучка – за то, что устроил пожар, Квазимодо – за побег, Лиззи – за то, что сбила учителя с ног своим хвостом, Бобер – за уничтожение школьных дров. Учителя понятия не имели, что Кроха – самый сильный из живущих на земле людей, что Жгучка может разжигать огонь ладонями, что из горба Квазимодо порой вырастают крылья, что трехметровый хвост Лиззи способен хлестать как кнут, а зубы Бобра могут прогрызть стальную балку.

«Вот, мисс Оливер, почему этот миллион детей победит, – подумал он. – Потому что мы, каждый из этого миллиона, только сейчас осознаем, что мы живые атомные бомбы. Силы, которые мы могли бы направить на то, чтобы строить, будут приложены к разрушению. Наши тела – наше оружие, но война начнется в умах. Мы должны найти в себе волю использовать свое оружие».

Кроха дохлебал остатки своего ужина и отодвинул миску.

– У тебя проблемы с мисс Оливер?

– Она увольняется, – сообщил Мозг. – В конце месяца уходит из Дома.

– Проклятье, – сказал Бобер. – Она, наверное, единственное, что мне нравилось в этом месте.

– И что дальше? – спросил Кроха.

– Будем тренировать свои способности, – сказал Мозг. – И присматривать за другими, у кого они только раскрываются. Когда придет время, мы должны быть готовы.

– Ты постоянно это твердишь. Когда оно придет, это твое время?

– Мы узнаем об этом, потому что увидим, что все уже происходит. И когда процесс начнется, мы не будем его направлять. Он будет направлять сам себя.

– Само по себе ничего не начнется, – сказал Кроха. – Кто-то должен сделать первый шаг.

– Его сделают нормалы, – объяснил Мозг. – Они начнут первыми, потому что они думают, что победят. Революция ждала долгие годы и должна подождать еще немного. Несколько дней, месяцев, лет – кто знает, но рано или поздно это произойдет. И когда мы поднимемся, то сделаем это все вместе. Мы будем готовы. Нам будет нечего терять, и мы не остановимся до тех пор, пока не победим!

Другие парни заулыбались. Все, кроме Крохи. Он опустошил свою кружку и шваркнул ею о столешницу:

– Я не могу ждать вечно! Меня уже тошнит от разговоров!

Мозг вел учет детям, обладавшим особыми способностями. На настоящий момент таких было почти две трети и с каждым днем становилось все больше. Он считал, что эти силы были тем или иным образом вложены во всех детей, что они раскрывались при достижении мутантами половой зрелости. Это был главный секрет Дома, известный лишь тем, кто уже обрел свою силу.

Большинство детей были такими же, как он, – у них были некоторые способности, но их сила была не так уж огромна. Полубоги и прислужники богов. Кроха, с другой стороны, мог уничтожить это здание со всем, что в нем находилось, за несколько секунд. И он уже миновал ту точку, когда хоть что-нибудь могло причинить ему вред.

Кроха был богом.

Они тренировались каждый день. И не только в смысле способностей – они тренировали и свои сердца тоже. Эти дети так долго подвергались угнетению, что кое-кого из них ужасала мысль о том, чтобы дать отпор. Кроха учил их использовать свою силу. Мозг учил их революции. Он заставлял их поверить, что они особенные, что они заслуживают права на собственную мечту.

К их столу подбрел Уолли со своим подносом. Мэри смиренно плелась за ним.

– Где Большой Брат? – спросила она.

– Пес у нормалов, – ответил Мозг.

– Особенный?

– Да. Особенный.

– Страш-но, – вымолвил Уолли. – Бедный Пес.

– Исчезни, – прорычал Кроха.

Уолли вытаращил глаза.

– Ис-чез?..

– Именно. Свали куда-нибудь подальше, пока я сам тебя туда не отправил.

Уолли поглядел на Мозга. Тот кивнул:

– Иди, Уолли. Мэри, и ты тоже. Найдите себе другое место, где сесть. У нас частный разговор.

Мозг посмотрел им вслед. Если Уолли действительно коллаборационист, то это проблема, с которой рано или поздно придется разбираться.