Лоис Лоури - Сын [litres]

Вечернее небо потемнело; зажглись огни, и снова послышалась музыка.

Молодежь начала танцевать и безудержно кокетничать. Клэр увидела, что Гейб встал и направился к симпатичной веснушчатой девушке по имени Дейдра. Та помогала убирать со столов; парень заговорил с ней и выглядел при этом смущенным. Дейдра, кажется, тоже стеснялась.

Собрав посуду, женщины начали звать детей по домам. Клэр наблюдала за Кирой с ее ребятишками. Аннабель уже почти уснула на руках матери, но Мэтью все еще носился. В конце концов Джонас поймал его и засмеялся, когда переутомившийся двухлетка принялся пинать его и вопить. Они собрали свои вещи, пожелали всем спокойной ночи и отправились от шатра в сторону дома. Мэтт сидел у Джонаса на плечах. На фоне лунного неба вырисовывались силуэты уходящей пары.

Джонас не знал, что когда-то они жили в одной коммуне, но Клэр помнила его мальчиком. Он был так юн, но, несмотря на это, решил спасти малыша, которого обрекли на смерть за эмоциональность, любознательность и живость. За то, что плохо спал. Был… как это назвали? Неуправляемым . Джонас рисковал жизнью, пожертвовал будущим, чтобы привезти ребенка сюда.

Но Клэр не знала, беспокоит ли его до сих пор судьба Гейба, и эта его затея с непрочной лодочкой, и опасности, с которыми он неминуемо столкнется, если пустится вниз по реке.

Встав, чтобы отправиться домой, Клэр почувствовала, как свело бедро, и принялась растирать его. Потом поковыляла по пологому холму, тщательно выбирая путь в свете луны. Сколько же мне все-таки осталось, гадала Клэр. И как же Гейб узнает о своем прошлом, если я скоро умру?

Внезапно ее осенило. Нужно просто рассказать свою историю Джонасу. И когда-нибудь в подходящий момент, когда Гейб будет достаточно взрослым, Джонас все ему объяснит.

– …Торговец? Вы не шутите?

Они с Клэр уже долго сидели за зданием библиотеки. Через десять дней после праздника Клэр, наконец, собралась подойти к Джонасу с просьбой поговорить наедине. Он привел ее сюда пасмурным утром, тщательно протер влагу со скамьи и помог сесть.

– Я знала тебя еще мальчиком, – начала Клэр.

Джонас вежливо улыбнулся.

– Вы что-то путаете. Вы же появились здесь всего пять или шесть лет назад.

– Скоро семь лет, – кивнула Клэр. – Но я знала тебя раньше, Джонас. Еще в коммуне.

В коммуне.

Откуда она знала про коммуну?

Джонас вгляделся в ее лицо.

– Простите, я вас отчего-то не помню. Вообще, я много времени проводил в Доме Старых, но… разве оттуда можно было сбежать?

Как рассказать правду, если она неправдоподобна? Клэр вздохнула и посмотрела на свои руки. Джонас видел перед собой старуху со скрипучим голосом. Она знала, что убедить его будет непросто, но все равно собиралась попробовать.

– Я прошла Церемонию за три года до тебя, Джонас.

– Церемонию?

– Назначение. Церемонию Двенадцатилетних. Просто не перебивай, – она подняла руку в упреждающем жесте, потому что Джонас нахмурился и открыл было рот, и продолжила: – Меня назначили Роженицей.

Деревня жила обычной жизнью. Несколько женщин были заняты прополкой клумб на площади, а заодно обменом сплетнями; рядом играли дети. Из Приюта вывалилась хохочущая стайка подростков. Гейба среди них не было: он ушел на реку, чтобы в одиночестве мастерить свою несуразную лодочку.

Джонас слушал рассказ Клэр, который становился все поразительнее. Были вещи, которые он помнил, но о которых не задумывался: например, таблетки. Он знал, что их все пили, но никогда не интересовался зачем. Детали жизни в коммуне с болезненной ясностью всплывали в памяти, и вскоре он понял, что старуха просто не может все это выдумывать.

Клэр рассказала, как ее перевели в Инкубаторий; как она нашла Гейба. Как тайком навещала его в Воспитательном Центре, где работал отец Джонаса. Как научила малыша глупой гримасе с оттопыренной щекой.

– Ого, я это помню! – воскликнул Джонас. – Мы же спали в одной комнате. Он иногда так делал.

В середине дня ударил колокол на городской башне. Люди потянулись по домам, чтобы пообедать, а Джонас и Клэр все еще говорили.

– Кира тебя не хватится?

– Нет: она с подругами повела детей на пикник. Вы не проголодались? Можем прерваться, – предложил он.

– Не хочу, – Клэр покачала головой. – Аппетит у меня теперь неважный. Травник говорит, что это нормально в моем возрасте.

– Вы же утверждаете, что старше меня всего на три года, – улыбнулся Джонас.

– Наберись терпения, – сказала Клэр. – Про возраст я тоже объясню.

Они сидели уже много часов. Посвежело; Джонас накинул на плечи Клэр свой свитер. Она устала, но была рада, что Джонас ее слушает. Торговец отобрал ее молодость, зато к ней вернулась память, и она была счастлива поделиться с кем-то правдой, которая столько лет немым бременем лежала у нее на душе. Джонас в какой-то момент отлучился, чтобы принести воды и печенья. Когда Клэр заканчивала свой рассказ, в небе пестрел закат.

Клэр рассказала про Эйнара, и как он учил ее укреплять мышцы, и как долго она готовилась подняться по утесу, и как поднялась. Как на нее напала птица. Как она сбросила гнездо с птенцами в пропасть, чтобы выжить самой.

Джонас смотрел на шрам на ее шее и с ужасом понимал, что ее удивительная история – правда от начала и до конца.

– Я знаю, кто такой Торговец, – медленно произнес он, когда Клэр закончила свой рассказ. – Он раньше приходил к нам. Я еще был Вождем. И я надеялся никогда о нем больше не услышать…

– Кто он такой?

– Воплощение зла. И, как всякое зло, он обладает огромной силой. Искушает. Дразнит. Крадет.

– У Гейба глаза такие же, как у тебя, – неожиданно сказала Клэр. – Такие же необычно светлые.

– Да, – кивнул Джонас. – Здесь считают, что светлые глаза – признак дара. И, думаю, это правда. Просто некоторые его так и не находят в себе. А некоторые находят, но не знают, что с ним делать.

– А ты боялся птиц? – спросила Клэр, когда с ветки над их головами, каркая, сорвалась ворона и полетела куда-то к реке. – Когда сбежал из коммуны?

– Да, – улыбнулся Джонас. – Но только первое время. Я тогда много чего боялся. Помню, как впервые увидел лису и чуть не умер от страха, а Гейб пришел в восторг. Он ничего не боялся. Все новое его радовало.

– Я так мечтала его забрать, – призналась Клэр, помолчав. – Но не могла придумать, где его прятать или как убежать с ним. И как ты решился?

– Узнал, что Гейба собираются… удалить , так они это называли. И я просто ни о чем с того момента не думал. Просто схватил его в охапку и бежал, украв отцовский велосипед.

– Иногда я ненавижу Торговца за то, что ничего теперь не могу, – вздохнула Клэр. – Но потом смотрю на Гейба и думаю, что оно того стоило.