Лоис Лоури - Сын [litres]

Она с трудом поднялась со скамьи и пошатнулась; Джонас подхватил ее под локоть для опоры.

– Вам нехорошо? – спросил он.

– Нет, – грустно улыбнулась Клэр. – Просто сердце заходится, если долго сидеть, а потом встать.

– Я вспомнил вас, – внезапно произнес Джонас. – Я вас видел в коммуне. Вы часто гуляли вдоль реки, как и я. У вас раньше были рыжие волосы.

Клэр кивнула, и какое-то время они молча брели в сторону ее дома.

– Отец рассказывал о девушке, которая приходит в Воспитательный Центр поиграть с Гейбом, – сказал Джонас. – Как-то раз вы проезжали мимо площади на велосипеде, отец показал на вас, сказал: вот та девушка.

– Он и тебя мне показал, когда ты ехал мимо на велосипеде, – улыбнулась Клэр, а потом, посерьезнев, добавила: – Я так рада, что Гейб не помнит жизнь в коммуне.

– Я тоже, – кивнул Джонас. – Но его самого это расстраивает. Он при каждом удобном случае расспрашивает, как был устроен мир, где он вырос. Где его родители. Что такое Роженица.

– Правда? – у Клэр загорелись глаза.

– Однажды я упомянул, что мы жили на берегу реки и что наша река, возможно, та самая. И, мне кажется, я знаю, зачем он строит лодку. Он твердо намерен найти дорогу обратно.

Следующую фразу они произнесли почти одновременно:

– Мы должны ему рассказать!

Но обсуждать времени не было: Клэр и Гейб услышали мальчишеские крики, которые доносились со стороны реки.

Гейб не хотел, чтобы кто-то присутствовал при спуске лодки на воду.

Если что-то пойдет не так, рассуждал он, лучше избежать свидетелей. Поэтому он планировал не говорить даже друзьям. Накануне он через подлесок подтащил лодку поближе к воде, и теперь она лежала в ожидании на топкой полоске берега. Внутри ждало лежащее по диагонали весло.

На иллюстрации из книжки Джонаса одинокий человечек посреди океана был совершенно беспомощен. Гейб часто возвращался к этой странице, и, что бы он ни говорил Натану, судьба человечка его очень тревожила. У него даже весел не было, а значит, не было никакого оружия против огромных волн. Гейб не собирался в открытый океан, но временами чувствовал себя таким же уязвимым. Не перед стихией, а перед неизвестностью.

В какой-то момент Гейб даже предпринял дурацкую попытку войти в сознание нарисованного мужчины, чтобы понять, каково это – быть посреди океана, на волосок от гибели. Хотелось почувствовать на секунду ужас и движение пенистых волн.

И ничего тогда не вышло. У нарисованного персонажа не было ни мыслей, ни чувств, ни памяти, чтобы в них рыскать .

Даже сама лодка не вызывала у Гейба такой гордости, как весло. Лодка, как он надеялся, была просто хороша, но вот весло было идеальным. Он вытачивал его из молодого кедра невыносимо долго, и это заняло не один вечер, но в итоге даже те из друзей Гейба, кто со скепсисом относился к лодке, хвалили весло. Гейб под конец пропитал его маслом, и древесина стала шелковистой на ощупь.

– Можно мне вырезать на нем свое имя? – спросил Натан, и Гейбу показалось, что он шутит, но взгляд его был серьезным. – Можно совсем мелко. В незаметном месте. Просто чтобы ты меня не забывал.

Гейб кивнул, а потом к затее присоединились и Саймон, и Тарик, и остальные. Даже самые скептически настроенные загорелись идеей оставить автограф.

Наблюдая за ними, Гейб легонько касался мыслей каждого, кто склонялся над веслом.

Рыская , он мог ощутить их эмоции. Мог слышать их мысли.

«А если этот дебил утонет, вот как мы без него?»

«Хотел бы я так сильно чего-нибудь хотеть».

«Вот бы мне такую храбрость».

Гейб был удивлен, что даже Саймон за него переживает, хотя вслух тот в основном насмехался над его идеей.

Последним человеком, вырезавшим свое имя на весле, был Джонас; Гейб сам его об этом попросил.

После обеда он отвлекся на рутину: сложил постиранные вещи и привел в порядок комнату. Затем, направляясь к реке, оценил погоду: утренний туман давно рассеялся, через облака скупо проглядывало солнце, скоро закат. Река будет спокойная, подумал Гейб. Иногда после грозы она опасно бурлила. Он не особенно волновался, поскольку был уверен, что лодка выдержит. И все-таки испытания лучше проводить при хорошей погоде.

– Гейб!

– Слышь, Гейб!

Он узнал голос Тарика, а когда обернулся, то увидел еще и Саймона с Натаном. Пришлось остановиться и подождать их. Проклятье. И откуда они взялись?

– У тебя такой хитрющий вид целый день, – сказал Тарик. – Ты чего, прям решился?

– Мы, короче, тебя спасем, если что! – пообещал Саймон.

Гейб, надеявшийся обойтись без свидетелей, был раздосадован, но не мог злиться на друзей. В конце концов, когда он, наконец, отправится в путь, он будет совсем один, как человечек из книжки. Нужно радоваться компании, пока она есть. Когда настанет день, он оставит прощальную записку, где поблагодарит всех, кто за него болел. И еще одну, отдельную, записку для Джонаса. И, может быть, еще одну для Дейдры.

Нет, записка Дейдре была бы лишней. Пусть лучше гадает, что с ним случилось.

– У меня идея, – сказал Саймон, когда они добрели до сарайчика у реки. – Давай ты привяжешь к лодке веревку и оставишь нам конец? Тогда мы сможем тебя вытащить, если что!

Гейб криво усмехнулся:

– Ты думаешь, я отчалю и сразу начну тонуть, что ли?

– Ладно тебе, не дуйся… река может повести себя как угодно!

– Нет, не может, если все продумать заранее. Лучше помоги лодку на воду столкнуть.

– Ты хотя бы возьми веревку с собой, – сказал Натан, и голос у него был какой-то нервный, что было совершенно не в его духе. – Если что, скрутишь петлю, зацепишься за куст, там, или за какой-нибудь пень…

– Вы меня все за идиота считаете? – рассердился Гейб.

– У тебя тут, кстати, доски неплотно пригнаны, – заметил Саймон, подойдя к лодке.

Щель между досками действительно стоило бы замазать. Но Гейб упрямо произнес:

– Вот как лодка на воду спустится, доски разбухнут и сойдутся.

– Ну… я даже не знаю… – Натан, оценив щель, принялся озабоченно чесать затылок.

– Так! Если всех волнует эта несчастная щель, черт с вами. – Гейб достал из сарая промасленную тряпку, разодрал ее на полоски и заткнул прогалину между досками.

– Теперь сойдет, – резюмировал Тарик.

– Неужели? – саркастически переспросил Гейб.

Друзья помогли ему спустить лодку на воду. Гейб запрыгнул внутрь и, балансируя, схватил весло. Река была не слишком бурной, но лодку изрядно болтало; пришлось пошире расставить босые ноги. Друзья улюлюкали и веселились на берегу, глядя на него. Наконец обретя баланс, Гейб торжествующе улыбнулся и поднял в воздух весло, чтобы им помахать.

Неожиданно лодку начало разворачивать. Быстро опустившись на колени, Гейб погрузил весло в воду и, наклонившись, погреб против течения, чтобы узнать, как лодка справляется с сопротивлением воды, и научиться выправлять движение.