Эльвира Смелик - Проект «Новый Эдем» [СИ]

‒ На игровом симуляторе? ‒ уточнила Фео. Может, и не хотела показывать, но получилось иронично.

‒ Не только, ‒ смущённо возразил Пак. ‒ Пару раз на учебном тренажёре. Ну… и на трассе. Один раз.

‒ Серьёзно? ‒ она посмотрела с недоверием, а ещё ‒ изумлённо.

‒ Я попробую. Должно получиться. Всё равно выбора нет. Не пешком же.

‒ Лучше быстрее, ‒ поддержал Кондр, залез в вездеход.

Фео задержалась на несколько секунд, глянула в ту сторону, откуда они пришли ‒ губы опять закушены ‒ сглотнула и тоже залезла. Уселась на своё прежнее место, за водительским креслом, а когда Пак устроился в нём, немного отодвинулась, отвернулась. Наверное, слишком привыкла видеть там другого. А, может, смущать не хотела пристальным вниманием, критичным взглядом через плечо.

Пак некоторое время просто пялился на приборную панель, руль, педали, потом зажмурился, вздохнул, прошептал тихонечко, только для себя:

‒ Поехали, что ли.

Сначала вездеход рванул назад, глухо долбанулся о дерево, но не очень сильно. Однако пассажиров мотнуло чувствительно, они судорожно вцепились в то, что попалось под руку, но ничего не сказали. Пак увидел в зеркале над лобовым стеклом их лица, сердитые и сосредоточенные.

Дальше глаже пошло, машина двинулась вперёд, удачно вписалась между двумя стволами, даже не зацепила ни один. Так и ехали, не слишком быстро. Не только потому, что Пак ‒ водитель неопытный, ещё и потому, что без дороги, напрямик по лесу, безжалостно ломая тонкие деревья и кусты, подскакивая на ухабах. Но опять никто не жаловался. Фео даже умудрилась задремать, поначалу сидя, потом улеглась вдоль ряда из трёх кресел. Кондр заботливо подсунул ей под голову спальный мешок. Странный он стал, совсем не похожий на себя, будто подменили.

Пак выбрал момент, покрепче вцепившись в руль одной рукой, второй вытянул из-под ворота футболки верёвочку, нащупал амулет, торопливо глянул на него, но ничего рассмотреть не успел. Вездеход угодил колесом в какую-то рытвину, пришлось схватиться за руль обеими руками, сворачивать. А камешек так и остался болтаться поверх одежды.

Глупо, конечно, полагаться на всякие талисманы и прочую подобную дребедень, но хуже точно не будет. И вдруг, вдруг это всё-таки работает, а лишняя помощь им не помешает, даже такая ‒ сомнительно действенная. Если есть дополнительные поводы для веры, силы прибывают.

Только вот откуда Кондр взял свои амулеты? Надо будет спросить. Пак ни разу их у него не видел. Таскал с собой всё время, решал, кому лучше отдать? А теперь выбора не осталось.

И как это у Тория получалось, столь легко вести машину по зарослям? Пак уже устал: постоянно быть начеку, внимательно всматриваться вперёд, адекватно реагировать на внезапные проблемы. А ещё ехать и ехать. Лес кончится, но после начнётся холмистая равнина. До базы далеко, вроде целые сутки, или даже больше, и лучше не останавливаться, по крайней мере надолго. Он не выдержит.

Пак опять убрал одну руку с руля, поймал подвеску, сжал в ладони.

Ну давай, помогай что ли!

Заменить его некому. Фео не справится с вождением, Кондр, скорее всего, тоже. Значит, придётся самому, сутки, даже не думая про сон и отдых. Может, он и не настолько крутой, как Торий, но реальности до этого нет никакого дела. Можешь, не можешь ‒ не суть. Должен, и ничего не поделаешь.

Фео проснулась, села, вытерла глаза рукавом. Опять она плакала, во сне. Наяву держится, а там ‒ не получается. Слёзы сами льются, стоит ослабить контроль. Смотреть на неё больно, но эта не та боль, которая ведёт к отчаянию, от которой хочется бессильно опустить руки. Наоборот, она делает крепче и весомей то самое «должен». «Ради себя» ‒ не настолько сильная мотивация, «ради других» ‒ превращает во всемогущего, вдребезги разбивает сомнения, особенно, если можно уточнить: «ради того, кого любишь».

Если останавливались, то ненадолго. Тут тоже работало: расслабишься чуть больше и уже не сможешь двинуться дальше. Всё потом. Лес закончился, началась равнина, не такая уж и ровная, но ехать по ней в сто раз легче. Темнеть начало, и Паку жутко хотелось отцепиться наконец от руля, устало прикрыть глаза, откинуться на спинку кресла, а лучше всего ‒ завалиться прямо на пол, свернуться калачиком. Пофиг, что жёстко, ему даже подушка ни к чему, вырубится мгновенно. Наверное.

Видимо, всё-таки придётся остановиться, не на несколько минут, хотя бы на час, чтобы не заснуть прямо за рулём. Хотел сказать, но Фео опередила, крикнула:

‒ Останови! Пак, останови!

Он надавил на тормоза.

‒ Что?

‒ По-моему, я кого-то видела. ‒ Фео ткнула пальцем в сторону одного из боковых окон. ‒ Там. За холмом.

‒ Кого?

‒ Человека. Точно человека. Он что-то большое тащил за собой.

Немножко проехали вперёд и тогда уже увидели все. Сначала замерли напряжённо, не решаясь предполагать. Фео придвинулась к окну, почти прижалась лицом к стеклу.

‒ Знаете? По-моему, это Антон. Антон, ‒ повторила с надеждой. ‒ Ну точно он. ‒ Оглянулась на Пака, потребовала нетерпеливо: ‒ Поехали к нему. Поехали, скорей!

Действительно, он. Шёл, волок за собой что-то, вроде бы спальный мешок, настолько погружённый в себя, что даже не сразу услышал близкое рычание мотора. Потом всё-таки вскинул голову, заметил подъезжающий вездеход, остановился. Ждал, внимательно всматривался и не торопился радостно бросаться навстречу. Только когда разглядел за лобовым стеклом Пака, шевельнулся, плечи расслабленно опали.

Пак выбрался из вездехода, и Фео, и Кондр, а Антон продолжал смотреть им за спины, потом качнул головой и не столько спросил, сколько констатировал:

‒ И всё? Больше никого? А…

Он глянул на Фео. Наверное, хотел узнать про Диньку. Но вовремя понял: не стоит, слишком тяжело. Вот и они не стали подтверждать, да и без слов было абсолютно очевидно.

‒ А нас ещё меньше, ‒ хмыкнул Антон, и от этой его показной насмешки, стало ещё жутче. ‒ Только я и Аделька.

Аделина тоже жива? Но ведь нет её, он один. Придумал, чтоб не оказалось совсем уж невыносимо? У Пака едва не вырвалось: «Где она?» А Антон присел, перехватил по-другому спальник, который тащил. Раньше держал его за верхний край, а теперь будто обнял.

‒ Она ранена, а эти мрази вездеход угнали. Пришлось пешком, ‒ рассказывал он, устало и бесцветно. ‒ Сначала шли, а потом Аделька уже не смогла. Сил не осталось. Вот и волок её. Думал, так и придётся пилить на своих двоих до базы, а тут вы. ‒ Голос его дрогнул, смягчился. ‒ Адель, вот видишь. Я же говорил, доберёмся. Теперь на вездеходе уже быстро. Немного потерпеть осталось. Аделька, слышишь? Спишь что ли?

От последней фразы у Пака опять кольнуло в груди, и Фео всхлипнула, совсем тихо, но он расслышал. Отогнал ненужные мысли. Не надо заранее.