Дерек Кюнскен - Квантовый волшебник [litres]

– И насколько далеко вам надо уйти?

– Пятьдесят метров, не меньше, чтобы интерференции не было, – ответил Белизариус. – Могу подождать внутри буксира.

– Мы на корабле в зоне боевых действий, Архона, – сказала Иеканджика. – Так что вы под стражей, пока не пройдет последний из наших кораблей. Тогда можете уходить, оба.

– Это неподходящий способ обращения с партнером, майор, – ответил Белизариус.

– Это способ, которым мы ведем войны, Архона. Вам будет безопаснее в каюте для экипажа.

Белизариус скривился. Иеканджика дала знак двум служащим военной полиции увести его. И он двинулся следом за первым, от боевых постов «Лимпопо» к каютам команды. Послал ток из электропластин в магнитосомы в клетках рук, создавая слабое магнитное поле и ощупывая им внутренность корабля.

Полицейские впереди и позади него были вооружены пистолетами и одеты в броню из углепластика, на запястьях у них виднелись плоские наклейки голографических устройств связи. Токи в проводке за стенами слегка искажали его собственное магнитное поле, как и стальные конструкции корабля и механизмов дверей. В уголках, будто паучки, примостились крохотные камеры, но они были не везде.

Они остановились у дверей в офицерскую каюту, в шестнадцати целых тридцати одной сотой метра от последней из камер. Двери разошлись в стороны. Внутри камеры не было. Видимо, владелец каюты был слишком высокого звания, чтобы за ним следили.

Белизариус развернулся. От его прежней неуклюжести, связанной с невесомостью, не осталось и следа. Он коснулся рук полицейских, и раздался резкий щелчок.

Шестьсот вольт, четыре микросекунды.

Одежда полицейских задымилась там, где он коснулся ее, а пальцы ярко покраснели, обожженные. Белизариус затащил обоих, в бессознательном состоянии, в крохотную каюту.

– Что это вы делаете, мистер Архона? – спросил Святой Матфей через имплант в ухе Белизариуса.

– Я дело свое делаю, – ответил Белизариус, крякнув и принимаясь расстегивать ремни на броне полицейского.

– Какую работу? – спросил Святой Матфей. – Вы же должны были переправить Шестой Экспедиционный Отряд к эпсилону Индейца.

Белизариус снял наклейку с запястья одного из полицейских и прилепил себе, рядом с браслетом, внутри которого находился Святой Матфей.

– Святой Матфей, голографическая наклейка у меня на руке – интерфейс для входа в систему «Лимпопо». Взламывай ее сейчас же и позаботься, чтобы системы безопасности не увидели того, что я только что сделал.

На удивление, Святой Матфей замолчал, и молчал, пока Белизариус связал полицейских между собой ремнями от брони и сунул в спальный мешок. Вместо этого Святой Матфей направил на наклейку лазерный луч, и в воздухе заплясали фрактальные картинки. Он общался с интерфейсом. Белизариус надел форму служащего военной полиции.

– За некоторыми исключениями, программные меры безопасности достаточно стандартны для Союза тридцатилетней давности, – сказал Святой Матфей. – Однако они провели некоторые интересные усовершенствования.

– Я знаю, – еле слышно ответил Белизариус. – Я ее взламывал пару месяцев назад.

– Я создал ряд фальшивых изображений и сигналов, на которых вы внутри комнаты, а полицейские снаружи. Что делаем теперь?

– Вот теперь начинается настоящая афера, – ответил Белизариус, надевая шлем полицейского. У него темная кожа, но все равно слишком светлая, чтобы сойти за служащего Экспедиционного Отряда при ближайшем рассмотрении. – Я собираюсь выйти в коридор. Сделай так, чтобы датчики меня не видели.

– Что за настоящая афера? Почему мне никто не рассказывает о настоящем плане?

– Союз создал инфлатоновые двигатели не на пустом месте, – сказал Белизариус. – Они нашли устройство для путешествия во времени. И мы собираемся украсть его у Союза.

– Путешествия во времени невозможны, – сказал Святой Матфей.

– Союз постоянно пересылал информацию из будущего в прошлое. Это и позволило им создать их двигатели. Будет намного безопаснее, если врата времени будут в руках Homo quantus. Именно поэтому я и Кассандра взялись за эту работу.

– Вы снова солгали, – сказал Святой Матфей. – Остальные не согласились бы на такой риск.

– Мы уже в деле, Святой Матфей.

– Зачем?

Белизариус ощутил, как его лицо каменеет.

– Куклы рождаются с четкой уверенностью в том, кто они такие, – заговорил он. – Истина жизни Homo eridanus смотрит им в глаза ежедневно, давит на них каждую секунду их жизни. Homo sapiens ответили на свои вопросы тысячи раз на протяжении всей истории.

А Homo quantus эфемерны. Мы ничего не касаемся. Мы ничего не делаем. Мы задаем вопросы, не задумываясь об их смысле. Я покинул Гаррет, чтобы обрести смысл жизни, но не нашел ничего, только ниши в экосистемах, основанных на неуверенности: азартные игры, мошеннические схемы. Homo quantus в силу самой своей природы не способны придать своей жизни смысл.

Или не были способны, пока я не узнал, что существуют врата времени. Это наиболее прямой способ ответить на вопросы насчет того, что же человечество вложило в Homo quantus, являемся ли мы бесполезным тупиком истории или значимым шагом к пониманию того, зачем мы здесь. Ты можешь понять, почему я нуждаюсь в этом?

Святой Матфей молчал восемь секунд, почти столько же, сколько он решал, оставить ли ему свою маленькую часовню на Станции Сагеней. Целая вечность для них обоих.

– Я понимаю вашу потребность в смысле, – сказал Святой Матфей. – Она выполнима. Приступайте, но не мешкайте.

Белизариус открыл дверь и ринулся по коридору к корме, с ловкостью, которую он с трудом скрывал все то время, что находился рядом с Иеканджикой. Они неслись по лестницам и коридорам на корму, к ангарам.

– Мы уже рядом с буксиром, на котором прибыли, – сказал Белизариус. – Сможешь отсюда с ним связаться?

– Вполне, – ответил Святой Матфей.

– Открой двери ангара так, чтобы об этом не узнали на мостике, и пусть буксир ожидает нас в секторе R. Сделай так, чтобы его никто не увидел.

– Это будет непростым делом, учитывая, что корабль в полной боевой готовности, а Куклы продолжают вести огонь.

– Ты справишься.

Святой Матфей принялся за дело, а Белизариус продолжал двигаться к корме.

– Мне кажется, вас заметили, – сказал Святой Матфей.

– Датчики?

– Нет. Члены экипажа. Они идут следом.

– Проклятие! Ты не можешь перенаправить их системы связи на себя, на случай, если они решат позвать подмогу?

– Попытаюсь.

Белизариус усилил магнитное поле своего тела, повышая чувствительность к окружающим электрическим и магнитным полям. Его окатило беспокоящей волной тонкой интерференционной структуры. Чувствовать магнитные поля было все равно что плыть в воде или скользить под искусственными небесами под поверхностью Гаррета. Принадлежащие Союзу врата времени были впереди, примерно на полпути до конца ангаров.