Сергей Синякин - Книга о странных вещах [сборник]

— Вот это правильно, — обрадованно крикнул Чапаев, торопливо наполняя бокал до краев. — Ну за то, чтобы плылось хорошо и волна не мешала!

Кадык на его горле задергался. На усах осталась красная пена, словно Василий Иванович только что врагу горло перекусил.

Берия напялил на нос пенсне, долго и внимательно разглядывал Чапаева, потом бросил пенсне на стол и что-то пробормотал по-грузински.

— Конечно, это не Куру переплыть, — сказал Сталин. — Но ты, Лаврентий, говори по-русски. Товарищи тебя не понимают. Тебе бы понравилось, если бы мы с товарищем Мао говорили по-китайски?

То, что Сталин может говорить по-китайски, немного смутило верного подвижника, и он нервно забарабанил пальцами по столу. Хотя ничего удивительного в том не было. Тот, кто разбирается в вопросах языкознания, вполне мог говорить по-китайски. Сам Берия в языкознании был небольшим специалистом, он даже говяжий язык от свиного отличал с трудом.

Чапаев поставил бокал на стол, потер руки и потянулся за маузером.

— Пистолет-то тебе зачем? — удивился Калинин. — Ты ж, Вася, вроде в заплыв собирался?

— А как китайскому товарищу станет нехорошо? — Чапаев сунул маузер за пазуху. — Река-то вон какая широкая! Не дай бог, судорога случится, как у меня на Урале, тут я ему и подмогну.

— Как же ты ему подмогнешь? — еще больше удивился Калинин, и даже бородка его клинышком встала.

— А тем и подмогну, — весело подмигнул Чапаев, — что мучиться человеку зазря не дам. Горький что писал? Сострадание к человеку должно быть. Сострадание!

Он весело хлопнул председателя Мао по спине:

— А как у вас, товарищ, крокодилы в реке не водятся?

— Не водятся, — недовольный фамильярностью красного командира Мао освободил плечо от его тяжелой руки. — С ними давно уже справился великий китайский народ. Он такой великий, что крокодилов на всех не хватило.

— Это хорошо, — с расстановкой сказал Чапаев. — Это просто замечательно, а то я ненавижу, когда за мной какая живность гоняется. Ну с богом? Ты, Михал Иваныч, пока мы с китайским товарищем брассом заниматься будем, орденки мои и сабельку посторожи. Приглядывай, а то вон у того стола, — красный командир показал на веселого от китайской водки маотай Линь Бяо, — чисто бандитские морды сидят. За товарища Сталина я ручаюсь, а этот запросто спереть может.

— Лаврентий посторожит, — сказал Сталин, неторопливо доставая трубку из нагрудного кармана. — За него не беспокойся, у него самого орденов куча. А сторож он хороший — если что, руку оттяпает по самое не хочу. Плывите уж, а то товарищ Мао уже гусиной кожей покрылся, замерзает человек.

Мао подошел к самой воде и принялся выполнять упражнение цапли, готовящейся к утренней охоте.

Некоторое время Чапаев изумленно смотрел на него, почесывая грудь через расстегнутый ворот нательной рубахи, потом сказал:

— Ну, народ! Простой лезгинки сплясать не может! Вот у меня в дивизии был грузин Авто Кантарадзе! Вот тот плясал! Ох и плясал! Один раз его на расстрел беляки повели, так он лезгинку заплясал, а пока они на него глазели, Авто боком, боком — и ушел от пули. А этот… Нет в нем душевной бодрости, вялость одна! Прям лебедь умирающий!

— Этот… Кантарадзе… он из Гори был? — спросил Сталин.

— А черт его знает, — простодушно признался Чапаев. — Я как-то не спрашивал, а потом и не у кого стало — зарубили нашего Авто в отчаянной сабельной рубке.

— Лаврентий, — сказал Сталин. — Надо выяснить судьбу семьи героя Гражданской войны Авто Кантарадзе. Вдруг у него остались дети?

Берия заглянул в засаленную записную книжку, долго листал ее, потом хмыкнул и сказал:

— Этот самый Кантарадзе, товарищ Сталин, родственник эмигранта Жвании, а тот активно выступал против установления советской власти в Грузии.

— Вот-вот, — кивнул Сталин. — Я и говорю, надо посмотреть, может, дети остались или другие родственники.

Чапаев зашел в воду по колено и бодро крикнул:

— Холодная, ч-черт!

— Это хорошо, — сказал Калинин. — Значит, раки есть!

— А вот Мао выловим, как потонет, тады и посмотрим, сколько их здеся, — пошутил Чапаев и плеснул себе в лицо водой из реки. — Освежительно!

Плеснул еще раз, повернулся к Мао и требовательно спросил:

— Так мы поплывем, али ты танцевать наладился?

Мао опустил ногу и вошел в воду. Некоторое время он шел по мелководью, пока не оказался в воде по пояс. Он опустил руки в воду. Со стороны не очень было понятно, что именно он делает, но Чапаев одобрительно сказал:

— Соображает! Главное, чтобы низы к водичке привыкли, тогда она теплее кажется.

Мао присел, опускаясь в воду, и поплыл, разводя и сводя под водой руки. Над водой виднелась только темноволосая, с обозначившимися залысинами голова. Чапаев, прищурясь, смотрел ему вслед.

— Экономно плывет, — одобрительно отметил он. — Одно слово — китаец. Но ошибок много.

— Ты собрался плыть, так плыви, — сухо сказал Берия. — Как от беляков драпать, так Урал ему по колено был, а тут нате вам — тренер по плаванию, недостатки других подмечает.

— Зарубил бы я тебя своей твердой крестьянской рукой, — с сердечностью сказал Чапаев. — Да вот товарищ Сталин говорит, подожди чуток, Василий Иванович, время к тому не пришло!

Берия пристально посмотрел на Сталина и обиженно замолчал.

Чапаев еще раз перекрестился, ухнул и бросился в воду, разбрасывая фонтаны брызг.

Мао уже отплыл довольно далеко, когда за его спиной послышались всплески и жадное отфыркивание, словно дельфину не хватало воздуха или кит после погружения на глубины отдыхал.

Вскоре Чапаев его догнал.

— Слышь, китаеза, — сдавленно и удушливо сказал он. — Не гони, не на скачках. Река вон какая широкая, нам еще плыть и плыть!

Догнав председателя, Чапаев тоже перешел на брасс и доверительно сказал:

— Маузер утопил! Как же я теперь без маузера? Именной ведь был, мне его всей дивизией дарили!

Мао сосредоточенно загребал руками.

— Ты что молчишь? — спросил Чапаев. — Силы бережешь?

— Думаю, — сделав паузу, отозвался Мао.

— И о чем же ты думаешь? — удивился Чапаев. — Интересуюсь я, о чем на воде думать можно? Я вот думаю только про то, сколько нам осталось до другого берега. Доплывем мы, али пора назад вертать? А ты про что думаешь?

— А я думаю о будущем китайского народа, — сплюнул воду Мао.

— Нате вам, — плевок красному командиру не понравился, и он благоразумно чуточку отстал. — А чего о нем думать? Детишки рождаются? Урожай собираете? Главное, чтобы было что жевать и чем жевать. И чтобы детишки рождались. Тогда будущее у любого народа будет.

— Я про светлое будущее думаю, — Мао перевернулся на спину и стал отдыхать. Янцзы медленно несла его по течению.

Чапаев плавать на спине не умел, поэтому он принялся кругами плавать вокруг Мао, уважительно косясь на выступающий из воды пупок.