Сергей Синякин - Фантастическая проза. Том 3. Поезд в один конец

Конечно, риск был велик, но и соблазн тоже. Поэтому, как я эту мысль от себя ни гнал, все равно то и дело к ней возвращался. Церковь и в самом деле давала шанс на спасение.

Я продолжал размышлять, Элка смотрела телевизор, а между программами трижды перекрасила волосы, пытаясь найти ту краску, которая бы ее внешность изменила до неузнаваемости. Как же, изменишь ее! В любой расцветке Элка была по-прежнему угадываема.

В свои рисковые походы я вновь стал таскать светоруб. А что делать? По крайней мере, с ним, если на ментов или гестапо нарвешься, оставался шанс уйти, а без него мне выходила полная хана. Ну, не Вайсмюллер я, с дикими криками Тарзана по деревьям не уйду, а на земле меня в один момент повяжут. Светоруб давал какую-то уверенность, хотя бы своей тяжестью на поясе. И под пиджаком его не было видно.

А как оно обычно бывает? Как говаривал какой-то писатель, если в первом акте пьесы на стене висит ружье, то в последнем акте оно обязательно выстрелит. Так и у меня получилось. Только наши славные бойцы невидимого фронта здесь были ни при чем, и бесы на меня не наткнулись. Хреново Петрович работал, если в городе завелись отморозки, способные отнять у жалкого беглеца сумку с продуктами. Вернее, они ее не отняли, они только попытались это сделать. Слава Богу, что вечер уже был, а еще больше я радовался, что от магазина не слишком далеко отошел. Выплыли два фасонистых паренька, уперли в бок финарь и без лишних разговоров предложили поделиться всем, что имею. Сунуть в сумку руку было минутным делом, и тут уже блатные романтики ошизели, когда перед ними вместо зачуханного интеллигента вдруг возник боевой бес в полном облачении и со светорубом. От изумления они даже не сразу смогли двинуться с места, ноги не слушались. В общем, неизвестно кто и кого ограбил, только денег у них было мало, а ножики ихние вместе с «парабеллумом» мне вообще были без нужды. Плохо было одно: не смог я их на месте положить, рука не поднялась. Я бы вообще такого себе не позволил, только при мне была крупная сумма, терять ее было жалко — не на хлеб же с водой нам с Элкой переходить! Вот и пришлось засветиться. А это означало, что теперь их сбивчивый и живой рассказа о мужике, который в беса обратился, поползет по городу и обязательно дойдет до нужных ушей.

Они и дошли.

А еще через три дня со мной случилась невероятная история, вспоминая которую я понимал, что был на волосок от гибели, а главное — хорошо осознавал, каким он был тоненьким, этот волосок.

Виновата в этом была появившаяся в городе медуза.

Она повисла над городом — эфемерная, расплывчатая, похожая на диковинный полупрозрачный цветок. Бесы конечно же засуетились. На площадь примчалось сразу несколько коробов, началась такая кутерьма, что добром она кончиться никак не могла. Пока одни бесы пытались достать медузу, несколько рогатых блюстителей порядка, которые были чем-то вроде патрулей, принялись проверять магазин, в котором я находился. Медленно я отошел в глубину зала, но это мне вряд ли помогло, а если и помогло, то, скорее всего, лишь на время. Рано или поздно мне бы пришлось предстать перед бесами, и было у меня предчувствие, что добром такая встреча не закончится. Не знаю, как они на опознание работают, но я уже не сомневался, что меня-то они не пропустят. И твердая уверенность в том подтолкнула меня к рискованному и весьма опрометчивому шагу. Я проскользнул в служебный туалет и достал светоруб. Уже в доспехах я выбрался в зал и сразу же столкнулся с бесом, который внимательно вгляделся в меня. Ага, как же, можно подумать, что через доспехи можно что-то увидеть!

— Все нормально, — прорычал я, копируя интонацию бесов, и направился к выходу.

Может, мне мой маневр и удался бы, но тут снаружи грохнуло, и асфальт словно осыпали сухим горохом. На улице яростно завопили. Бесы выскочили со мной вместе.

Медуза была совсем низко, один короб лежал на боку, над вторым курился дымок ядовитого желто-зеленого цвета. Медуза во все стороны хлестала своими щупальцами, два беса в боевых одеяниях неподвижно лежали на газоне перед памятником Тарасу Шевченко, а остальные пытались прорубиться сквозь серебристую кисею, которой медуза отгородилась от нападения. Получалось у них это плохо, вскоре еще один бес потерял светоруб и покатился по площади, попав под хлесткий удар щупальца. Нет, я не скажу что мне бесов жалко стало, но я вдруг ощутил какую-то сопричастность к драке, которую они вели. Неуязвимость медузы раздражала. Сам от себя того не ожидая, я вдруг покатился по площади, ныряя под кисею, и одновременно выбросил лезвие светоруба на максимум. Скорее всего, медуза не ожидала нападения с этой стороны и не предполагала, что противник может пойти на такой рискованный шаг, поэтому голубое светящееся лезвие метнулось вверх, отсекая одно из щупальцев, и вонзилось в полупрозрачный бок. В полупрозрачном теле медузы что-то полыхнуло, она задрожала, кренясь в сторону деревьев за памятником, налетела на ветви, и тут опять грохнуло так, что меня снова покатило по площади. Я даже на несколько секунд потерял сознание, а когда пришел в себя, бесы, не обращая на меня внимания, торопливо собирали в длинные круглые контейнеры уже знакомые мне шарики. Похоже, они не видели ничего героического в моем поступке. Была возможность поразить врага, вот я ею и воспользовался, все правильно, так и должно было быть в их понимании. А вот шарики эти странные с точки зрения бесов представляли особую опасность, их следовало немедленно собрать, даже раньше, чем оказать помощь пострадавшим товарищам. Но именно это и дало мне возможность уползти незамеченным, освободиться в тесном дворике магазина от доспехов и уйти с площади. И слава Богу, мы в герои не рвемся, нам бы шкуру целой сберечь! Понять не мог, что заставило меня броситься в драку с медузой, я ведь о ней ничего толком не знал, даже не догадывался, что она может выкинуть. Откровенно говоря, задним числом я прекрасно осознавал, что шансов уцелеть у меня было немного, скорее всего, таких шансов вообще не было. К запоздалому ужасу примешивалось чувство удовлетворения и довольства собой.

Но от этой эйфории я избавился, едва только подошел к дому, где мы с Элкой отсиживались. Во дворе судачил любознательный народ, разглядывая выбитые окна в квартире на третьем этаже. Но я-то сразу сообразил, какая это квартира, и сердце у меня заныло от нехороших предчувствий.

— Что случилось, бабань? — поинтересовался я у старушки, сидящей на скамеечке.

— Бандитов поймали, — сказала бабулька.

— Много?

— Сколько надо, столько и поймали, — сурово сказала старушка.

— Гестапо приезжало или кто другой? — не отставал я.

— Да рази гестапо бандитов лавит? — удивилась бабка. — Они все больше за хорошими людьми охотятся, которые против властей выступают. И правильно, что выступают! Нешто это власть? Все втридорога, ты глянь, сколько масло да мясо в магазинах стоит!