Сергей Синякин - Фантастическая проза. Том 2. Младенцы Медника

— Глинского не тронь, — сказал предводитель фанатов. — Пусть пацан побегает. У нас ведь как, командир, бывает? Только человек начнет играть, его подрубят и в больничку на полгода. Должны же и в «Статоре» местные звезды быть? Глядишь, еще тому же «Интеру» забьет!

Вроде ничего особенного не сказал, но намекнул и довольно откровенно.

Подписав договор, фанаты все той же вопящей толпой вывалились наружу. Теперь между ними шел спор об упущенных возможностях.

— Надо было пунктом поставить, чтобы Веретено в сборную пригласили! — кипятился прыщавый фанат, который, покинув фирму «ДА», воспрянул духом. — И не просто пригласили, а чтобы он за центрового капитально зацепился!

— Да что там Веретено? — возражал ему дядя Гоша. — Быстрова надо было обязательно в команде оставить. Нормально же пацан играет, не хуже, чем Файззулин играл в восьмидесятые! Ох и давал в свои лучшие годы Фазик, по три человека его держали, и удержать не могли!

— Не знаю я, как Файззулин играл, не видел я этого, — кипятился прыщавый, — а вот Маслич играл, пока его в «Сатурн» не переманили! А там ведь завял, завял, его и на поле-то не видно!

— Желающие прикупить взрывпакеты, — объявил в дверях Белинский, — можете записываться у меня, мне знакомый прапор два ящика по дешевке обещал толкнуть.

Ибрас в обличье бизнесмена Дмитрия Астахова проводил фанатов задумчивым взглядом. Демона не покидало ощущение, что его нагло кинули, подсунув вместо полноценных душ пустые оболочки. Но смело можно было сказать, что дареному коню в зубы не смотрят.

Ибрас вернулся к столу, сложил договоры аккуратной стопочкой, дохнул на дрова, разжигая камин, и отправил договора в Высокую канцелярию, не забыв присовокупить к ним расчет по материальному обеспечению взятых на себя обязательств.

Что и говорить, удачный выдался день. Ай люли денечек!

С такой ударной работой можно было лет через двадцать, а то и раньше рассчитывать на полное прощение и возврат из постылой ссылки в родные и близкие места.

Домой! Домой! Мысль о доме грела душу изгнанника. Пройти по площади Падших Грешников, посидеть в кабачке «У Вельзевула», покурить ладана в притоне на Дерипасовской, поплевать в Стикс на набережной Харона, да просто пройтись по бульвару Нераскаявшихся и посмотреть на обольстительных чертовок, прячущих милые рожки под изящными шляпками… Нет, ради одного этого стоило работать не покладая рук.

Ибрас и работал.

Есть у нас люди, которым нравится выступать от имени народа. Они считают, что народ этого сам сделать не может, не надо народу выступать от собственного имени. Готовясь выступить от лица народа и заявить во всеуслышание его чаяния и требования, люди подобного толка сбиваются в партии, а потом, утверждая, что их партия это рука милионнопалая, сжатая в один огромный кулак, начинают требовать для народа всяческих свобод и преференций, но как-то уж получается, что все эти свободы и преференции, как правило, достаются партии, которая их обозначила, а все остальные могут лишь облизнуться.

Едва только в столице образуется новая партия, как она начинает подумывать о филиалах на периферии. А как же! Для того чтобы летать высоко и долго, нужны хорошие крылья! Партия, которая образовалась в этот раз, была названа «Единым Отечеством», сокращенно ЕдО. Название было хорошим, но недоброжелатели тут же прозвали членов партии «едоками», а это, согласитесь, обидно. Впрочем, недоброжелателей у любой партии хватает, ведь давно подмечено, что лучше всего население нашей страны разбирается в политике, футболе, медицине и поэзии.

В результате, у нас от самолечения ежегодно помирает тысячи человек, в футболе наши команды вечно проигрывают, зато поэтов расплодилось столько, что читателей не хватает. Да и читать большинство книг совершенно не хочется. Сейчас каждый писатель, поэтому пишет для себя, но издаться хочет обязательно, полагая, что только его творчество интересно народным массам. Если издаться не удается, новоявленные гении размещают свои тексты в интернете.

С политиками у нас полная неразбериха. Не успеет почить в бозе партия «Наш дом — Россия», как тут же объявляются «Единая Россия» и «Справедливая Россия». Это партии-антагонисты, они соперничают во всем и даже названием своим намекают на то, что соперник не един с российским народом, в то время как их политические враги утверждают, что соперник, мягко говоря, не отличается справедливостью по отношению к трудовым массам. И каждая из них утверждает, что только она знает чаяния и мечты простого народа, только ей по плечу задачи государственного строительства и только она может обеспечить построение светлого будущего для всего народа и обеспечить единство олигархов и обнищавшего большинства. Олигарх с Рублевки и бомж, постоянно проживающий в теплотрассе, имеют общие корпоративные интересы — добиться, чтобы их государство было сильным и стабильным. В конце концов, чем больше будет получать олигарх, тем больше вкусных кусочков достанется на помойке бомжу!

Но построение сильного и могучего государства невозможно без определяющей и направляющей силы. Такой силой в нашей стране являются чиновники. Страна похожа на огромный луг. На этом лугу пасется стадо ленивых чиновников, и из пасти каждого из них торчат долларовые бумажки. Стадо это растет — скоро наступит время, когда на одного работающего будет приходиться такое количество чиновников, которое трудовое население не сможет прокормить.

И тут чиновничество с тревогой посматривает на своих конкурентов — пенсионеров. Поэтому чиновники ненавидят пенсионеров и готовы сделать все, чтобы их было меньше — от отъема ранее установленных льгот до увеличения сроков выхода на пенсию.

Чиновники — это та категория, которая склонна к постоянному воспроизводству. Чиновники размножаются такими темпами, что остальное население за ними просто не поспевает. Административное болото полнится бездельничающими лягушками, которые считают, что комариное поголовье над ними будет роиться вечно.

Стоит образоваться новому учреждению, как оно приступает к созданию своих инструкций, декретов, указов, запросов, анализов, аттестаций и иной документации, без которой немыслима деятельность любой администрации. Маленький ручеек этих документов постепенно превращается в заметный ручеек, который постепенно превращается в маленькую неспешную речку, та в свою очередь стремится стать рекой побольше, и так далее, пока река не впадет…

Нет, это она думает, что впадет в океан. На деле впереди болото, в которое неизбежно превращается поток регламентаций и запретов. А запреты неизбежны. Заботясь о своем будущем, административная бюрократия постоянно увеличивает ареалы своей охоты, внимательно прислушиваясь к возгласам недовольных. И как только эти возгласы начинают перерастать в возмущенные крики, административная бюрократия начинает окружать возмущенных запретами, уложениями, готовыми превратиться в статьи, регламентирующие уголовное наказание.