Сергей Синякин - Фантастическая проза. Том 2. Младенцы Медника

Дмитрий Степанович Хвощев отрицательно покачал головой.

— Н-нет, — сказал он. — Пожалуй, никогда.

— А чем он хотел заниматься? Ну, ведь чего-то он хотел, верно?

Хвощев опять стал прежним.

— Хотел! — недовольно сказал он. — Лечение бесплодия путем внесения в клетки спермы ДНК донора, добиться усиления и оздоровления спермы, таким образом, создание здоровых и жизнеспособных модификаций зародышей.

— Именно поэтому он начал работать в Первой больнице?

— Ну да — поэтому! — со злостью сказал Хвощев. — Просто там главврачом его приятель работал, а он в свое время с живым пророком Гонтарем в одном институте и даже в одной группе учился. У того денег куры не клюют, так он Первую больницу в порядке спонсорской помощи так оборудовал, любому московскому институту не снилось. Так что Илья Николаевич знал, куда он уходит! Он все посчитал!

— Да разве это плохо? — удивился Примус. — Ну не сошелся он с вами характерами, так в больнице он своим любимым делом мог заняться, не так?

Хвощев ехидно засмеялся.

— К деньгам он побежал, а не к науке, — сказал он. — Запомните, молодой человек, чистая наука от абортариев далека, там не открытия, а аборты делают. За деньги, между прочим!

Помолчал немного и почти мечтательно добавил:

— За большие деньги!

— Но специалист-то он был хороший? — спросил Примус.

— А вот чего не отнимешь, того не отнимешь, — согласился Хвощев. — Прекрасный, прекрасный был специалист, тут я врать не буду. Но очень уж неуживчивый! И слишком приоритет его занимал — если что-то начинал, обязательно хотел стать первым.

— Мужика опознали, — сказал Нечаев. — Ну того, которого рядом с домом Редигер нашли. Саенко Мыкола Степанович, гражданин Украины. В свое время он был подрывником в дагестанском отряде «Защитников веры», пять лет отсидел за покушение на министра Дагестана, а потом исчез. И вот объявился. Пальчики его в картотеке ОСО ГНИИЦУИ сохранились, слава Богу, не вычистили. И надо же — пригодились.

— Так ведь террорист, — сказал Примус. — Пусть и отсидевший. Разве могли его пальчики из картотеки изъять?

Нечаев кивнул на Калгина.

— А это ты у Романа спроси. Он уже две реорганизации министерских служб пережил, сейчас к следующей готовится.

Примус вопросительно глянул на оперативника из министерства.

— Все могло быть, — неохотно сказал Калгин. — Последние два года реформаторы у власти сидели. В работе ничего не понимали, но мир перевернуть им очень хотелось. А рычаг у них коротковат был — только на министерство и хватило. После того, как они отдел «А» расформировали, я уже ничему не удивляюсь.

— Надо соседям о наших открытиях сообщить, — озабоченно сказал Нечаев. — Ты бы взялся, Рома. Это ведь серьезно — в послушниках у пророков церкви Единого Бога террористы ходят и преступные авторитеты. Вообще, церковь эта всегда насилие отвергала, у них даже эмблемой голубя с веточкой мирры в клювике выбрали. А теперь получается, что ребятки-то на многое способны, боюсь, как бы еще чего-то похлеще не натворили.

— Сделаем, Сергей Иванович, — сказал Калгин. — Только я думаю, мы опять уперлись куда-то не туда. Рыли, рыли, а до чего-то полезного так и не докопались. Наблюдение с мамаш не сняли?

— Пока не сняли, — сказал Нечаев. — Но ты не думай, что это долго продлится, начальство уже ворчит. Для того чтобы посты сохранить, надо, чтобы им из министерства приказали. Тогда они сразу руку к козырьку кинут: будет исполнено, господин министр!

— Я шефу позвоню, — сказал Калгин. — Доложу обстановку, он распорядится. Пусть он не министр, а авторитет у него достаточный, чтобы ваших начальников приструнить. Прослушка чего-нибудь дала?

— Ни хрена она не даст, — вздохнул Нечаев. — И знаешь почему? Потому что бабы эти ничего не знают. Медник их в детали не посвящал.

— А своего помощника? — спросил Калгин. — Как-то мы Гнатюка из виду упустили.

— Никого мы не упустили, — негромко сказал Примус. — Мы его подработали немного.

— Надо с ним встретиться. Глядишь, он нам что-то расскажет. Может, он объяснит нам, что такое святой король.

— Я немного в интернете пошарил, — вздохнул Примус. — Нет там никакого святого короля. Святые есть, короли есть, а вот святых королей — нету!

— Шифр, — кивнул Калгин. — А может, информатор Сергея Ивановича что-то напутал.

— Зато я насчет татуировок выяснил. Кленовым листком себя послушники Земного братства метят.

— Опять Земное братство, — заметил Калгин. — Это уже случайностью не назовешь. Ростовчане оказались членами братства, огнеметчик этот… И Гонтарь опять же, он деньги на больницу давал…

— Кстати, о Гонтаре. Я тут немного по гостиницам посмотрел, и вот что выяснилось, — сказал Примус. — Начальник службы личной охраны второго пророка господин Постников был в Царицыне два раза — первый раз десять месяцев назад, а второй — незадолго до убийства Медника. Если точнее — за неделю до него. В обоих случаях прилетал на личном самолете пророка и жил в частной гостинице на проспекте Жукова.

— Связь, — уныло сказал Калгин.

Зазвонил телефон.

Нечаев взял трубку и долго внимательно слушал невидимого собеседника. На лице его появилось выражение обреченности.

— Хорошо, хорошо, — сказал он. — Сейчас будем.

Положил трубку, оглядел сидящих за столом товарищей и пожал плечами.

— Собирайтесь, в дом Новиковых гранату бросили.

— Никто не пострадал? — моментально отреагировал Примус.

— Пока не знаю, — сказал Нечаев. — Но об одном трупе точно уже известно — того, кто гранату в окно бросил.

— Черт! — не выдержал Калгин. — Если дела так пойдут, мне у вас до пенсии сидеть.

— Ну и что? — невозмутимо сказал Нечаев, запирая сейф. — Город у нас неплохой, народ доброжелательный, квартиру тебе выделят, в свободные дни на рыбалку ездить будем.

Семья Новиковых жила на первом этаже, поэтому подобраться к квартире было легко. Конечно, два сержанта, дежуривших в «гражданке» неподалеку, ничего не могли поделать — слишком быстро все произошло. Шел по улице ничем не примечательный гражданин с полиэтиленовым кульком в руках, поравнялся с открытым окном квартиры и баскетбольным движением забросил в окно квартиры гранату.

— А потом он побежал, — сказал старший наряда. — Сделал несколько шагов, за горло схватился, мы подбежали, смотрим, а он уже не дышит.

Покойник лежал под деревом, накрытый куском черной полиэтиленовой пленки.

На месте окна зиял проем с торчащими в разные стороны кусками древесины, еще недавно бывшими рамой. Асфальт под окном был усеян битым стеклом. Пахло жженой пластмассой. — Вы его накрыли? — спросил Нечаев.

— Так точно, — сказал старший наряда. — Чтобы внимания не привлекать и обеспечить сохранность всех возможных вещдоков до прибытия следователя прокуратуры. — А дальше?