Сергей Синякин - Фантастическая проза. Том 2. Младенцы Медника

И все равно, несправедливо с ним поступили.

Ну ошибся, ну хор из церкви Последнего Апостола пригласил, так ведь грешники все, не зря же их в полном составе в Ад направили. Кто ж знал, что они кроме спиричуэллс и псалмов ничего петь не могут? За такую промашку и на Землю ссылать? Совести у начальства нет! Тут уж и сам Ибрас почувствовал, что переборщил. Какая совесть у высокопоставленных деятелей Ада? Это все равно, что добродетели у священника искать — сколько в рясе не ройся, ничего путного не обнаружишь.

Но все равно — за такую провинность ссылать на Землю?

И ведь какие сволочи — даже шкурку сменить не дали.

— И таким походишь! — сказали сверху.

Хорошо, что Ибрис еще успел забежать в библиотеку и посмотреть глобус Внешнего мира, чтобы выяснить, где же находится такая область — Россия. Местность не впечатляла. Пространство места ссылки было огромным, и жара на нем соседствовала с жутким холодом, что уже ни в какие ворота не лезло. Но все равно это было лучше, чем оказаться сосланным, скажем, за Полярный круг или в арабские государства, где местная нечистая сила представителей Ада не жаловала, да и вела себя, по мнению Ибраса, предосудительно — джинны имена Аллаха и пророков без опаски упоминали и даже порой клялись этими ненавистными именами. Да и правоверные жители тех стран порокам предавались не часто, спиртное не жаловали, только дурь разную и признавали. А Ибрасу анаша, да и гашиш с опием не нравились. Голова с них кругом шла и видения разные, не всегда приятные, начинались. Уж лучше ладану подкурить!

На площади Падших Грешников было оживленно и шумно. А как иначе? Здесь кружились в водовороте встреч и прощаний командировочные бесы. Преисподняя должна функционировать, поэтому одни отправлялись на подземные прииски за серой, другие — добывать фонды на нефть и на каменный уголь, третьи — из числа вредителей — торопились во Внешний мир, чтобы творить свои пакости — взрыв рудничного газа на людской шахте организовать, женские души в мужские тела переселять, ну и иное, по мелочам. Самых солидных, из тех, кто войны среди людского племени организовывает или эпидемии распространяет, здесь, конечно, не было. Понятное дело, им среди простых бесов появляться было не с руки, засекречены они были, хотя каждому обитателю Ада прекрасно известно — там, где недоверие и вражда, ищи агентов Агалиарепта. Маньяками и похотливыми тварями людского рода занимается личный генерал Вельзевула демон Флеврети. Пляски мертвых организует великий герцог Агварес, ну а что касается разведки, богохульств и убийц, то за всем этим торчали уши и рога генерального секретаря Ваалберита. Были, конечно, в Аду и более узкие специалисты. Безжалостный Шакс делал своих жертв слепыми и глухими, герцог Валафар лично организовывал грабежи и разбои, Филотанус был прекрасным специалистом по гомосексуализму и разврату, князь черных архангелов Оливер нацеливал людей на жестокость и равнодушие, но из всех демонов такого рода выделялся Маммон — демон богатства и алчности. Его даже в преисподней побаивались. Богатство в Аду не поощрялось, да и какое особенное имущество могло быть у рядового беса? А Маммон мог вскружить голову так, что потом высылка из Ада могла показаться поощрением. А голым… гм… хвостом в расплавленную серу не желаете? А экскурсию в ледяные пустыни Коцита не хотите ли совершить?

Сейчас на площади было особенно шумно — перед отправкой во Внешний мир здесь сейчас толпились марширующие демоны. Как всегда, они были громогласны и бестолковы, как земные солдаты-первогодки путали лево и право, устраивали между собой свары и драки, поэтому бедлам сейчас был на площади Падших Грешников, настоящий бедлам! Ревели трубы и фанфары, грохотали барабаны, доносились обрывки похабных походных песен.

Время от времени очередной отряд бесов или демонов, отправляющихся во Внешний мир, вступал на стартовую площадку и исчезал во всполохах пламени и клубах дыма. Всем им предстояло делать города людей тесными и неуютными, суетиться, мешать, создавать сутолоку, толкаться в очередях и метро, в автобусах и троллейбусах, словом, создавать неразбериху и беспокойство. И все-таки даже этим безмозглым исполнителям Ибрас сейчас завидовал — у них была цель, они действовали во имя родного Ада, они пакостили людям, как могли, а ему предстояло отправиться в изгнание, срок которого зависел от настроения князя Тьмы.

— Эй, Ибрас, — окликнули вдруг демона. — Слава Дьяволу, ты еще здесь! А я думал, что не успел.

Нет, все-таки хорошо, что есть друзья! У Ибраса даже глаза увлажнились. Пусть Абрас был жадным, беспринципным, продажным, а ведь пришел, пришел, даже если всего лишь позлорадствовать захотел.

— В дорогу тебя собрал, — смущенно двинул пятачком Абрас и сунул в лапы изгнаннику небольшую котомку. — Там, говорят, жизнь не сахар. Но ты не переживай, сам знаешь, демоны больше фениксов живут, а ссылки ведь не вечны. Ну попер он тебя, так ведь лет через сто посмотрит, нет тебя рядом, ну и выдернет обратно. Ты ведь сам виноват, с такого пения шкура облазить начинает, словно на нее святой водой плеснули.

— Кто ж знал, что эти суки такую хренотень затянут, — поежился Ибрас. — Им ведь объясняли, так нет, из котла не успели вылезти, сразу пакостить начали. Я думаю, это они по глупости — думали Этот их услышит. Как же, дел у него больше нет, как к воплям грешников из Ада прислушиваться!

— Вот и я говорю, — понимающе кивнул бывший товарищ. — А виноват стрелочник. Сочувствую, крепко ты по рогам получил, никто не ждал, что тебе так отмерят.

— И кого теперь на культуру поставили? — ревниво поинтересовался Ибрас.

Абрас лицемерно вздохнул.

— Пока тебя не будет, я порулю, — не без гордости сказал он. — Сам сказал, хватит ему на вторых ролях прохлаждаться, пусть себя в деле покажет.

Вот так. Подсидел, гаденыш! Хотя чего ожидать еще, ведь сволочь конченная, предатель, гадина продажная, рога есть — ума не надо! Ликует, небось, в душе, прикидывает, как карьеру строить будет. Ну-ну, прикидывай, родной, вверх лезть легко, падать вот сверху больно. Ишь, как торжествует! И свиные глазки блестят, и копыта до блеска надраены, и рога полированы и позолотой покрыты. Начальником себя почувствовал Абрас, даже кисточку на хвосте по последней моде под прическу ниггера завил — сразу на двадцать хвостиков. Но вслух Ибрас ничего не сказал. Кто знает, как оно в будущем, дело-то, повернется. Может, еще и заступничества и сочувствия у бывшего подчиненного искать придется.

— Куда тебя? — с жадным интересом поинтересовался Абрас.

— В Россию, — тускло сказал Ибрас.

— Плохо, — уже искренне посочувствовал новый культуртрегер ада. — Бывал я там пару столетий назад, одного православного попа в ересь вгонял. Зимой там холодрыга, хвост постоянно мерзнет и клык на клык не попадает, народ, правда, душевный, нас постоянно поминают. Особенно когда выпьют.