Сергей Синякин - Фантастическая проза. Том 1. Монах на краю Земли

Действия осложнялись тем, что все вокруг поросло лесом, и никто не знал, где находятся силы противника и каким огневым потенциалом он располагает. Около девяти часов утра произошла первая огневая стычка. Немцы отвечали вяло и быстро отступили. Полной неожиданностью для наших бойцов оказалось то, что среди убитых немцев оказалось много штатских. Создавалось впечатление, что здесь работали гражданские лица, а армейское подразделение осуществляло их охрану. Чуть позже разведка доложила, что они вышли к понтонной переправе, по которой переправляются разрозненные и малочисленные группы немцев, среди которых тоже было много людей в штатском. Группа Воробьева вышла к этой переправе и заняла ее. Особого сопротивления не было, это удивляло. Все привыкли, что немец силен.

Вскоре оказалось, что они находятся на острове, к которому с двух сторон шли переправы — наша, построенная при царизме, и немецкая — из бревенчатого настила, опирающегося на пустые авиационные бочки из-под горючего, которые использовались как поплавки.

Затем наступающие наткнулись на небольшой поселок, состоящий из десятка домов барачного типа. Несколько помещений было оборудовано под конструкторское бюро, там нашли много чертежных досок, каких-то чертежей, линеек, приспособлений для черчения. А в глубине леса был обнаружен замаскированный камуфляжными сетками котлован. А в нем были странные зенитные батареи. Почему странные? Да потому что котлованов было два, в каждом из них было установлено по четыре орудия, они стояли по углам котлована, а в центре располагалось решетчатых тарелкообразное сооружение, сверкающее на солнце тысячами маленьких зеркал, укрепленных в конструкции.

Танкисты запросили ученых. Было ясно, что перед ними какое-то немецкое изобретение, но никто из них не понимал, чему оно служит. Из армии прислали специалиста в чине бригадного инженера, а сопровождать его должна была наша группа, видимо, кто-то так рассудил: какие-никакие, а специалисты, сгодятся на крайний случай. Некоторые горячие головы предлагали для быстроты доставки нашей группы, сбросить всех шестерых на болотный остров с парашютами, но бригадный инженер — мужчина с объемным животиком и лысой, тщательно выбритой на манер Котовского головой — от этой задумки отказался сразу. Нет, он не боялся прыгнуть с парашютом, красному командиру страх не ведом, но ведь островок маленький, летчики запросто могут промахнуться при выброске, так кому нужно, чтобы шестеро первоклассных специалистов утонули в болоте? На мой взгляд, он несколько погорячился, включив нас в число первоклассных специалистов, но в основном был прав — безвременная смерть, которая могла настигнуть нас на болоте, не улыбалась никому. Узнав о мудром возражении бригадного инженера, капитан Скиба скупо ухмыльнулся в усы и пробормотал:

— Не зря у него лысина во всю башку. Котелок варит!

Только вот эта сообразительность бригадного инженера, фамилии которого я так и не узнал, вышла нам боком. Добирались мы до места почти шесть часов, это с тем, что часть пути мы проделали на начальнической «эмке».

Обнаруженное танкистами и в самом деле выглядело необычно и впечатляло. Похоже, на этом болотном острове немцы развернули какие-то исследовательские работы. Котлованы были глубиною метров по шесть, дно и часть стенок залили бетоном — скорее всего, от грунтовых вод. В углах стояли восьмидесяти пяти миллиметровые зенитные пушки, а в центре котлована топорщилось и сверкало сооружение, уже описанное танкистами по рации. В него был вмонтирован огромный прожектор, в котором вместо лампы змеилось какое-то устройство. Всего немцами было выкопано и оборудовано два котлована. Спустившись в один из котлованов, мы увидели, что все пушки имеют автоматические затворы с лентопротяжкой, в которой желтели гильзы с черными остроконечиями снарядов. Каждая зенитная пушка была соединена со странной центральной конструкцией несколькими толстыми кабелями.

— И заметьте, — ни к кому не обращаясь, сказал бригадный инженер, — каждая пушка имеет систему автоматической наводки с использованием электромоторов.

— Значит, где-то должна быть электростанция, — высказал предположение Дворников, жадно разглядывающий странную артиллерийскую позицию. Было видно, что человек попал в родную стихию.

— Разумно, — благосклонно кивнул головой бригадный инженер.

После этого он вроде бы признал нашего Сергея Семеновича, на остальных он не обращал никакого внимания, а с Дворниковым общался как с равным: у них начался разговор, в котором оба использовали конструкторские термины. Мы с Дроздовым обошли котлован и обнаружили, что от батареи пучок кабелей ведет в небольшую рощицу, которую словно специально оставили, когда вырубали просеку. И действительно, в рощице мы обнаружили несколько дизельных электростанций, смонтированных на автомобили вместе с емкостью для солярки. Пульт управления всей системой с множеством рубильников и панелью, на которой чернел ряд клавиш и поблескивали застекленные циферблаты измерительных приборов, оказался неподалеку — в небольшом сарайчике из толстых досок.

Пока мы его осматривали, грохнул первый взрыв. Взрыв раздался в котловане, где бригадный инженер вел с нашим Сергеем Семеновичем свои высокоученые разговоры. Заглянув в котлован, мы увидели, что бригадный инженер лежит неподвижно рядом со странным устройством, которое располагалось в центре котлована, а теперь представляло собой кучу обломков. Чуть в стороне от него сидел, пряча лицо в ладони, Сергей Семенович. Кубарем мы скатились по ступенькам в котлован. Бригадному инженеру помощь не требовалась, один их осколков зеркала угодил ему в голову и теперь торчал из темечка, точно сверкающий и заляпанный кровью рог. Сергей Семенович был жив, но досталось и ему — стеклянной крошкой ему посекло лицо.

— Чертежи! Чертежи спасайте! — простонал он. — Я сам выберусь!

В это время где-то вдалеке раздался глухой взрыв.

Через некоторое время над котлованом склонился один из танкистов.

— Эй, спецы, — крикнул он, — разведка докладывает, что немецкая переправа взлетела на воздух!

— Уходить надо, — сказал Дроздов. — Похоже, здесь все заминировано!

Скиба, который оставался с танкистами, дал команду, все бросились разбирать устройства, используя для этого инструменты, найденные в бараках. Одни рубили топорами соединительные кабели, другие тащили из котлована обломки устройства, но тут загремел взрыв в другом котловане. После этого взрывы загремели по всей территории острова, уничтожая все следы пребывания на нем немцев. Спасаясь, бойцы бросились на прорубленную к лагерю просеку. И тут появились немецкие самолеты. Они с противным воем начали сваливаться в пике, и оставленный немцами лагерь окончательно превратился в кромешный ад. О том, чтобы вынести из котлована труп бригадного инженера, не могло быть и речи. Когда налет закончился, подсчитали печальные итоги: погибло восемнадцать человек, одна бомба опрокинула БТ, еще две попали в грузовик, в кузов которого сносили чертежи и уцелевшее оборудование. Спасти ничего не удалось. Более того, бомбы повредили часть царской гати, и уцелевшим пришлось провести на острове ночь и еще часть дня, пережить еще одну бомбежку и радоваться, когда небо затянули обложные тучи и заморосил дождь, ведь это было спасением от немецкой авиации.