Лиза Томпсон - Стёртый [litres]

Он наморщил лоб – Чарли всегда так делал, когда глубоко задумывался, – а потом посмотрел на меня и помотал головой, как будто стараясь вытряхнуть из себя настоящего Чарли.

– Давай уже скорее посмотрим, что там в этом серванте, – проворчал он, ускоряясь. – Попробуем раз и навсегда от тебя избавиться.

Рэг мыл посуду на кухне. Он слегка растерялся, но я быстро ему всё объяснил.

– А это мой друг Чарли, – добавил я, и Чарли как будто нахохлился. Похоже, ему не понравилось, что я назвал его своим другом. – Я обещал показать ему всякие старые штуковины из твоего серванта. Помнишь, Бекс недавно приходила на них смотреть? Ты же не против? Ему надо подготовить доклад.

Чарли недовольно запыхтел. Рэг ничего не заметил и молча кивнул, широко нам улыбнувшись.

– Что с ним такое? – спросил Чарли, когда мы вышли в гостиную.

– С памятью нелады, – объяснил я. – Ну, можно сказать, что его мозг как компьютер, который то и дело стирает файлы и теряет к ним доступ.

Чарли кивнул – наверное, всё понял. Я открыл сервант, и он с восхищением уставился на «засушенную голову». Достал и повертел в руках.

– По-моему, это старая туфля, – сказал я.

– Волосатая? Вряд ли, – ошеломлённо ответил Чарли. Он положил голову обратно на полку, и я поморщился.

– Вот самое интересное, – я открыл деревянное яйцо и протянул кусок паруса.

Чарли знал про «Марию Целесту», и у него глаза на лоб полезли, когда он увидел эту тряпку. Потом я показал ему палец с перчатки Амундсена и носовой платок Амелии Эрхарт. К этому моменту Чарли уже чуть не задыхался от восторга.

– С ума сойти! – сказал он, внимательно всё рассматривая. – Они… они же бесценные! Им место в музее!

Я широко улыбнулся:

– Зд о рово, да? Мне кажется, это они как-то меня стёрли. Что думаешь?

Чарли быстро закивал.

– Взгляну на яйцо? – спросил он.

Мы сели на пол, и я поместил открытую шкатулку между нами. Чарли изучил каждый лепесток.

– Луи Лепренс, – прочитал он вслух. – Кто это?

Я пожал плечами:

– Понятия не имею.

Чарли достал из кармана джинсов телефон и залез в интернет.

– Нашёл! Луи Эме Огюстен Лепренс – французский изобретатель…

Он показал мне чёрно-белую фотографию усатого господина, который держал в руке цилиндр. Выглядел господин стильно. Чарли промотал страницу вниз.

– Тут написано, что он изобрёл прототип видеокамеры и снял первый в истории фильм в 1888 году! Ух ты! И как это я о нём не знал?

Он полистал ещё и вдруг замер.

– Ого, ты послушай! В сентябре 1890 года Луи Лепренс сел на поезд в Париж. Когда поезд прибыл на парижский вокзал, Лепренса в нём не оказалось. Его тело не нашли ни в поезде, ни на рельсах. Так же как и его багаж. Никто никогда его больше не видел.

Я побледнел.

– Четыре исчезновения… четыре! Только как это поможет мне вернуться?

Чарли убрал телефон.

– Ты стоял рядом с яйцом, когда это произошло?

– Да! Держал его в руках. И оно ещё сыграло какую-то мелодию. Там внутри музыкальный механизм.

Чарли посмотрел на маленькую коробочку и потыкал в неё пальцем. В ней что-то застучало.

– Похоже, сломалась. Пробовал чинить?

– Ты что, шутишь? – ответил я, скрестив руки на груди. – Да от меня пользы – ноль. Я же её и сломал!

Чарли снова заглянул в яйцо и прищурился.

– Надо как-то её открыть и посмотреть. Тут крошечные золотые винтики. – Он выпрямился. – Обычная отвёртка не подойдёт. Может, разобьём его?

– Что?! Да я же после этого точно не смогу вернуться!

Чарли вздохнул:

– Извини, Максвелл. Не знаю, что тогда делать. Нужен специальный инструмент.

Я посмотрел на него и ухмыльнулся.

– Что? – спросил он.

Я торопливо убрал всё обратно в яйцо и поднялся.

– Я знаю, кто нам поможет! Пойдём!

Я добежал до главной улицы и перешёл на шаг. Потому что вдруг сообразил, что добрый владелец магазинчика вполне может меня узнать. Наверняка он заметил, что чехол пропал, и догадался, кто его стянул. Возможно, даже позвонил в полицию. Только я очень нуждался в его помощи и готов был рискнуть.

– Куда мы так несёмся? – спросил Чарли, нагоняя меня.

– В «Теле-Фон». Скорее, пока он не закрылся!

Рэгу я сказал, что провожу Чарли домой, но про то, что захвачу с собой яйцо, говорить не стал.

Чарли до сих пор выглядел потрясённым и слушал меня вполуха.

– Неужели это правда носовой платок Амелии Эрхарт? С ума сойти! – бормотал он с ужасно счастливым видом. – А палец с перчатки Амундсена?! Невероятно! Это всё надо показать эксперту. Провести тесты и датировать, убедиться, что по годам всё сходится. Согласен?

Мне было не до того.

– Честно говоря, мне всё это как-то до фонаря. Я хочу домой, но не знаю, смогу ли вернуться. Мой пёс умер, Чарли! Потому что никто его не спас! Я должен вернуться.

Мы подошли к «Теле-Фону» как раз в тот момент, когда свет в окнах погас.

– Скорее, он закрывается! – закричал я и толкнул дверь. Владелец уже шёл к выходу с большой связкой ключей.

– Извините, парни, мы закрываемся. Приходите завтра в восемь утра. А, это снова ты!

Он посмотрел на меня, и я задержал дыхание. Владелец улыбнулся и больше ничего не добавил. Я немного успокоился и сказал:

– Извините, что мы вас беспокоим, но нам очень нужна помощь. У нас сломалось музыкальное яйцо.

Владелец надел куртку и застегнул молнию.

– Музыкальное яйцо, да? Не знаю, заметили вы, ребятки, или нет, но это магазин телефонов – ну, знаете, таких штуковин, в которые молодёжь всё время пялится.

Он усмехнулся своей шутке. Чарли шагнул к нему.

– Мы просто хотели одолжить отвёртку, чтобы его открыть. Это ненадолго.

Я достал шкатулку.

– Пожалуйста!

Владелец вздохнул:

– Ладно, давайте его сюда.

Он включил свет и достал очки из футляра.

Я бережно опустил яйцо на стол. Это был мой единственный билет домой, и не хотелось ещё сильнее его повредить.

– Ничего себе, какая красота! – воскликнул владелец. – Как оно открывается?

Я нажал на выступ, и лепестки раскрылись. Сокровища всё ещё лежали внутри. Наверное, надо было оставить их в серванте. Я поспешно сунул их в карман.

– Кажется, механизм вот в этой коробочке в центре, – сказал я.

– Там крошечные золотые винтики, – добавил Чарли, показывая на шкатулку. – У вас есть для них отвёртка?

Владелец сощурился и посмотрел на нас поверх оправы очков.

– Конечно. Секунду.

Он ушёл в кладовку.

Чарли посмотрел на меня:

– Может, попросишь его сразу починить шкатулку? Я в механизмах не разбираюсь. Без него мы не справимся.

Мне было неловко. Я украл у него чехол, а он помог мне больше, чем кто-либо другой в этом мире. Владелец вернулся с мешочком и налобным фонарём.