Сергей Криворотов - Дочь леса [litres]

Немало озадаченный Фил Крайнов помолчал, выходило, его старый неприятель хвалил непутевого Ромку, и это не могло не вызвать у родителя, почти поставившего на старшем отпрыске крест, противоречивых чувств. Но сейчас было не до того.

– Надо поторопиться, Йон. Похоже, Зак Форат собрался срубить за нее бабло.

– Не понял… Как это? Ну-ка растолкуй!

И пока Крайнов делился с ним уже известным, Гарнис спрятал порядком надоевший ему велосипед в зарослях земной акации у дороги, и они поспешили в сторону гостиницы Зака.

– Ну, а тебе-то какой интерес лезть в это дело? – недоверчиво полюбопытствовал Йон, когда его попутчик закончил.

– Твоя девочка искала моего Ромку, приходила к нам домой, так что, думаю, как-то нехорошо с ней поступили, да еще возле нашего дома. Зак – та еще сволочь. Уж не знаю, для кого он старается: для «Экофлора» или этих пришлых ученых, но как-то не по-человечески так, не нравится мне этакое…

– Значит, ты со мной?

Крайнов даже приостановился:

– Мог бы и не спрашивать!

– И есть план?

– Разберемся по ходу дела, главное – успеть!

У входа в гостиницу они задержались.

– Йон, подожди. Ты для Зака чужой, к тому же он знает, кто отец девочки. Так что давай, чур, я первый!

И, не дожидаясь согласия, толкнул дверь и шагнул через порог.

Внутри их встретили полумрак и подозрительная тишина, которую Фил сразу нарушил, полагая, что входить без спроса не совсем правильно, что бы там ни учинил хозяин:

– Зак? Гостей принимаешь? Где ты спрятался, лежебока? Или сегодня день самообслуживания?

Он сделал несколько шагов, прежде чем споткнулся о валявшегося на полу Фората. Может, успел на радостях нализаться со своей шестеркой Стером? «Где же второй?» – мелькнуло у него при виде такого зрелища, но подобного за хозяином гостиницы прежде не замечалось, да и неестественно вывернутая шея неподвижного Зака заставила тут же забыть скоропалительное объяснение. Вспомнив давние навыки, полученные на курсах для переселенцев, проверил пульс на сосудах шеи и тогда уже громко присвистнул и обернулся к подошедшему Гарнису:

– Вот те и на! Задави меня кыт!

Сверху донесся звон разбиваемого стекла. Йон с ружьем наизготовку устремился вверх по лестнице и уже там наткнулся на неостывший труп Стера Баркума.

– Фил! Здесь еще один!

Не дожидаясь напарника, Гарнис бросился в дальний конец коридора, толкая на ходу запертые двери. Через выставленное окно успел увидеть двух беглецов. Он выстрелил, метя по ногам, но неизвестные продолжали удаляться, уменьшаясь на глазах.

Тогда Йон пошел назад, выкрикивая имя дочери и барабаня кулаком во все номера подряд.

Произошедшее на ее глазах потрясло Лесю до глубины души. Девушка впервые в жизни видела насильственную смерть человека, да и вообще смерть, и это оказалось совершенно непохожим на виденное в голофильмах из Астронета. На какое-то время она перестала воспринимать окружающее, словно кто-то другой захлопнул ее руками дверь и запер на замок. Лесю била крупная дрожь, она ничего не соображала. А перед глазами застыл момент, когда один из назвавшихся ее верными служителями вонзает в грудь пособника трактирщика длинный блестящий нож, и кровь толчками набегает из раны на грязный пол, образуя огромную, тускло отсвечивающую лужу.

Впрочем, и до этого фрагмента памяти Леся находилась в легком забытье. После того как дала себя уговорить вернуться в бар и выпила услужливо поднесенную воду, она ничего не помнила. Ее разбудили настойчивые руки странно одетых незнакомцев. Они всерьез называли не вполне проснувшуюся юную жительницу Леса своей «госпожой» и «повелительницей». Девушка совершенно не понимала, чего от нее хотят, никогда прежде не видела эти лица, столь не похожие на местных жителей. Все это походило на дурной сон, если бы не жутко натуралистичная сцена убийства в завершение бредового спектакля.

Между тем, ничего еще не закончилось. Когда снаружи послышались торопливые шаги, неразборчивые крики, а затем настойчивые удары в дверь, она не проронила ни звука, даже на время задержала дыхание, чтобы не выдать чужакам свое присутствие. Стук прекратился, затопали прочь по коридору ножищи, и вдруг где-то дальше, внутри здания или даже снаружи, раздался жуткий грохот, заставивший девушку испуганно вздрогнуть, и сразу следом в комнату проник едкий запах дыма.

Леся вспомнила, что так стреляло старое ружье Йона Гарниса, когда однажды он пытался научить ее бить по мишеням. Единственным предназначением нелепого и жуткого оружия людей было делание дырок в других существах. На цыпочках подошла Леся к окну, чтобы убедиться в невозможности выбраться таким путем – слишком высоко. Далеко в поле заметила убегавшие в сторону Леса зеленые фигурки, тех самых «слуг», убивших недавно на ее глазах человека. Грохот выстрела напомнил ей отца, наверное, он и мама Тави сейчас места себе не находят, волнуются за нее, не знают, что предпринять. Леся жалела о своем опрометчивом поступке: и Романа не увидела, и попала в такую ужасную передрягу, из которой никак не может выпутаться.

Как бы ей хотелось оказаться далеко-далеко, там, где под сенью родимого Леса прячется уютный домик Гарнисов. Все что угодно, только бы не оставаться в стенах этого чуждого замкнутого пространства, где только что случились столь жуткие события. Она совершенно не знала, что предпринять дальше. Если открыть дверь, неизвестно, кто там ждет? Не окажутся ли стрелявшие по зеленым убийцам гораздо худшим злом?

– Леся! Девочка, ты здесь? Отзовись! – словно ответом на мольбы девушки донесся из коридора громкий голос ее человеческого отца, показавшийся сейчас родным, как никогда прежде.

– Папа! Я здесь! – она кинулась к двери, не вполне уверенная, стоит ли так вот сразу открывать. Действительно ли там снаружи настоящий Гарнис, или это уловка врагов с целью заманить, подчинить себе, заставить делать что-то нехорошее, противное ее природе и Лесу, нужное им для достижения непонятных враждебных целей?

– Леся, открой, это я, не бойся! – Йон неистово заколотил в дверь снаружи, и ее сомнения исчезли.

Девушка отперла замок, рывком распахнула дверь и бросилась на шею самому дорогому для нее человеку, одному из двух самых дорогих, находившихся всегда рядом с первого момента ее сознательной жизни. О Романе в эти минуты она не вспоминала.

Йон обнял ее одной рукой и прижал к себе изо всех сил, вторую со стволом винтовки, зажатым в кулак, отставил далеко в сторону. Сильно пахло гарью, кто-то медленно поднимался по лестнице.

– Попал? – спросил незнакомый мужской голос.

Йон осторожно отстранил дочь.

– Вроде нет. Целился по ногам, но они были слишком далече… Их в любом случае уже не догнать… Знакомься, это и есть наша Леся…