Тери Терри - Расколотая [litres]

– Следующий будет не в дерево, – произносит голос. Голос, от которого меня начинает бить дрожь.

Мы останавливаемся. Оборачиваемся. Нико стоит, нацелив пистолет мне в голову.

– Так, так. Кто-нибудь объяснит мне, что здесь, черт возьми, происходит?

– Я ужасно зол, – говорит он. Глаза и голос у него убийственно холодные. Ледяные. – Кто-то должен заплатить. Ты. – Он бросает взгляд на Тори, продолжая держать меня на мушке. – Ты сделала, по крайней мере, одну правильную вещь – позвонила мне. Я уже все равно был близко, поэтому поспешил, чтобы посмотреть, что тут за срочность, и что же я нахожу? Ты выпустила пленницу.

Он поворачивается и нацеливает пистолет на нее. Она делается белой как мел.

– Нет, Нико, нет, я…

– Ты отрицаешь, что отперла дверь?

– Нет, но…

– Это моя вина, – говорю я. Он снова разворачивается ко мне.

– А это еще кто? – указывает он на Кэма, который лежит на земле с окровавленной головой.

– Кто-то из школы, я не знаю кто. И кое-что еще. Он выследил меня, хотя никак не мог этого сделать.

– Ты позволила себя выследить? И привела его сюда? – Он с отвращением качает головой. – Какими глупцами я окружен! Кто же заплатит? – Он вздыхает. Нацеливает пистолет на меня, и доктор Лизандер выступает вперед и поднимает руку, собираясь что-то сказать, но я тяну ее назад.

Он взводит курок. Звук выстрела громким эхом прокатывается по лесу.

Снова над нашими головами.

Я стою, оцепенев. Страх. Потрясение. Отвожу взгляд как можно дальше от Кэма, от крови у него на затылке и от своей крови, потому что не могу лишиться чувств сейчас, не могу. Дышу глубоко, стараясь не думать об этом.

Отодвигаю свою фобию в сторону, на потом, чтобы справиться с тем, что сейчас.

– А ты, Рейн. Такой обман. Почему ты сейчас не в Чекерсе, где должна быть?

– Я не смогла этого сделать. Не смогла причинить ей боль. Она не совершила ничего, чтобы заслужить такую смерть.

Он качает головой.

– Глупая девчонка. Если бы она произнесла свою речь, как мы хотели, это стало бы вишенкой на торте. Но тебе нужно было быть там в четыре часа! Идиотка. – Его трясет от ярости.

Но зачем… зачем мне нужно было быть там в четыре? Ведь предполагалось, что я убью ее во время первой церемонии, в доме. Ничего не понимаю. Что должно было произойти в четыре? Разве что он знал, что у меня не поднимется рука убить маму.

Глаза Нико полыхают яростью.

– После всего, что я сделал для тебя. – Он качает головой, снова направляет на меня пистолет. – Мне следовало бы пристрелить тебя прямо сейчас, но я не буду. Есть причина, знаешь ли, – непринужденно заявляет он. – Ты должна жить, чтобы умереть в другой день. Твоя смерть все еще может принести пользу! Сегодня был для этого идеальный случай, но неважно. В другой раз. Даже если нам придется накачать тебя наркотиками и поддерживать под руки, мы позаботимся, чтобы пленка запечатлела тебя навечно: ангелоподобная белокурая Зачищенная девушка убивает людей и кончает жизнь самоубийством.

Я качаю головой, не понимая, от ужаса не в силах ни двигаться, ни говорить.

– Разумеется, теперь понятно, – подает голос доктор Лизандер. – Вы хотите публично доказать, что Зачищенные способны на насилие, чтобы одним махом ударить по всему, что делают лордеры. Но как же все остальные Зачищенные? Что будет с ними?

Понимание наконец просачивается сквозь оцепенение и страх.

– Лордеры увидели бы во всех нас опасность. Они не знали бы, кто кем может обернуться. И что бы они сделали?

– Любые жестокости, совершаемые лордерами, льют воду на нашу мельницу. Дают нам больше сторонников. Тори, – рявкает он. – Запри этих двоих вместе.

Она продолжает стоять, глядя на него. На лице замешательство.

– Но что же будет со всеми Зачищенными?

Он закатывает глаза. Поднимает пистолет и нацеливает на нее. Взгляд Тори фокусируется на чем-то позади него. Я вижу это, как и он. Какую-то долю секунды он гадает, не пытается ли она просто отвлечь его внимание, но, прежде чем успевает решить, его пистолет летит по воздуху, выбитый из руки. Катраном.

– Ты, ублюдок, – рычит Катран. Нико делает ложный выпад, резко разворачивается и сбивает Катрана с ног.

– Тори! – кричит Нико. – Выбирай, на чьей ты стороне!

Тори подбирает пистолет Нико, смотрит на него. Потом на меня и снова на пистолет. Я подхожу, ноги все еще плохо слушаются, но уже не подкашиваются.

– Отдай его мне, – говорю я. Протягиваю руку.

Нико и Катран борются на земле. Блеск металла, и Катран вскрикивает: Нико поранил ему руку спрятанным ножом. Нико поднимается, в руке нож. Бросается вперед. Катран откатывается в сторону и вытаскивает свой нож. Вскакивает на ноги.

– Бен жив! – кричит Нико. – Она знает это.

Лицо Тори искажается. Она поднимает пистолет. Я отскакиваю, и пуля вонзается в дерево.

Доктор Лизандер стоит, оцепенев.

– Бегите, – кричу я ей, и на этот раз она бежит в лес, а я за ней. Мышцы мои работают уже достаточно, чтобы ковылять сзади, но не настолько, чтобы поспевать за ней. С каждым шагом в душе все кричит от страха за Катрана. Нико не может победить в этой битве. Ведь нет?

Но потом раздаются другие звуки: звуки выстрелов, топот ног. Я оглядываюсь и сквозь деревья вижу лордеров. По меньшей мере с полдюжины, окружают дом.

Бежать!

– Стой, – раздается голос впереди. Этот голос я знаю. И так и делаю. Вместо того, чтобы бежать, или атаковать, или еще что, я останавливаюсь. Передо мной Коулсон.

– Ты бы здорово облегчила себе жизнь, если бы просто рассказала мне, что здесь происходит. Хорошо, что юный Кэмерон позвонил нам и проследил за тобой сюда.

– Проследил за мной? Как?

Он стучит себя по лбу, криво ухмыляется. Неестественное движение для его лицевых мышц. В руке у него появляется пистолет, и он целится мне в голову.

В довершение всего еще и это? Крики, шум, звуки драки позади нас постепенно исчезают, и остается только здесь и сейчас. Мои глаза и его.

Ноги у меня подкашиваются, я чуть не падаю на колени.

– Отпустите меня, – шепчу я.

– Я не могу этого сделать.

– Пожалуйста.

Он качает головой. То, что происходит позади нас, по-прежнему туманно, словно все это происходит в каком-то другом месте, не связанном с настоящим. И все же какой-то настойчивый звук вторгается в сумятицу, приближается…

Коулсон берет пистолет обеими руками и тянет спусковой крючок.

Я жду, что пуля отбросит меня назад, но вместо этого слышу сзади глухой удар и вскрик. Резко оборачиваюсь…

– Катран?

Его руки сжимают грудь. Красное, красное, красное растекается по ней, когда он падает на землю, и все вокруг начинает кружиться, сереет, растворяется и тянет меня с собой. Нет. Я сражаюсь с ним изо всех сил. НЕТ.