Эдуард Голубев - Это было в Веморке

В конце марта, после работы находясь дома, Лотар услышал под окнами шум мотора мотоцикла. Не успев полностью открыть дверь, в неё ворвался Михаэль Штенц и без спроса не разуваясь, уселся на диван. Сделав пару больших глотков воздуха, он посмотрел на удивленное лицо Логдэ и быстро начал говорить:

– Быстро, у тебя пять минут. Пиши письмо и адрес, кому передать в Берлине. Всё остальное расскажу потом. Не буду тебе мешать.

Лотар в этот момент хотел себя убить. Не то, что письмо, слово не могло родиться. Он не знал с чего начать и, бросив ручку на пол, в нервах сказал:

– Ничего не получается. Всё как-то очень внезапно. Михаэль, я не знаю, что писать!

– Хорошо. Напиши только адрес в Берлине и человека, которому передать, что ты останешься здесь надолго.

Лотар сразу начал писать адрес Лионы, но тут поймал себя на мысли, что она подумает, когда к ней придет незнакомый человек, которого не знает даже он, и скажет, что Логдэ останется в Веморке надолго. Почему он не смог написать письмо. Почему? Почему? Почему? Лотар отбросил этот листок и взял следующий. Успокоившись, он твердо написал на бумаге:

“Восточно-западная ось. Берлинская высшая техническая школа. Секретарь ректора фрау Штерн”.

Протянув бумагу Михаэлю, Лотар сказал:

– Пусть найдет эту женщину. Она знает, что делать, – и немного сомневаясь, спросил, – а послание точно дойдет?

– Если с ним ничего не случится по дороге в Берлин. А так обязательно дойдет. Он мне должен. Я два часа назад спас ему жизнь. Ладно, Лотар, мне надо мчаться. Завтра я тебе всё расскажу. Заехать утром за тобой? – абсолютно спокойно, как будто ничего не произошло, спросил Штенц.

– Спасибо, – просто ответил Лотар.

Утром Михаэль выглядел очень уставшим и уже ближе к полудню, когда Логдэ зашел к нему в домик около завода, в его глазах появилась острота. Сделав так полюбившиеся кофе по-норвежски, Штенц начал рассказывать, что вчера вечером здесь произошло.

– Вчера один из моих солдат, услышал шум около ущелья и пошел проверить, что там происходит. Уже стемнело и, по его словам, он поскользнулся на самом краю склона и начал скатываться вниз. Всё закончилось бы совсем плохо, если бы он не попал в расщелину. Пытаясь вылезти, он зацепился за уступ в камне, который стоял на краю этой трещины и, это, Лотар, даже не смешно, валун сдвинулся с места и упал на него, зажав его в этом капкане и придавив руку. До сих пор не могу понять, как он сумел сделать выстрел из винтовки, но это его спасло. Хлопок услышал караульный и доложил мне. Он показал мне сторону, откуда донеся выстрел, а сам, по моему приказу, пошел сделать проверку состава. Кирстен, так звали бедолагу, к этому моменту уже потерял сознание от боли. Я фонариком освещал всё вокруг, но везде было тихо. Караульный и еще солдат десять подошли минут через пять, и он доложил, что не хватает Кирстена. И тут, в луч света, попали поломанные ветки кустарника. Я направил фонарик вниз, но свет просто пропадал в темноте. Минут через десять принесли веревку и, обмотавшись, начал спускаться в ущелье. Поверь, Лотар, было страшно, но другого выхода не было. Метров через двадцать, я увидел эту расщелину, на краю которой явно выделялся свежий след, как ты понимаешь, от этого камня. Посветив туда, я увидел Кирстена без сознания с опущенной головой и зажатой рукой. Попробовал сдвинуть камень, он был неподъёмный. Я залез в расщелину, снял с себя веревку и обмотал этот проклятый валун. Потом крикнул наверх, чтобы начали вытягивать, а я скажу, когда остановиться. Освободив руку Кирстена, дал команду ничего не делать, а так и держать, начал поднимать его из расщелины. Честно сказать, пришлось попотеть. Потом вылез сам и крикнул, чтоб чуть опустили веревку. Камень занял своё новое место в этой трещине, а я, обрезав веревку, снова обмотал себя и, положив на плечо Кирстена, держа его одной рукой, а другой веревку, гаркнул, чтобы начали вытягивать. Через полчаса врач ощупав руку, сообщил, что у этого бойца служба закончился. Приведя его в чувства и наложив гипс, он подошёл ко мне и сказал, что Кирстена, если есть такая возможность, надо срочно отправлять домой в Германию, ему предстоит долгое и серьёзное лечение. Здесь нет для этого условий. Я в быстром темпе начал оформлять бумаги и тут, в личном деле увидел, что Кирстен проживает в Берлине. Я вспомнил, Лотар, тебя и понял, другого шанса уже может и не быть. Вчера, когда я вечером заехал к тебе, Кирстен уже был на пути в Драммен, и у меня не было много времени. Я догнал их и уже вместе с ними был в Драммене, где всё объяснил Кирстену. Он сказал, что будет очень рад сделать что-нибудь для меня.

– Михаэль, ты герой.

– Лотар, ты на моём месте сделал бы по-другому? Очень сомневаюсь, – улыбнулся Михаэль Штенц.

А через три недели Кирстен сидел в приемной ректора Берлинской высшей технической школы и не знал, что рассказывать фрау Штерн, которая просто засыпала его вопросами.

– Извините, фрау Штерн. Я здесь, потому что, так сказал сделать командир, который спас мне жизнь, но я ничего не знаю о Лотаре Логдэ. Я видел его за год всего раз двадцать, и то, со стороны. А письмо, как мне сказал командир, не было времени написать. Я передал всё слово в слово. Вот, что он только успел, – Кирстен махнул взглядом в сторону лежащей на столе бумаги с адресом школы, – ещё раз извините. Ничем не могу помочь.

Фрау Штерн не хотела отпускать Кирстена, пытаясь выведать хоть что-нибудь ещё, но видя, что больше ничего не получиться узнать, поблагодарила его, и они попрощались. Обладая хорошей памятью, она сразу вспомнила, что рассказывал Лотар об их встрече после защиты диплома. Парк Тиргартен, озеро Нойер и где-то там, на берегу лавочка. “В принципе, не должно быть сложно найти Лиону. В конце концов это рядом, если, конечно, за этот год не случилось ничего плохого, – подумала фрау Штерн. – Как же незаметно пролетело время”.

Лиону она узнала сразу. Это был пятая или шестая прогулка фрау Штерн по Тиргартену в её поисках. Как и год назад, когда они снова встретились с Лотаром, она сидела на лавочке и смотрела на озеро, а погода не давала повода усомниться в своей и её красоте. Разительное отличие Лионы было в том, что тогда, двенадцать месяцев назад, ей не хотелось вспоминать своё то недавнее прошлое, а сейчас, не скрывая от себя, она с радостью воспроизводила те яркие моменты, связанные с Лотаром. Это её согревало.

– Лиона, девочка, здравствуй! – слегка растягивая слова, проговорила фрау Штерн.

От неожиданности она резко обернулась и не могла поверить своим глазам. Быстро поднявшись, Лиона подошла к ней и обняла.

– Фрау Штерн, как я рада вас видеть. Вы не поверите, но я только что вспоминала ярмарку и наше знакомство. И тут вы… – Лиона запнулась, на её глазах появились слёзы, и с тревогой посмотрев на фрау Штерн, она тихо спросила. – Вам что-то известно о Лотаре?