Ларри Нивен - Молот Люцифера [litres]

И в этом имелась некая логика.

Кроме того, Кристофер давно заглядывался на Морин. А как она относилась к нему? И, если уж на то пошло, что она думала про Харви?

Он присвистнул. «Неужто я влюбился? Только вот… Я уже не знаю, что это такое. Абсолютная верность – ладно, почти абсолютная верность жене на протяжении восемнадцати лет – не слишком хорошая подготовка к интригам».

А может, и нет. Он всегда считал, что мужчина и женщина, настроенные рискнуть, способны на многое. Правда, сейчас он недоумевал. Что такое любовь? Он жизнь бы положил за Лоретту – но не пожелал остаться дома из-за того, что ей было страшно. Теперь он мог смотреть данному факту в лицо, но не очень понимал, что это вообще означает?

Наконец день начал клониться к вечеру, пришла пора устроить привал. Харви изучил окрестности, чувствуя себя одиноким и беззащитным. Раньше даже здесь можно было встретить людей. Но это – до Падения Молота. Накануне вон с тех гор спустились потенциальные грабители, и они – или им подобные – могли подстерегать неподалеку случайного прохожего, а засаду они способны устроить где угодно. Хотя никто на пути им еще не попался, и от этой мысли Харви сделалось спокойнее.

Тропа шла через сосновый лес, по крутым склонам. «Сколько же воды! – удивился Рэндолл. – В такой дождь нелегко найти местечко для привала».

Жаль, поблизости не было укрытия из обломков скалы, вроде того, в котором отсиживался Харви, неся дозор.

«А ведь надо быть начеку. Вся живность разыскивает себе относительно сухой участок. Медведи, змеи и так далее», – подумал он.

Вскоре они наткнулись на скунса. Рэндолл с большим сожалением прошел мимо. Вот где они могли бы отдохнуть: два огромных валуна, привалились друг к другу и образовали подобие пещеры. Но бусины глаз и запах, который ни с чем не спутаешь… нет, с таким врагом им не справиться. И вообще, скунс мог оказаться бешеным. В теперешних условиях укус сыграл бы роковую роль.

Некуда бежать, чтобы сделать прививку от бешенства. И долго еще будет некуда…

В следующей «пещере» спряталась лиса или одичавшая собака. Харви и Марк выгнали ее. Под валунами было мокро и тесно, однако мужчины стащили пончо и, раскинув их на срубленных ветках, устроили из них подобие навеса, так что хотя бы на голову не лило.

Теперь – костер. Пока не стемнело, Рэндолл отправился собирать дрова. Сухостоя оказалось достаточно, правда, мокрого. Тем не менее, расщепив его, Харви обнаружил сухую сердцевину.

Дров набралось от силы на час горения. Хотя, может, огонь будет гореть и дольше, если экономить.

Когда стемнело, Харви развел костер, истратив часть драгоценного топлива.

– Вот если бы у нас была железнодорожная сигнальная ракета, – посетовал он, бережно выливая жидкость на кучку щепок, – мы бы даже в буран грелись у костра…

– Сука Харди, не дал вам ракету, – буркнул Марк.

– Вы с ним поосторожнее. – Рэндолл чиркнул спичкой.

Бензин вспыхнул, и на мгновение пламя ослепило мужчин. Щепки загорелись, и ощутить даже ту крошечную частицу тепла, которую давало пламя, было очень приятно.

– Он вас не любит.

– Сомневаюсь, что он вообще кого-нибудь любит, – заявил Ческу.

Он начал подкладывать к костерку полешки побольше, чтобы подсохли.

– Всегда улыбается, но неискренне.

Харви кивнул. Эл ни капельки не изменился. Он продолжал быть помощником политического деятеля – то есть человеком, который дружелюбно держится с каждым. Но теперь его улыбка не означала приветливости, в ней таилась угроза.

– Господи! – вырвалось у мотоциклиста.

– А?..

– Просто вспомнил тех бедолаг, – откликнулся Марк. – Харв, я, кажется, скоро свихнусь.

– Не думайте об этом.

– Мне пришлось затянуть петлю. Не могу забыть!

– М-да. – На ферме Романов их оказалось четверо. Перепуганные подростки. Два парня и две девочки, никого старше двадцати. Когда Харди и Кристофер повязали их, выяснилось, что кое-кто из ребят получил в схватке ранения. Затем между Элом и Джорджем разгорелся яростный спор.

Кристофер хотел пристрелить всех четверых на месте. Харди доказывал, что их надо отправить в город. Харви и Марк приняли сторону Эла, и Джордж уступил.

Только когда «пленных» доставили в город, сенатор и мэр в тот же день устроили суд. Вечером ребят повесили перед зданием мэрии. Способ убийства, на котором настаивал Кристофер, был милосерднее.

– Они прикончили Романов и парня из «Мучос Номбрес», – вымолвил Рэндолл. – Как еще мы могли поступить с ними?

– Они получили по заслугам, – согласился Ческу. – Просто так быстро… страшно. И больно. А девочки так кричали и плакали. – Он подбросил несколько поленьев в огонь.

«Казнь потрясла местных», – подумал Харви, но вслух ничего не сказал.

Романы были их друзьями. Кроме того, протестовать опасно. Эл мило улыбался и вел себя абсолютно непринужденно, но за всем этим скрывалось нечто жуткое.

Дорога. Да, для тех, кто не хотел объединяться, для возмутителей спокойствия всегда оставалась дорога.

На третий день пришло время сделать привал. Они почти поднялись на вершину, к самой верхней точке тропы. Ливень не прекращался, и чем выше они взбирались, тем холоднее становилось. Сегодня ночью без костра не обойтись, а значит, им предстояло по очереди подбрасывать в него щепы.

Харви аккуратно выкладывал на землю прутья и не успел достать из кармана флягу с бензином, когда учуял запах.

– Дым, – произнес Марк. – Костер.

– Да. Хорошо скрытый, – отозвался Рэндолл.

– Где-то поблизости. Иначе в такой дождь мы бы его никогда не унюхали.

И не увидели бы.

Харви замер и знаком велел своему спутнику соблюдать тишину. С вершины дул сильный ветер, вероятно, он и донес запах дыма. Ливень превратился в мокрую завесу, в мерцающем свете он позволял видеть лишь на несколько ярдов вперед.

– Нужно проверить, – прошептал Ческу.

– Да. Пончо оставим здесь. Промокнуть больше, чем мы промокли, невозможно.

Они тихо двинулись вверх по склону, вглядываясь в сумрак.

– Там, – проговорил Марк. – Я что-то услышал. Голос.

Рэндолл кивнул.

Они с Марком двинулись в ту сторону, откуда донесся голос. Уже не имело смысла стараться соблюдать тишину. Ветер и дождь заглушали почти все звуки, а мокрые листья и раскисший слой лесной подстилки чавкали под ногами.

– Погодите-ка.

Марк и Харви застыли как вкопанные.

Голос был женский и принадлежал юной девушке. Она находилась совсем близко, наверное, где-то в зарослях кустарника.

– Энди! – крикнула она. – У нас гости!

– Иду.

Мгновение Харви не мог пошевелиться. Неужели?..

– Энди! – закричал он. – Энди, ты здесь?

– Да, сэр, – по тропе спускался его сын.

Рэндолл кинулся к нему.