Владимир Моисеев - Мизантроп [СИ]

Не буду скрывать, меня нельзя назвать внимательным наблюдателем или тонким знатоком человеческих эмоций, я так и не научился определять по изменению выражения лица собеседника, улучшилось у того настроение или, наоборот, ухудшилось. Если кому-нибудь на ногу упадет кирпич, и он начнет бегать по стройплощадке, громко и жалобно выкрикивая ругательства, я, конечно, догадаюсь, что ему хреновато, потому что больно. А если пробежится молча, то я подумаю, что все обошлось. И вот наступил момент, когда даже я понял, что дело плохо. Прохор как-то скособочился, обмяк и загрустил. Я, наконец, увидел, что бывает, когда все члены человека сковывает ужас. Мне этот театр одного актера не понравился.

— Что-то случилось? — спросил я.

— Пришел Карачун, — ответил Прохор.

Он с неизбывной тоской и печалью смотрел мне за спину. Пришлось оглянуться. К нам подошел крепкий человек примерно одного с нами возраста, скорее всего, каратист или боксер. Как я понял, знакомый Прохора. Он улыбался, но как-то с вызовом, неприятно.

— Привет, парни! Развлекаетесь?

— Уилов подписал договор. Все в порядке.

— Покажи.

Прохор повиновался, я заметил, что руки его дрожат. Человек, которого Прохор назвал Карачуном, внимательно изучил подписанную мной бумагу. Остался доволен.

— Кровь его?

— Да, конечно. Как и предполагалось, он согласился на стандартные условия.

— Прекрасно. А теперь представь меня.

— Это Карачун. Мой начальник.

— Вот как.

— Он будет тебя курировать.

— Что это значит — курировать? — спросил я. — Мы так не договаривались.

— Не придирайтесь к словам. Я буду следовать букве и духу нашего договора, то есть, объективно оценивать результаты вашего труда и выплачивать заслуженное вознаграждение. Вы же не отказываетесь работать? — Карачун был вежлив.

— Я в любом случае продолжу заниматься изучением будущего. Если вы желаете первыми получать отчеты о проведенных мною исследованиях, пусть будет так. Я не считаю, что из информации о будущем следует делать тайну. Это все, что я обещал. Если вы надеетесь заставить меня заниматься чем-то еще, то должен предупредить, у вас ничего не получится.

— Прекрасно, — Карачун достал из сумки длинный кинжал и протянул его мне. — Подержите, пожалуйста, я должен вас сфотографировать. Только будьте осторожны, возьмите его за рукоятку, он очень острый, не порежьтесь, ваша кровь мне больше не нужна.

Я выполнил его странную просьбу. Карачун достал фотоаппарат и несколько раз сфотографировал нас.

— Большое спасибо, — сказал он, убирая фотоаппарат в сумку. — С вами, Уилов, приятно работать. А теперь верните мне кинжал.

То, что произошло дальше, я буду вспоминать всю оставшуюся жизнь. Карачун взял кинжал и несколько раз ударил им Прохора, тот упал замертво.

— Не обращайте внимания, все идет по утвержденному Хозяином плану, — сказал мой новый начальник.

— Ничего себе! Вы же его убили!

— Так себе был человечек. Но свое предназначение выполнил до конца.

— Вы и в полиции об этом скажите?

— Я?! В полиции?! — рассмеялся Карачун. — Это вам, дорогой, в полиции придется объясняться. На кинжале, вроде бы, ваши отпечатки. Или я ошибаюсь?

— Черт! Вы в перчатках!

— Очень полезная штука, если знать, как правильно пользоваться!

— Значит, на меня все свалите?

— Успокойтесь, Уилов. Никто вас без необходимости не обидит, если, конечно, будете выполнять договорные обязательства. Ну, там, повышать производительность труда и прочее. У вас, футурологов, наверняка, есть какие-то показатели. Так вот — улучшайте их. Старайтесь изо всех сил. Иначе кинжал с вашими отпечатками окажется в полиции. Дело пустяковое. Обязательно отыщется какой-нибудь тайный доброжелатель, который видел, как вы, покидая место преступления, выбросили кинжал под скамейку, и сообщит об этом в полицию. Анонимно, само собой. Влипли вы, Уилов. Вам не позавидуешь.

— Что вам от меня нужно?

— Я уже сказал: работайте старательно, чтобы Хозяин был вами доволен. И все сложится замечательно. Не волнуйтесь. А сейчас отправляйтесь домой. Нам светиться на месте преступления резона нет.

— Эй! Но так нельзя.

— Сказано вам: валите! Значит так, ноги в руки и — вперед! Помочь вам? Придать ускорение пинком под зад?

Это уже было слишком. Вступать в дискуссию мне не хотелось. Пришлось покинуть территорию с максимально доступной скоростью.

И что теперь делать, как жить дальше? Я вернулся домой. Принял порцию вискаря. Прошло мимо, будто и не пил. Пришлось повторить. По телу пробежала приятная волна тепла. Немного отпустило.

— Однако, — сказала Лида. — Давно такого не было. Совсем плохо? Что-то случилось?

— Проблемы. Но я справлюсь сам. Тебя мои заморочки не коснутся.

— Э-э, здорово тебя прихватило. Совсем соображалка отказала? Расскажи-ка, как это меня не коснутся твои заморочки? Ну-ка… А я послушаю.

Задачка показалась интересной. Я даже на некоторое время забыл о своем незавидном положении. На первый взгляд ничего сложного в вопросе не было. Я — мужчина, и потому обязан защищать любимую женщину. Следить, чтобы вызванные моей глупостью беды не заставляли ее страдать. Правильные слова, но что конкретно я должен сделать, чтобы обезопасить Лиду? Сумею ли растолковать Карачуну, что моя жена не имеет отношения к договору и не должна отвечать за своего мужа? Что-то я сомневаюсь.

— Понял, что сказал глупость? Если у тебя случилось что-то серьезное, меня это тоже затронет, неужели не понимаешь? Давай, рассказывай, что произошло.

Лида была права. Моя беда была ее бедой. Признаюсь я в этом или нет, суть дела не изменится. И я рассказал про странное предложение Прохора и про то, как человек по имени Карачун зарезал его кинжалом, на котором полно моих отпечатков пальцев. Шансов доказать, что это не я убил Прохора, было очень мало. Показаний буфетчицы — а она видела нас с Прохором в кафе, — и отпечатков на стакане и кинжале вполне достаточно, чтобы засадить меня в тюрьму. Я представил, как пытаюсь что-то такое лепетать в свою защиту, — но кто будет слушать? Улики подобрались стопудовые.

— В полицию Карачун меня решил пока не сдавать. Он требует, чтобы я выполнял условия договора и работал на него. Насколько я понял, он действует не самостоятельно, а по приказу какого-то Хозяина, так он назвал человека, который послал его проверить, скрепил ли я свою подпись каплей крови, и заодно зарезать Прохора, выполнившего, как было объявлено, свое жизненное предназначение до конца. Теперь на Хозяина должен буду работать я.

— Прекрасная фантастическая история, — сказала Лида. — Можно написать хорошую книгу про шпионов.

— Ты способна думать о чем-то кроме литературы?