Сергей Кусков - Под перекрёстным огнём (том 1)

Она — альфа-самка. Сама выбирает партнёра. Сама трахает. Сама позволяет ему делать грубые вещи, потому, что они нравятся ЕЙ. Не он ласкает её, ни в коем случае! Это она позволяет доставлять себе удовольствие, и именно так, как желает сама. Он — раб, она — госпожа, даже если он согнул её в три погибели и вытворяет всё, что позволяет его извращённая фантазия. Это не он полностью доминирует, а она с барского плеча разрешает ему делать это.

Что, всё просто, скажете вы? Ерунда?

Не ерунда. Мы с Розой после первой неудачной попытки ещё трижды спасали несчастных мальчиков из её суровых ангельских лап. Успевали вовремя, до того, как могло случиться непоправимое — медицинский терминал помогал, да и чувствовать её на расстоянии научились. Парням ничего не было, кроме испуга от нашего неожиданного вторжения и скручивания их партнёрши, с которой у них как раз «пошел процесс». Даже драться кидались! Ничего, синяки быстро заживают, пусть спасибо скажут, что только синяки…

…О чем это я? А, да. Женщина всегда остаётся женщиной: хочет любви, тепла и ласки. Хочет отдаться на волю чувств, быть слабой и нежной. Ведомой. Это в её генах, в крови. И вот с этим звеном в цепи получения удовольствия мы последние три месяца нещадно боролись.

Да, сделали её калекой, возможно. Вбили в голову сторонние, чуждые её природе психологические установки. Теперь она не сможет получать удовольствие как все; теперь она — робот, играющий роль женщины, получающей удовольствие. Но повторюсь, со мною такое не работает, а значит, не будет работать и с тем, кого она будет по-настоящему любить. И пока таковой кабальеро ей не встретился…

…Пусть занимается любовью вот так, с установкой на абсолютное доминирование. То, что мы сделали — подвиг, если посмотреть на Мию полугодовой давности. И мне нисколечко за это психологическое насилие не стыдно.

— Она работает, всё нормально, — легла мне на ладони, сцепленные в замок, рука Розы. Тёплая, мягкая, успокаивающая.

— Я всё равно боюсь, — покачал я головой. — Всё равно нервничаю.

— Отпусти её, — произнесла вдруг Розита. Видно, давно собиралась, но тоже не была до конца уверена. — Отпусти, Хуан. Я её знаю лучше, Мия справится. Она сильная — гораздо сильнее, чем все думают.

Я испустил тяжелый вздох и откинулся на спинку дивана.

— Мне сложно.

— Понимаю. — Сестрёнка пересела на диван, рядом со мной. Вытянула ноги на стул, на котором сидела. — Давай всё же оставим приборы в покое и просто насладимся красивой эротикой? Не вмешиваясь?

— А вдруг…

— Не вдруг! — повысила она голос. — Это четвёртый мальчик. Проблемы реально были только с первыми двумя. Прошлый раз она держалась сносно, почти получилось. Сегодня… Она справится. Поверь, Хуан, я чувствую. Она моя сестра, я понимаю её сильнее этой штуковины, — презрительно кивнула Роза на терминал.

Я вновь издал тяжелый вздох и улыбнулся.

— Угу, Хуан. Сиди и смотри как трахают твою напарницу, с которой живёшь в одной комнате и спишь обнаженными на соседних кроватях. Ты мне это предлагаешь?

Роза залилась смехом:

— Ай-яй-яй, Чико! А ты собственник? Не ожидала!

Обстановка разрядилась, я вздохнул спокойнее. Наверное, всё же стоит последовать совету и довериться. Эти две красавицы чувствуют друг друга феноменально.

— Все мужчины собственники, — философски заметил я и пожал плечами.

— Мы готовы, — произнесла вдруг Роза серьёзным голосом, отвернувшись на визоры. Как бы вскользь, но это были слишком важные слова, чтобы бросать их походя. Я закашлялся, подался вперед:

— Розита, это серьёзно! Тогда с Мией не считается, это был… Элемент терапии! Диагностики! Мия это понимает?

Кивок в ответ.

— Потому и говорю, МЫ готовы, а не я. Подождем её, или она потом присоединится? — Роза повернулась и залезла на диван с коленками. Подалась ко мне. Я обнял её за плечи, притянул к себе. Торопиться не спешил. Она, в общем, тоже, передавая мне в руки все бразды правления. Какое-то время так и сидели, думая о своём.

— Уверены? — Ничего глупее спросить не мог! — А если она не справится и убьет его? Мы не успеем, — кивнул я на стонущую в трёх плоскостях Мию, которую её кабальеро поставил в коленно-локтевую и остервенело драл, намотав её волосы себе на руку. Опасно! Вдруг и правда сорвется?

Но нет. Младшая Сестрёнка визжала, надрывно стонала, и я видел, что несмотря на искренность ощущений, в нирвану не проваливается. Фальшью назвать такое нельзя, но и полным погружением в процесс — тоже. Что-то сродни посещения борделя — напряжение снял, а удовольствия не получил и на пять центаво.

— Успеем, — беззаботно махнула рукой Роза. После чего отстранилась, быстро вскочила и стащила с себя футболку, которую отшвырнула на соседний диван. Затем расстегнула и стащила шорты, последовавшие за футболкой. Трусиков под ними не оказалось — видно, готовилась заранее. После чего заулыбалась и залезла мне на колени, оседлав:

— Хуан, я серьёзно! Отпусти её! Она выросла. Справилась. Благодаря тебе. А теперь тебе придётся уйти и дать ей возможность самой решать, что и как делать или не делать в этой жизни.

— Но я…

Мой протест потонул в поцелуе.

Поцелуй получился долгий и… Непривычный. Я был в слишком ошизённом состоянии, чтобы адекватно его воспринимать, как и она, в общем. Напряжение, сковывающее ввиду довлеющей угрозы, не позволяло нам расслабиться… А я…

Черт возьми, а я прятался за этот дамоклов меч в виде Мии, потому, что не мог решить, что мне делать! Стоит ли сближаться с Сестрёнками, или нет? Да, хотел, всегда. А конкретно на Розу чуть было не напал. Но это — физиология. Хочу ли я теперь, когда напряжение снято, а система наших взаимоотношений выстроилась в определенную продуктивную для обеих сторон структуру? Кто они для меня?

Не так, кто они для меня в большей степени ?

Оставить их в виде сестёр-подруг с абсолютным доверием? Или всё же ступить за грань под названием «взвод-семья», из-за которой обратной дороги не будет?

Сам смысл этому понятию дадим мы, тринадцатый взвод нашего потока, поскольку всё, что было до нас, не считается. Мы будем ПЕРВЫМ разнополым взводом. И пример нам брать не с кого — наоборот, если таковые подразделения ещё когда-то возникнут, инструкции по поведению им напишут с нас.

— Ну, Хуан! Давай, приходи в себя! — пошлепала Роза мне по щекам.

Я отстранил её, отсадив в сторону.

— Розита, не сейчас.

Посидел, подумал, лихорадочно ища формулировки.

— Чика, вы классные. Но я… Я не знаю!

Подскочил. Прошелся туда-сюда по кухне. Тяжело вздохнул:

— Посиди, посмотри за визорами, ладно? Я скоро.

— Ты в душ? — Роза ни жестом, ни взглядом не дала понять, что осуждает, или наоборот, подбадривает. И я был ей за это благодарен.