Markiann Маркианн - Небо Ждёт [СИ]

— Старайтесь не ездить по дороге ночью! Это слишком опасно. Если и придется заночевать в горах, не выходите из машины. Когда не стало людей, там развелось множество диких животных. Тем более, в это время года на перевале уже лежит снег. Вам понадобится тёплая одежда. Я принесу её вам…

Когда все вопросы были улажены, настала пора прощаться. Все собрались в гостиной, чтобы увидеть ещё раз Питирима. Пришла и Настя. Питирим радостно обвёл всех глазами. Все притихли, и ждали, что скажет владыка.

— Дорогие мои братья и сёстры, — обратился он к ним. — Мы имеем большую радость в том, что в мире, в котором столько неправды и нелюбви, мы знаем Божью любовь и имеем её друг к другу. Это самая большая ценность, как драгоценная жемчужина, ради которой можно отдать всё своё состояние. Храните эту жемчужину в своей общине, не позволяйте угаснуть духу Любви. Впереди всех нас ждут испытания крепости нашей любви и нашей веры. Благодарю Бога, что в этих обстоятельствах многие из вас избрали путь священства, тогда как многие другие отказались от него, чтобы спасти свою жизнь. Будем же молиться, чтобы Господь сохранил ваше священство в тайне от стремящихся причинить зло. Пребывайте в братской любви! Будьте ближе друг к другу, чтобы не была зазора между вами, куда зло может вставить клин, разрушить доверие, разделить, а затем, по одиночке, уничтожить. Помните древнюю поговорку:?unus Christianus sunt nulla Christianus? что говорит о том, что один христианин — не христианин. Так будьте же всегда вместе друг с другом и со Христом, даже если кто-то из вас окажется в ссылке, ведь Господь наш — Победитель. Его сила больше всякой иной силы. Он уже победил смерть! Если же гонения всё-таки коснутся вас, помните — ваша безопасность в том, чтобы дать возможность Богу защитить вас! А теперь прощайте… Да благословит вас Господь!

Я расширенными глазами смотрел на Питирима. Мне казалось, что я снова вижу вокруг него какой-то еле уловимый свет. Дальше каждый подходил к нему, он каждого обнимал, называл по имени, возлагал руку и молился. И каждый отходил от него в невероятной радости.

— Донесёшь?

Рядом стояла Настя, держа в руках канистру, в которой плескалось что-то тёмное.

— Это тебе, — сказала она. — Я знаю, что ты это любишь.

Я отвинтил крышку канистры и понюхал. Это оказался смородиновый компот!! Я был потрясен такой её заботой и с благодарностью принял его. После обнял её и крепко поцеловал в щёчку.

— Спасибо, Анастасия! Ещё как донесу!

Она отодвинулась и порозовела. Это всегда с ней случалось, и выглядело так очаровательно!

Гости по одному расходились. Пришла пора прощаться и нам.

Анастасии видимо трудно было отпускать Петра-Питирима. Она жадно ловила его взгляд. Когда же он посмотрел на неё, её лицо опять взорвалось розовым цветом. Питирим подошёл и положил ей на плечи руки.

— Анастасия, прекрасный дар Божий нам! — обратился он к ней. — Даже смотреть на тебя — сердце радуется. Я не могу себе представить, какой ты будешь, когда я увижу тебя снова! Как преобразит тебя Господь! — Он наклонился к ней и добавил: — Береги Марфу Ильиничну. Она, конечно, очень крепкая, но уже пожилая. Будь хорошей хозяйкой в этом благословенном доме.

Он поцеловал её в лоб и прижал к своей груди. Настя хлюпала носом, но держалась. Я тоже подошёл и обнял её, и… собравшись с силами, сказал:

— Прости меня, Настенька. За те слова о тебе, прости! Я — дурак, и не имею и доли той любви, которая есть в Питириме. Я даже не христианин. Но хочу им стать. Для меня встреча с тобой — хороший урок, что нельзя о человеке думать плохо. Внутри любого человека всегда есть человек. Просто его надо оттуда как-то вытащить. А Питирим это умеет.

Настя легонько засмеялась.

— «Вытащить» — это погрузить человека в Божью любовь! Дать человеку надежду и прощение!

— Я понял, — кивнул я, и повторил, чтобы запомнить:

— Погрузить в любовь, дать надежду и прощение…

Я тоже чмокнул её в лобик. Умница, всё же она какая.

Если прощание с Настенькой прошло тихо, то Марфа Ильинична налетела на нас с жаркими объятиями, возгласами и наставлениями. Питириму она твердила, чтобы не простудился в горах, потому как он человек блаженный, думает всё время о других, а не о себе. Я ей дал идентификатор моего псифона, чтобы она могла оставаться в курсе наших приключений и не волноваться сильно за нас.

Когда мы уже хотели выходить, вернулся Ефрем и принёс два горнолыжных костюма.

— Возьмите, братья. Вот… остались со времен, когда увлекался горными лыжами. Лёгкие, почти ничего не весят. И главное — с подогревом. Аккумуляторы я поставил новые — десять суток держат. Размеры вроде ваши, но они ещё и сами подгоняются.

Питирим сердечно поблагодарил Ефрема и с радостью принял дар.

Дом мы покинули с осторожностью. И когда уже по полю шли к автомобилю, я, наконец, осмелился сказать:

— Питирим… Я хотел бы научиться вытаскивать из беды людей… Как я понял, их спасает любовь. Но у меня нет любви… Как научиться так любить, как ты, всей душою?

— Этому нельзя научиться, — сказал Питирим, и, видя, что я поник, тут же поспешил добавить, — любовь — это дар. Его даёт Сам Бог. И её можно у Него попросить. Это то, что Он хотел бы, чтобы люди у Него просили… Но они просят успеха, здоровья и финансового процветания. Но наш Бог есть Любовь. Он может дать лишь Себя.

Он похлопал меня по плечу, как бы ободряя, и я ободрился. Но осталось ещё одно дельце…

— Питирим… есть ли у нас пять минут? — спросил я.

— Не знаю, — улыбнулся он. — Бог знает, есть или нет. А что ты хотел?

Я взглянул на стадо коров, которое паслось у постройки в поле.

— Понимаешь, я никогда не видел настоящих коров. Можно, я схожу посмотрю?

Питирим рассмеялся:

— И только? Конечно, иди! Только будь осторожен. Они могут бодаться.

Я аккуратно подошёл к одной корове, но она шарахнулась от меня. Зато другая вытянула морду и, хлопая огромными ресницами, прямиком направилась ко мне. До того, как Питирим сказал, что они бодаются, я их не боялся, а теперь… Но всё обошлось. Я дотронулся до её мокрого носа. Она облизала мою руку слюнявым сизым языком. Я взялся за её рога… и совершил открытие! Я обернулся к Питириму и закричал:

— Не может быть!! У неё горячие рога!!

А Питирим всё знает себе да смеётся! Всё вот ему доставляет радость!

Затем мы вошли в лес и, аккуратно передвигаясь, добрались до внедорожника. Я осмотрел всё внутри и снаружи. За наше отсутствие вроде ничего не случилось. Мы погрузили еду и костюмы в багажник, компот я опять поставил рядом и уселся за руль. Посмотрел в зеркальце заднего вида… и мне померещилась Настя… Как-то мне не хватало её. Или просто совесть ещё мучила, несмотря на то, что она меня простила.