Вальдемар Лысяк - MW-08-09

Первые агенты Шахматной Империи проникли в Центральную Америку (Ацтекская Республика) и на африканский континент уже в июле 2136 года. Они провозглашали учение своего Бога, которое быстро нахо­дило отзвук у всех народов. Все усилия властей, массовые аресты и дематериализационное устранение бунтов­щиков не помогли совершенно. Результатом обоих случаев стал процесс, подобный вышеописанному, закон­чился же он несколькими шикарными фейерверками на околоземной орбите армия расстреляла гелионом пра­вительственные спутниковые станции.

В конце марта 2137 года в состав Шахматной Империи входили уже - помимо Северной и Центральной Америки, а также Африки - Южная Америка, Антарктида, Океания и Австралия. Только члены правительства этой последней смогли уйти от смерти, выпросив убежище в Япофилинезии (объединенные Япония, Филип­пины и Индонезия), которая спасла свою независимость, равно как Европа и Азия, благодаря плотнейшему изоляционному кордону из К-лучей (находящийся до того на орбите правительственный дворец был посажен на землю), огромнейшим усилиям, вложенным в пропаганду, направленную против Шахматного Бога. и чудо­вищным превентивным репрессиям. В знамени той речи ко всем объединенным нациям премьер Накамура среди всего прочего сказал:

- Мы оказались перед лицом величайшей опасности для нашей независимости со времен священного Дня Объединения. По всему миру катится зараза, пробужденная фальшивым пророком, что заменяет Будду, Христа и Аллаха шахматной доской и заставляет почитать ее! В этот тяжкий миг нам нужна вера и непреклон­ность, мы обязаны мобилизовать все силы, соединить умы, сердца и мышцы в единую броневую мощь, дабы защитить самое дорогое: наши дома, нашу культуру, само наше существование! Я верю, всем сердцем верю, что все мы, как один...

Только у веры Накамуры не было покрытия в фактах. На Филиппинах Марио Менендез, шахматный гроссмейстер, победитель последнего турнира претендентов, поднял мятеж, который, правда, был залит в крови и подавлен, но Окамура знал, что это всего лишь начало. На что мог он рассчитывать? Ведь не на то, во что верил "всем сердцем" в своей риторической болтовне с трибуны на Площади Единения в Токкайдо. Он мог рас считывать на чудо, но чудеса случались в далеком прошлом - в собственной же жизни он не видал и не слыхал ни про одно. Если, конечно же, не считать того чуда, которое как раз свершал Шахматный Бог.

26 сентября 2137 года в правительственном дворце на Токайдо состоялась первая встреча кабинета Окамуры с титулованными австралийскими беглецами. В этой конференции участвовали также и полномочные представители Азии и Европы. Первым взял голос бывший премьер австралийского правительства, Слоан:

- Мы не прибыли к вам с пустыми руками, и хотя вы приняли нас как парий...

- После стольких враждебных акций, после чуть ли не ежедневных провокаций в океане, чего вы ожи­дали?! Цветов и фанфар?! - гневно перебил его япофилинезийский министр национальной обороны, генерал Саэрто. - Радуйтесь уже тому, что вас вообще приняли! -

Этим поступком вы проявили милость к самим себе, холодно ответил на это Слоан, - но одни только мы можем дать вам шанс на спасение независимости!

- Неужели, теми же методами, какими спасали Австралию? - съязвил Саэрто.

В этот момент Окамура расставил руки, как бы желая рас пихнуть противников, и с типичным япон­ским поклоном, прибавив к нему улыбку, сказал, обращаясь к австралийцам:

- Извините, господа, воинственность нашего индонезийского приятеля. Его беспокоит, равно как и всех нас, угроза, нависшая над Япофилинезией. Мы всем сердцем сочувствуем вам. За нынешнюю трагедию челове­чества мы ответственны в той же мере, что и вы. Вы, австралийцы, вместе с американцами, первыми сократили месяц рабочего времени почти до нуля и, же лая заполнить свободное время массам образованных людей, рас­пропагандировали шахматы как панацею от скуки. Мы же их приняли и укоренили и в нашем мире. Мы все виноваты. Мы создали подходящую атмосферу и почву для этого человека, который именует себя Шахматным Богом, и который с такой легкостью своими штучками вызывает массовый психоз, проявляющийся в поклоне­нии шахматам... Мы боимся этого демона. Если вы сможете нам помочь, благодарность наша будет безгра­нична.

- Простите, экселенц, что я не соглашусь с вашим мнением об этом человеке, - уважительно перебил его Слоан. - В нем нет ничего от кровожадной бестии, это впечатлительный молодой человек, страдающий по поводу резни, устраиваемой с его именем на устах. Он пытается каким-то образом остановить ее. Его охваты­вает дрожь при самом виде крови, равно как и зло, подлость, ложь - все это пробуждает в нем печаль, если не отчаяние. Он вовсе не склоняет к агрессии, ограничиваясь лишь учением о шахматах. Он утверждает, что ровно две тысячи лет назад его отец, Бог Шахмат, сошел на Землю и научил людей играть, теперь же, увидав расцвет шахматной игры на нашей планете, он выслал собственного сына, чтобы тот "словами добра установил шах­матное царствие на Земле". Все это звучит довольно-таки осмысленно, впрочем, а что нам известно о началах шахмат? Мы предполагаем, что они родились в Индии, в VI веке христианского летоисчисления, и оттуда рас­пространились по миру. И больше, кроме того, ничего...

- Возможно, вы и мало что знаете о зарождении шахмат, с злобным блеском в глазах перебил его Са­эрто, - но вот мы (он черкнул это "мы", как часто подчеркивают расовое превосходство), мы знаем многое! На­столько много, чтобы серьезней относиться к ситуации, чем сделали это вы. Наш генеральный штаб провел соответствующие исторические изыскания и открыл весьма интересные вещи об этой игре, которую послал в мир демон, именующий себя Богом Шахмат. Так вот, разыскивая колыбель этой игры, мы не можем из-за от­сутствия источников добраться далее, чем до хефталитов, но даже и этого достаточно. Это кочевое племя, за­бавляющееся шахматами, создало в Азии, между четвертым и шестым веками нашей эры, великую державу...

- Какое это имеет отношение к делу, генерал? - спросил Слоан.

- Сейчас узнаете, позвольте мне только закончить! Только что вы сказали, что мы мало что знаем о на­чалах шах мат, и это должно было означать, насколько я понимаю, будто нет никакого смысла делать какие-либо выводы, основываясь на истории. Относительно этого у меня совершенно противоположное мнение, и я хочу доказать, что именно мое мнение истин но. Впрочем, не я открыл, что история - это великолепный учи­тель, необходимо лишь внимательно слушать ее уроки и тщательно выполнять домашние задания. Вы, видать, были к ним не слишком усидчивы, равно как и американцы, которые, возможно, и избегли бы своей судьбы, если бы помнили, что двести с лишним лет назад писал их земляк, писатель Джордж Сантаяна. А написал он вот что: "Те, кто не помнят прошлого, обречены на то, чтобы его повторить". И я как раз желаю доказать, что и вы, и они обрекли себя сами...