Александр Сигалов - Жгугр. Будем жить! [СИ]

Группка девушек с восхищением смотрела чтецу в рот — то ли парень был неотразимо красив, то ли лозунг о превосходстве хлеба над нравственностью находил отклик в молодых девичьих душах. В другом помещении шел спонтанный концерт — юноша с длинными распущенными волосами лабал на гитаре панк-рок, истошно изрыгая нечто, по кругу ходила водка. То и дело повторялись слова «революция», «сатрапы», «баррикады», но полный текст не поддавался расшифровке. В гостиной на всю стену проецировался «Броненосец «Потемкин» под панк-аккомпанемент из соседней комнаты. Там народ валялся котиками прямо на полу, кто в отрубе, кто в полусне. В углу под одеялом кто-то тихо трахался, только длинные мягкие каштановые волосы торчали наружу, да чья-то попа ходила ходуном. Мебели в квартире почти не было.

В ходе странствий Саша наткнулся на подвыпившую Исидору. Она его узнала и полезла обниматься, растекаясь по молодому человеку, как Обь в половодье.

— Тебе тут нравится? — спросила.

— Да, интересно…

— Пойдем выпьем! — она принесла откуда-то водки и налила Саше прямо в шампанское. — На!

Хрястнув бутылкой о бокал, она хлебнула прямо из горлышка.

— За знакомство! — поддержал Саша. Смесь ударила в голову отбойным молотком, внутри запрыгали кузнечики. Исидора из привлекательной превратилась в желанную.

— А ты хорошенький, сибиряк! — Исидора обняла Сашу за шею властной и нежной рукой.

В обнимку они прошли через несколько комнат, периодически догоняясь, пока на них не налетел стремительный молодой человек в тельняшке.

— О, Исидора! Я тебя ищу уже четверть часа! Дело срочное!

Исидора исчезла в лабиринте комнат; Саша еще долго блуждал по квартире в надежде найти амазонку, но тщетно.

В одном из помещений Сашу поразила огромная, во всю стену, надпись, выведенная черным трафаретом: «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку». Группа молодых людей у окна возбужденно обсуждала глюки и видения.

— Когда я закидывался в последний раз, я принял своего кота за кошелек и выбросил его в окно, — энергично гнал парниша с мужественным лицом, косой челкой на маслянистых татарских глазах и наглым взглядом ловеласа. — Потом весь двор облазил — нигде нет твари. Убежал, видимо!

— А я как-то под маркой шел мимо заброшки у себя на районе, и потянуло меня внутрь. Захотел я посмотреть на духов, что живут в покинутых зданиях, пообщаться с ними. Входная дверь была залита цементом, пришлось лезть через окно… — подхватил тему парень в черном худи с темными впалыми глазами, прикрытыми капюшоном.

— И что? Что там было? — зазвучали заинтересованные голоса.

— Я уткнулся носом во что-то мягкое и вонючее! Я подсветил мобильником — оказалось в меня тыкается полуразложившаяся нога чувака, свисающего на веревке с потолка. Он нехорошо улыбался дырками от глаз. Не помню, как оттуда выбрался, но бежал я долго. Когда я остановился, я увидел забор, за ним на распорках висела огромная стальная сфера, а в ней отражался я. Я долго пытался догнать, сплю я или нет, да так и не понял.

— Так это был «bad trip»? — выдохнули ребята.

— ХЗ, я говорю, — не понял.

— Знаешь, где Исидора? — ткнул Саша ловеласа в левый бок.

— Хер ее знает, ебется где-нибудь! — развязано бросил тот. — Зачем тебе она? У нас есть кое-что получше! — он показал на лист бумаги A4, лежащий на подоконнике. Саша различил белый порошок, разбитый на полоски.

— Что это?

— Превосходная шмыга! Спиды с кислотой, возьми дорожку, не пожалеешь.

Жалеть и вправду было нечего.

— И как это… употребляют? — заинтересовался Саша.

— Да просто! — парень передал Саше свернутую трубкой пятитысячную банкноту. — Берешь и занюхиваешь, как в кино.

— А чего не доллары?

— Так хули ж, мы в России, патриоты, бля! — заявил тот не то серьезно, не то стебаясь.

Саша втянул носом порошок. Тот едко щекотал ноздри. Не без усилия Саша довел дорожку до конца. Сначала он ничего не почувствовал. Потом в голове стукнуло, и мир прояснился. Саша огляделся вокруг и понял. Он четко, всем существом осознал, что ему с ними, с людьми — гадкими, грязными и бессмысленными существами, рядом делать нечего от слова «вообще» и требуется срочно, прямо сейчас, выйти на воздух. Стало душно. Во рту пересохло. Захватив с собой бутылку с водой, он как на крыльях вылетел из квартиры. Стояло начало лета, московский воздух пах бензином и озоном после минувшего дождя, а также той особой легкостью, которая случается только когда ты молод, свободен и обторчен. Фонари светили не в меру ярким, кислотно желтым светом. В ногах Саша ощутил прилив волшебной силы и побежал. Саша не отдавал себе отчета, куда бежит и зачем, он просто мчался через улицы и перекрестки, не останавливаясь ни перед светофорами, ни перед оживленными ночными трассами. Несколько раз ему гудели машины, какой-то автомобиль отклонился с дороги, влетел в столб и задымился. Саша и глазом не повел — все происходящее казалось ему безумно увлекательной компьютерной игрой в дополненной реальности. Каждой клеточкой тела он ощущал силу и уверенность, он знал что не хватает лишь несколько очков, чтобы перейти на следующий уровень. Вдалеке замаячила широченная, в двенадцать полос, автомагистраль. Саша бросился к ней через сквер, намереваясь пересечь ее, но неожиданно споткнулся, упал и стукнулся головой о бетонную тумбу с надписью: «В этом месте до 1935-го года находилась Сухарева башня. Разобрана по приказу И.В.Сталина». Белый свет моргнул дважды, остановился и померк, перед Сашей возник интеллигентный мужчина в расписном камзоле и розовых панталонах, с высокими белыми буклями на голове, стоящий перед раскрытым окном с подзорной трубой в руках. Только что мужчина с увлечением смотрел на звезды, но при виде Саши оторвался от своего ученого занятия. Он с осуждением взглянул на Сашу и попенял ему вытянутым указательным пальцем: «Ай да безобразие! — говорил он Саше. — А ты не балуй! Не балуй!»

При мысли о работе женщиной у Алины возникли необычные ощущения внизу живота. Тело подавало противоречивые сигналы: то рефлективно зажималось, то предательски возбуждалось. Головой она понимала, что это нехорошо, аморально, стыдно, но она была не прочь попробовать. Но в конце концов, сколько можно мыкаться. После увольнения из точки продаж мобильных, когда она разбила стенд и ее заставили платить неустойку, она не могла найти нового места. Работала консультантом в «РИВ ГОШ», хостесс в банкетном зале «Голицын» и аниматором в «Hilton», продавала «Амвей», но всего одну неделю. Любая работа, за которую она бралась ломалась и портилась в ее руках.

— Почему я такая неумеха? — спрашивала она себя. — Или, может, я просто не люблю работать?