Александр Сигалов - Жгугр. Будем жить! [СИ]

Салон оказался большой фешенебельной квартирой в старом центре, с лепниной на потолках, следами свежего евроремонта, большими и приземистыми кроватями. В ванной комнатой громоздилось огромное джакузи. Алина очень переживала, страшилась первого клиента, опасалась, что и тут у нее ничего не выйдет. Но все прошло благополучно — в красном кружевном белье, подаренном заведением, она зашла в комнату, где скучал средних лет ухоженный мужчина с восхитительной трехдневной небритостью. Его шею изящно облегало голубое кашне с дроздами. «Этот вряд ли меня выберет», — думала она, удаляясь.

«Алина, на выход!» — рындой загудел в животе заботливый голос мамочки. Легкий мандраж пробрал до пяточек. Пока клиент ходил в душ, она лихорадочно пыталась настроиться на романтический лад, но бесполезно — тело предательски слабело, руки дрожали, тонкие вены вздувались, выдавая ее с потрохами. Она попробовала провести процесс по инструкции: массаж общий, массаж эротический, интим. Но мужчина не послушался. Он нежно обнял ее и поцеловал в шею, приятно покалывая щетиной. По спине гуськом поползла щекотно-сладостная дрожь. Мужчина покрыл поцелуями лицо, щеки, губы, навалился на нее… и с этого момента она знала, что делать. Она забыла, что находится на работе. И отдалась.

Как он распинался, как благодарил на прощанье! Говорил, что такого потрясающего секса у него никогда не было, что такой красивой девушки он сроду не встречал и еще комплименты. «Вот и все а ты боялась!» — с гордостью сказала Алина себе.

Работа заладилась, уже через пару месяцев она выплатила долги, и далее работала скорее в силу привычки. Нельзя сказать, что ей никогда не было приятно… Чаще всего ей было не в тягость, если не допоздна, хотя случались и неприятные случаи… Не отступала она и от нескольких правил, которые насоветовала ей подруга — не целоваться с клиентами и не смотреть им в глаза во время соития, безусловно заботиться о гигиене и безопасности акта. Этим небольшим постулатам она следовала беспрекословно, без исключений… хотя… правила на то и существуют, чтобы их можно было нарушать — если очень хочется.

Над головами демонстрантов пронесся клич:

— Мы здесь власть! Нас — миллионы!!!

Первые смельчаки вырвались вперед и пошли к ВВшникам. За ними последовали другие. Море навалилось на крепость, та потеряла форму и поддалась. Стихии смешались и переплелись. Саша попробовал слезть со столба, но сделать это было не просто — внизу бесновалась толпа, на нее давил стройный ряд космонавтов. «Оставаться на столбе еще опаснее», — рассудил Саша и спрыгнул вниз. Толпа сразу проглотила парня, человеческие тела плотной кольцом обступили Сашу, и вскоре он почувствовал себя зажатым в тиски. С новым броском его прибило к металлической ограде — давили так, что ребра трещали. Саша захрипел — места для воздуха не оставалось. Не выдержав напора ограда рухнула и людской поток вынес Сашу к набережной Москвы-реки. Здесь шла настоящая битва — взносились сигнальные ракеты, летали булыжники, мелькали шлемы, в носу першило от дыма и гари. Космонавты отлаженными движениями выдергивали из толпы активистов и тащили в автозак. И вот уже мужик с хаером в аляповатых индийских штанах грел брюхом асфальт, субтильную барышню в воздушном ситцевом платье, белом с малиновыми розочками, вели под нежны рученьки, а она вырывалась, грудью вперед, приобретая сходство со «Свободой на баррикадах». В угаре мимо промчался ОМОНовец без каски, челюсть его была раскрошена, рот в крови. Саша оглянулся и не увидел ни одного знакомого лица — лишь сошедшиеся в битве противники в священной злобе крушили все вокруг. Сверху послышалось шипение — и Саша еле успел отскочить от свалившегося с неба файера. Чутьем улавливая дорогу, Саша пустился наутёк. Путь ему преградила ничком лежащая синяя кабинка переносного туалета, из нее текла бурая вонючая жижа. Запах дерьма шибанул в нос. Зайцем перескочив препятствие, Саша пронесся мимо строя ОМОНовцев и через минуту был на другом конце площади. Здесь было спокойнее, стояла одинокая сцена с проводами и микрофоном, тихо дул ветер с Москвы-реки, доносился далекий гудок парохода, цокали копытами лошади, на них чинно покрикивал ямщик… Стоп, какие лошади, какой ямщик? Саша открыл глаза: посвистывал вентилятор компьютера, на экране застыла девушка в белой кофточке, уносимая крепкими руками в автозак, снаружи действительно раздавался стук копыт. Саша выглянул в окно: по узкой проезжей части Петроградки черепахой тащилась обтянутая белым атласом с фамильными гербами карета, запряженная старой ломовой клячей. Ямщик в длиннополом сюртуке, сидя на козлах, поторапливал лошадь окриками и кнутом, та ускорялась, но ненадолго. Тяжелая это работа — возить туристов, за день и не так устанешь, — очевидно, полагала лошадь. Саша передернул плечами, умылся и налил чаю, наложив гору сахара. Теперь он точно представлял себе, как должен выглядеть ролик. Закончив монтировать и отослав материал, Саша взглянул на часы. Шел седьмой час утра. И если бы не белые ночи, из-за которых в общем и не темнело, Саша с полным правом мог бы сказать — светает!

С недавних пор в городе повсеместно стали появляться загадочные граффити «КТО», выведенные броскими кричащими буквами. Они возникали повсюду: на рифленых заборах и слепых брандмауэрах, дорожных мостах и вросших в землю теплотрассах, под развязками и автострадами, на стенах домов и на автобусных остановках, напротив городской администрации и даже на постаменте медного всадника появилась одна, но, ее быстро стерли. Народ недоумевал: кто их рисует и зачем? Поговаривали, что в город приехал известный московский художник стрит-арта, но никто его в глаза не видел.

На работе все было как обычно. Девчонки собрались перед телевизором: Таня смотрела новости, то и дело бросая обеспокоенный взгляд на часы, Ирен играла в Angry Birds, Нина, на два метра пробивая пространство «Новой Зарей», доедала пиццу; Кристи подводила стрелки герленовским карандашом.

По «Первому каналу» показывали пылающий Кремль: «В России произошел государственный переворот», — дрожал голос диктора. Над Спасской башней эффектно завис вертолет — президент бежал, его местонахождение неизвестно. Внезапно картинка поменялась — по Тверской с грохотом и визгом катились танки Абрамс. На свежем московском ветру развевались звездно-полосатые знамена.

— Ничего себе! — удивилась Ирен, не отрываясь от игры. — Придет ли к нам кто сегодня?

— Война войной, а обед по расписанию. Нас пока никто не отпускал! — возразила Нина.