Александр Сигалов - Жгугр. Будем жить! [СИ]

Саша понял, что вошел во вторую стадию медитации. Он явственно почувствовал, как тело потеряло вес и, игнорируя притяжение, воспарило над землей. Теперь он был не более, чем сгустком сознания, бестелесным духом, витающим в пространстве. Продолжая наблюдать, Саша закрыл глаза. Политические свободы, автократичные модели и неправительственная организация Freedom House еще некоторое время скакали по периметру зрения, но вскоре успокоились и исчезли. Пропали и звуки, ранее доносившиеся с улицы. Больше ничто не тревожило Сашу, ум расчистился, страх ушел. Он больше не боялся — подняв веки, он посмотрел в зеркало, ожидая увидеть в нем свою помятую рожу. Но, к своему вящему ужасу, не увидел ничего. Пустота. Чистый белый фон. Постепенно на нем стали появляться черные точки. Точки выросли в пятна, а те в свою очередь превратились в крупные подвижные кляксы — они ползли и кривлялись. Каждая клякса была подписана — самая толстая, в центре, называлась «#свобода», недалеко от нее плавали «#демократия» и «#права человека». За ними следовали «#гендерное равноправие» и «#борьба с коррупцией». Почетными дредноутами курсировали здоровенные «#деньги», «#продажи» и «#Стив Джобс». Проплыла среднего размера «#Россия — разруха» и маленькая, но растущая «#Великая страна». Саша понял, что находится в информационном пространстве и наблюдает собственное сознание. «Это мой персональный набор мемов! — догадался он. — Эти мемы и есть я, тот, которого я наблюдаю в зеркале! Я — это они, а они во мне. Но без меня их бы не было, потому что мир не более чем моя проекция, аберрация моего сознания. Я создаю место, то, что не бывает пусто, но заполняет его кто-то другой. Я изготовляю кувшин, но чужие заполняют его мочой. Кто?» Саша вспомнил граффити «КТО» на стенах. Стало гадко, к горлу подступила изжога. Он отвернулся от зеркала и перевел взгляд на шар — в миг информационное пространство трансформировалось: оно распахнулось, раздвинулось, приобрело объем, а кляксы превратились в полые мыльные пузыри неровной формы с зеленым сетчатым контуром, как на старинном скринсейвере от Windows 98. Пузыри задумчиво плавали в немом информационном космосе. Саша замер, завороженный.

Он обратил внимание, что мемов стало больше, много больше. Теперь среди них были видны «#скрепы», «#духовность» и «#многополярный мир». C винтовками на заднем фоне пронеслись «#деды воевали», украшенные георгиевской ленточкой. Саша догадался, что из индивидуального инфопространства переместился в коллективное. Мемы кружили, дышали и нервно подрагивали, то подплывая прямо к Сашиному носу, то сталкиваясь между собой. Одни на глазах росли, другие уменьшались, иногда возникали новые мемы-малютки. Негромко пукнув, лопнул где-то на левой границе зрения мем «#коммунизм». Саша заметил — у каждого мема под названием светилась цифра, а рядом с ней — голографический, повернутый кверху, палец. «Это же кнопка “лайк”»! — понял он. «Лайкни меня! — кричали мемы. — Лайкни меня и покажи свое присутствие! Иначе ты мертв! Кто не лайкает, тот не жилец!» Саша не удержался и, перламутровой рыбкой нырнув в море мемов, принялся лайкать все подряд. От каждого лайка мемы пухли, увеличивались и покрывались мыльным жирком. «Молодец! — подмигивали мемы. — Теперь мы тебя видим, теперь ты живой, активный солдат инфопространства, настоящий диванный боец!» Внезапно рядом промелькнула чья-то мощная длань с присоской, и сразу в этом месте возник новый мем-малютка «#вежливые люди». Он принялся на глазах полнеть и набирать силу, но вскоре лопнул. Вглядевшись внимательнее в темноту, сквозь мерцающую информационную дымку Саша различил среднего размера спрута с остроконечной башней над головой и сразу узнал его — это был тот, чье изображение висело в тайной комнате. Саша опознал Жгугра.

— Эй, Стэбинг, выходи, тебе хана! — воззвал Жгугр.

— Что надо? — захрипело справа и Саша различил тигриную морду с золотым колпаком на голове, за которой простиралась воистину необъятная туша Стэбинга.

— Выходи, биться будем!

— Молчи, салага! Кто ты такой, чтоб я с тобой бился? Тебе еще тридцати не исполнилось, ты же ребенок!

— Наш род великий и старинный!

— Ха! Но вы жрете себя с завидной регулярностью! Вкусна была кровь Жгугра III в августе 91-го года, а щенок?

«Вот борзый какой! — проворчал Жгугр себе под нос. — Он у меня еще попляшет!» Дела у Жгугра шли не шатко не валко. Крупных игроков на рынке почти не осталось, всех теснил Стэбинг со своей «#свободой и демократией». Жгугр попробовал поставить на мем «#Сталин», так себе пошло… а вот «#традиционные ценности» реально хорошо поднялись.

Затаив дыхание, Саша наблюдал: хищные руки уицраоров жонглировали мемами, как бильярдными шарами — вбрасывали их, прятали и толкали, периодически присасываясь щупальцами к самым жирным из них, потягивая из них соки. Ему открылась система: уицраоры питаются энергией мемов, и чем жирней мем, тем он более питательный. Мемы растут от людского, человеческого внимания, — дошло до Саши, — поэтому уицраорам позарез нужны эти лайки и перепосты. Уицраоры вбрасывают мемы, те собирают лайки, прибавляют в весе, обрастают жирком, растет питательная база, а вместе с ней и тело уицраора…

— Ты задолбал уже со своими шутками! Бросай краплеными картами играть, слышишь, тварь заокеанская? Ты значит, вбрасываешь дезу, а я только успевай за тобой чистить! — завелся Жгугр.

Стэбинг задумчиво почесал левое ухо.

— Мало того, что ты прокачиваешь рейтинги своих мемов с помощью ботов, — не успокаивался Жгугр, — ты еще устраиваешь диверсии против мобильной связи, ТВ и радиоточек? Знаешь, как это называется? Игра против правил! Ты же в курсе, что уицраорам запрещены прямые манипуляции с материей! За вмешательство в реал Гагтунгр по головке не погладит! Сошлет тебя в Уппум, в дождь вечной тоски, сгниешь там, как Форсуф с Унидром.

— Хаха, пусть попробует! Мне Гагтунгр не указ, что хочу, то и делаю! — равнодушно отозвался Стэбинг.

— Ах так! Мудак атлантический! Кажется, та история, когда мы выбрали вам президента, тебя ничему не научила! Пора заканчивать с этим блядством!

…

— Эй, Жгугр, полно баловать, включи инет.

— Хер тебе.

— Включи, не то по АЭС ебану.

— Ну ты меня и заебал. Сейчас взорву все нах!

В руках Жгугра появился фирменный пелевинский глиняный пулемет, из которого он принялся палить без разбора. Мемы лопались со звонким треском, как воздушные шарики, пока в инфопространстве не осталась зияющая пустота…

По земле ходили потерянные люди.

— Я живу в России, но я забыл, как надо к ней относиться.

— Ты не помнишь, Америка снова великая или еще нет?

— Я всю жизнь боролся за справедливость. Но я забыл, что это такое. За что я буду бороться теперь?