Татьяна Минасян - Мир без границ [litres]

– Тол, – запрокинул голову Светильников, – а эта дорожка – тоже органическая?

– Конечно, – наклонился к нему Анатолий. – Только в ней меньше хлорофилла – видишь, она не совсем зеленая? Она не двигается, и поэтому ей не требуется много энергии.

Кресло мягко покатилось по идеально ровной зеленосерой поверхности, а потом с легким толчком въехало на изумрудную движущуюся полосу. Верновцев развернул его к одному из длинных выступов на краю «живой» дороги, а сам уселся на этот выступ.

– Поедем на медленной ленте, – предложил он своему другу. – Теперь можно не спешить, у нас весь день впереди, а на большой скорости особо по сторонам не насмотришься.

Аркадий молча кивнул – он уже во все глаза смотрел по сторонам, хотя ничего совсем уж необычного вокруг пока не видел. Только деревья и кусты, пока еще почти все голые, без листьев, с едва начавшими распускаться почками, да кое-где за ними, вдали от дороги, небольшие домики. Здание больницы, уходившее высоко в небо и окруженное целым хороводом построек поменьше, оказалось единственным большим строением в окрестностях.

– Тол, я не биолог, но точно знаю, что любой живой организм должен… э-э-э… выделять продукты жизнедеятельности, – заговорил Светильников после паузы. – И за ним нужно как-то ухаживать. Растениям, например, вода нужна – пусть даже некоторые надо поливать очень редко.

– Естественно, – кивнул Анатолий. – Но за дорогами ухаживать просто. Воды им хватает от дождя, а все выделения уходят в землю. А стены домов – не живая ткань, а что-то вроде скелета, как у кораллов, знаешь? За ними вообще специальный уход не нужен. Сложнее с домашними вещами – с грелками там, с бытовыми приспособлениями… Но с ними все равно проще, чем с домашними животными или с цветами в горшках. С ними – как с теми цветами, которые нужно редко поливать, вроде кактусов.

– Интересно… – только и смог пробормотать Аркадий.

– Если хочешь, тебе моя жена сегодня подробно все расскажет и покажет, – предложил его друг. – Она как раз биолог, выращивающий органические ткани. Только она специализируется на тканях нашего, человеческого организма.

Светильников снова молча кивнул. Он не знал, стоит ли ему сначала расспрашивать о биотехнологиях или лучше сперва прояснить другие, не менее интересные вопросы.

– А сын у меня – компьютерщик, – продолжал Тол с некоторой, как показалось Аркадию, досадой в голосе. – Что удивительно, потому что мы забрали его из пятнадцатого века, когда ни о каких компьютерах человек еще и не мечтал. Умный парень, этого не отнять, но интересуется только своими программами и больше ничем. Так что ты на него не обижайся, если он поздоровается и тут же снова в монитор уставится. Не представляю, как он через год сможет жить самостоятельно!

– В наше время такие ребята тоже встречались, – улыбнулся Светильников. – До того, как искины вышли из-под контроля и компьютеры пришлось уничтожить. Пока другие подростки дурью маялись, те юные гении программы писали и деньги зарабатывали. Ну, правда, иногда еще взламывали чужие компьютеры…

– Дык я в курсе, историк все-таки по первому образованию! Очень надеюсь, что мой, по крайней мере, ничего важного не взломает!

Дорога плавно свернула и понесла своих пассажиров по открытому пространству, поросшему прошлогодней засохшей травой. Кое-где, правда, уже пробивались молодые, нежно-зеленые травинки. Вдалеке, на противоположном конце поля виднелось длинное белое здание, разрисованное огромными синими узорами – кажется, какими-то стилизованными кораблями с мачтами и парусами. Светильников хотел спросить, что находится в том строении, но внезапно понял, что и это, и уход за «живыми» вещами, и все прочие особенности жизни в 2431 году не являются самой важной информацией. Главное заключалось совсем в другом…

– Знаешь, Тол, – неуверенно заговорил Аркадий, – я тут заметил одну любопытную вещь… Как раз сегодня утром думал. У вас здесь… то есть у нас… и врачи, и журналисты ведут себя так же, как и в моем времени. Видимо, и все остальные тоже так? Не изменились с тех пор? Вот и задвинутые на компьютерах подростки у вас, как оказалось, есть…

Анатолий посмотрел на него немного удивленно, словно не до конца понял, о чем его спрашивают.

– Ну да, – кивнул он после некоторой паузы. – А что тут странного? Человеческая психология неизменна.

– Как же так? – теперь настала очередь Аркадия удивляться. – Почему она перестала меняться?

– Так она вообще никогда не менялась, – пожал плечами Верновцев. – Или что ты имеешь в виду?

– Как – не менялась?! – уставился на него во все глаза Светильников. – Ты же хаэсник, как и я! И историк к тому же. Кому, как не нам, знать, что в разные эпохи жили разные люди! До двадцать третьего века все только и делали, что убивали друг друга и загаживали земной шар, а потом…

– А потом остались теми же, только тех, кто убивал и загаживал, отстранили от власти, – спокойно возразил ему Тол. – И во все прошлые века жили люди, помогавшие друг другу и бережно обращавшиеся со всем живым, – просто раньше они не могли делать это на глобальном уровне. Неужели вас не учили?..

– Хм, нет… – покачал головой Аркадий. – Хотя одна дама из двадцатого века тоже говорила что-то подобное… Что-то тут есть, да…

– Ты не обижайся, но сейчас это в школе проходят, – улыбнулся ему Анатолий.

– Ясно, – вздохнул Светильников. – Я дикарь из прошлого, не знающий таблицу умножения. Предупреди своих родных, что я задаю вопросы о том, что они узнали в детском саду.

Дорога сделала очередной поворот, направляясь в жилой квартал. Мимо сидящих друг напротив друга мужчин, которых разделяло не больше метра – и два столетия человеческой истории, – проплыли невысокие дома, разрисованные всевозможными разноцветными узорами. Из подъезда ближайшего дома выбежала компания смеющихся подростков. Они устремились к движущейся дороге и вскочили на нее, ни на мгновение не переставая болтать. Начал моросить мелкий дождик, и одна из девушек достала из сумочки какой-то маленький предмет. Она взмахнула им, и из него внезапно выстрелила вверх блестящая струя, развернувшаяся в прозрачный, словно бы сделанный из полиэтилена купол, накрывший всех подростков, защищая их от дождевых капель.

– Открыть зонтик? – Тол кивнул на усевшуюся кружком под куполом прямо на дорогу группу парней и девушек. – Мой дом – вон тот, с красными цветами, мы через пару минут до него доедем.

– За пару минут, наверное, не промокнем? – неуверенно предположил Аркадий. – Лучше ты мне потом покажешь, что это за штука и как она работает!

Через несколько минут они уже поднимались на лифте к квартире Анатолия. Стены, выкрашенные голубоватой краской, двери, ступени лестницы – все в его доме выглядело вполне обычным, и Светильникову пришлось напомнить себе, что перед ним не камень или бетон, а выращенные за несколько недель огромные колонии одноклеточных кораллов, точнее, оставшиеся от них сверхпрочные скелетики.