Иннокентий Лаженицын - Носители. Сосуд [СИ]

— Как вообще местные комиссары допустили создание такого общества, с такими идеями и мыслями? — продолжал удивляться новой и столь неожиданной информации Людин истязатель.

— Комиссары всегда быстро выявляли таких вольномыслящих носителей и отправляли их на суицидальные миссии или сами избавлялись от них. Но и такие носители ранее никогда не объединялись под покровительством Видящего, который мог бы прикрывать их, — уже совершенно успокоившись, смиренно отвечала Люда.

— Ладно, с этими «Потерянными» мы разберемся позже. Они вряд ли создадут большие проблемы. Обычные глупые фанатики, которых по всему миру быстро уничтожают. И от этих тоже скоро ничего не останется, вряд ли русские комиссары будут их терпеть, — подытожил он. — Теперь поподробнее, зачем вы вообще связались с ними?

— Мы не были уверены, что Ненависть — Сосуд, потому мы решили закинуть ему приманку в виде Сивки, который притворялся человеком в предкукловом состоянии. Но нам нужна была подстраховка, которая могла бы перехватить Ненависть в случае его желания поглотить Сивку, иначе бы он все понял.

— Так вот зачем вам понадобился этот Скука Молибог. Он остановил Ненависть и потом сымитировал его зачистку. Но тогда непонятно, зачем Сивка сбежал из морга. Ведь вся шумиха поднялась только из-за этого. Вы провалили практически идеальный план. Даже мы не знали, кто новый Сосуд в России! — радостно воскликнул он. — Если бы новость о ходячем мертвеце не просочилась в человеческие СМИ, никто бы даже не заметил вашей операции.

— Нас подвела скорая помощь.

— Скорая помощь?

— Нам нужен был экипаж, готовый констатировать смерть. Сивка обратился за помощью к своим криминальным кругам, где ему и порекомендовали именно этот, как самый надежный и прикрываемый с верхов. Все шло по плану, они приехали, забрали Сивку и привезли его в морг Савы.

— Савы? Тот, который Презрение и работает на носителей?

— Да, — потупив взор, ответила Люда, как будто это была ее вина.

— Серьезно? — Михаил рассмеялся в голос. — Вы не удосужились проверить скорую помощь?

— Мы вообще не знали, что Сава связан с моргами. У нас была информация только о его контактах с котельными и крематориями.

— Сава — главный могильщик Москвы со времен, как перешел к носителям. Это всем известно, — с неким упреком подметил он. — Вот потому от вас и уходят такие, как я и он.

— Уходите вы, потому что предатели, — зло ответила Люда, набравшись смелости.

— Опять эти разговоры о преданности, — отмахнулся рукой истязатель. — Все эти идеи Феликса, которым тысячи лет, полный бред и абсурд. Уж давно бы растворились среди местных и жили в свое удовольствие. Вы вымирающий вид, уже признали бы это. Опять ты увела тему разговора. Значит, когда Сивку привезли в морг, он увидел Саву?

— Нет. Они друг друга не знали в лицо. Сивка относительно молодой совершенный, о нем еще не знали носители, и Сава в том числе, потому он и был выбран в качестве приманки. Как только его привезли в морг, он сразу почувствовал еще одного совершенного, но так как был уверен, что из своих там никого нет, попытался скорее скрыться.

— Не проще ли было договориться со скорой, чтобы они его просто высадили вне морга? — задал резонный вопрос Михаил.

— У Сивки было много связей, друзей и врагов до окукливания, которыми он пользовался, уже будучи совершенным. Чтобы разорвать все контакты и избежать лишних вопросов, смерть должна была быть официальной, — ответила Люда.

— Ну что ж, многое встало на свои места. Хотя новой информации, которая бы могла кардинально изменить наш план, не появилось. Людмила, спасибо за сотрудничество. Простите за палец, но такая уж у меня работа. Коль, прекращай съемку, — экран потух.

Я все еще сидел на диване в пыточной и обдумывал увиденное мною истязание Люды.

Новой информации было предостаточно. Потерянные, лидером которых некогда был Видящий и в чьи ряды точно входил Скука. Совершенные — куклы с сознанием, имеющие способности сильнее, чем у носителей. Но самое главное — Сосуд, которым именовали меня. Оставалось разобраться, кто я такой или что.

— Сосуд — емкость, вместилище, — неожиданно заговорила во мне Ненависть, проявляя чудеса очевидности. — Нетрудно догадаться, что в тебе такого необычного содержится, что тебя так нарекли.

— Чувства, — констатировал я очевидный факт.

— Да, Алексей, вы Сосуд, — мое общение с самим собой прервал Михаил, неожиданно вошедший в пыточную. — Как бы глупо ни звучало это слово, но так оно и выходит. Ты носитель, способный содержать в себе несколько чувств. Любой другой бы не выдержал этого. В этом твоя главная ценность.

— Осталось теперь понять, какое именно преимущество могут дать лишние голоса в голове, которые общаются между собой, — саркастически подметил я.

— Сосуды — явление очень редкое и до сих пор не до конца изученное, потому все стороны конфликта стараются заполучить его, видя в нем явное преимущество. — Михаил сел рядом со мной. — Алексей, мне прекрасно понятно, как поменялась твоя жизнь за эти несколько дней, и как мне кажется, ты сильно устал, но это далеко не конец. Я могу тебе гарантировать, что все это кончится, если ты будешь сотрудничать с нами и отправишься в Лондон. Да, тебя там ждет совершенно новая жизнь, незнакомые люди, обычаи, вообще все другое. Но там точно не будет погонь, насилия и убийств, там я смогу обеспечить тебе полную безопасность, не говоря уже о полном содержании. Тебе даже не придется заниматься отловом Кукол, а питание в твоем случае требует минимальных затрат, не говоря уже о том, что Сосуд способен прожить очень долго без подкормки, — он закончил свою агитационную речь и посмотрел на меня.

Я продолжал думать и анализировать. Мне однозначно не хотелось, чтобы из-за меня страдали невинные люди, особенно как это произошло при последней аварии. Когда меня вели, заломив руки, я увидел порядка четырех трупов совершенно неповинных прохожих. Но также мне было ясно, что я не хочу в Лондон, не говоря о том, что это было бы явное предательство. Хоть в кругах носителей и совершенных это слово мало значило, как я уже понял, внутри меня все еще жил человек, который был, может, и не патриотом, но точно не тем, кто хочет идти против интересов России. Я-то точно мог идентифицировать свою Родину.

— Ну так что, Алексей? — Михаил пытался сделать свой голос максимально мягким и располагающим.

— Миша, все хорошо в твоих словах. Мне нравятся мысли о тишине и покое, прекращение смертей и насилия, — он улыбался, слушая меня, — но, оглядываясь назад и считая эти самые смерти и насилие, я почему-то прихожу к неутешительным результатам. В большинстве виноваты вы, и даже лично ты, — его улыбка начала сползать с лица. — Ты убил Ивана-Видящего. Ты устроил массовую аварию, в которой боюсь представить сколько погибло вообще непричастных и невинных людей. И завершающим штрихом было видео пыток. — Я почувствовал, как Ненависть постепенно заполняет все мое тело и разум. Это было давно забытое ощущение, которое я испытывал, еще будучи обычным человеком, в моменты своей неадекватности. До этого момента мне приходилось контролировать свою Ненависть, чтобы она не поглотила меня, но сейчас я почему-то был уверен, что она не сможет этого сделать, в крайнем случае Страх ее остановит. Михаил не замечал этого, он продолжал меня слушать со все более злым лицом. — Не понимаю, чего ты хотел добиться своими словами. Ты серьезно считаешь, что я могу поверить в слова о мире и спокойствии от человека, который на моих глазах со спокойным лицом и милой улыбкой готов убивать и пытать? — я с вызовом посмотрел на него.