Василий Воронков - Песня песка [litres]

– И что теперь? – спросила Анурати.

– Я не попадал в такие ситуации раньше, но… Вряд ли стоило надеяться, что они прилетят через час.

– Может, они нас вообще не найдут! – прошептала Анурати.

– Сигнальные маяки будут работать ещё долго. Не нужно паниковать понапрасну.

Они молчали несколько минут.

– Как там Рохин? – спросил Кандазаака. – Спит?

Нив качнул головой.

– Нет, он пришёл в себя. Хочет пить.

– Воды осталось немного, – сказал пилот. – Мне кажется, стоит беречь воду.

– Но я тоже хочу пить, – сказала Анурати.

– Не ты одна, – поморщился Кандазаака. – Смысл её беречь? Если начнётся буря, воздух всё равно закончится быстрее, чем вода.

– Хорошо, – согласился пилот. – Наверное, вы правы. Я принесу воду.

Но не двигался с места.

– И что нам теперь делать? – спросила Анурати.

– Будем держать дверь вимана открытой до последнего, – сказал пилот. – Скорее всего, у нас довольно много времени в запасе. Рано или поздно нас найдут.

– Вы в кабине будете, когда всё это начнётся? – спросил Кандазаака.

– Нет. Воздуха в кабине совсем мало. Я буду с вами, в пассажирском отсеке. Дверь закроем изнутри.

– И почему их до сих пор нет? – простонала Анурати.

Кандазаака увёл девушку в виман, Нив пошёл за ними, но задержался в дверях. Пилот ещё стоял рядом с кабиной, потирая лоб и глядя себе под ноги, на бледный песок.

Нив подошёл к нему, и пилот вздрогнул.

– Да, вода! Сейчас принесу.

– Я хотел спросить не об этом.

Нив посмотрел на высокие дюны, над которыми горели тысячи звёзд. Тапати, Тапами.

– Скажите, а рация работала, когда мы сели?

– Да, я не стал бы вас обманывать. Рация работала, но я…

– Вам пришло подтверждение?

Пилот нахмурился.

– Подтверждения не было. Связь уже тогда едва работала. Возможно, из-за идущей бури. Наверное, им дошло искажённое сообщение. Знаете, есть даже такое особое бюро, которое их расшифровывает. Но это не значит, что нас не будут искать. Они всё равно…

Нив внезапно рассмеялся. Пилот смотрел на него с ужасом, приоткрыв рот.

– Простите, это нервное. Я очень устал.

– Может, они просто не смогли ответить. Да, получили наш сигнал, но ответить не успели. И как раз сейчас ведутся активные поиски. Может, уже через несколько минут…

– Я понимаю, – сказал Нив.

Он вернулся в пассажирский отсек.

Рохин снова заснул – голова его склонилась набок, повязка совсем сбилась, длинная полоска бинта выпросталась и свисала через всё лицо, закрывая ему глаза, как покойнику. Анурати и Кандазаака сели на прежние места. Нив тоже устроился рядом с Анурати и закрыл глаза.

Нет, он не должен спать. И почему Кханд никогда не рассказывал ему о том, как нужно вести себя после крушения? Как быть, если почти не осталось воды? Если надвигается буря, а им нечем дышать?

В отсек залез пилот.

– Насколько хватит заряда батарей, мааван? – послышался голос Кандазааки. – Когда наши лампочки погаснут?

– Часов пять, – тихо сказал пилот. – Как минимум. Более чем…

Они выпили оставшуюся воду. Ниву досталось лишь несколько глотков, и пить от этого захотелось только сильнее.

Пахло горячим песком и кровью. Нив попытался представить ночной город, старый квартал, Ану, но видел лишь белые дюны, отражающие свет звёздного неба.

– Постарайтесь уснуть, – сказал пилот, пристроившись рядом с Рохином. – Нужно беречь силы.

Уснуть? Как можно спать в потерпевшем крушение корабле?

– Раз у нас линия не работает, то, скорее всего, и у спасателей всё накрылось. Это из-за бури, но буря в этих местах обычно долго не длится. Нужно просто подождать.

Нива разбудил гортанный вой ветра. Он не сразу понял, где находится – всё заливает глухая темнота, пол засыпан песком.

– Всё! – закричал кто-то. – Сейчас всё занесёт!

Зазвенели по металлу чьи-то шаги, зашелестел песок. Кандазаака и пилот сражались с дверью пассажирского отсека, ветер пробивался в открытый проём и трепал их одежду. Внутрь залетал горячий песок.

Нив встал, чтобы помочь им, но оступился – ноги у него затекли, и каждый шаг отзывался резкой болью, как будто в распухшие ступни вонзались десятки игл.

Дверь поддавалась с трудом, истошно скрипел забившийся в пазы песок. Кандазаака ругался на гали. Они уже опустили дверь наполовину, и та застряла, не двигалась дальше. Пилот навалился на неё всем весом, дверь задрожала и с лязгом обрушилась вниз.

Стало совершенно темно.

Кто-то зажёг огонёк – возможно, спички, – но его тут же заставили потушить.

– Вот и всё, – послышался голос Анурати.

– Такие сильные бури недолго… – начал пилот, но его заглушил шум бьющего в обшивку песка.

Нив вернулся на своё место. В иллюминатор уже ничего нельзя было разглядеть. Весь корабль обволакивала темнота.

– Теперь за нами уже никто не прилетит, – всхлипнула Анурати.

– Буря закончится. – Нив посмотрел в темноту. – Нужно просто подождать. Постарайся уснуть.

– Да мы тут задохнемся, пока…

– Отсек большой и…

– Если кто и искал нас, то теперь…

– Они полетят только после бури, не раньше.

Воздух в пассажирском отсеке быстро выгорел от горячего взволнованного дыхания. Нив попытался сделать глубокий вздох, и голова у него закружилась. Он почувствовал, как падает в темноту, не испытывая ни сожаления, ни страха – только бесконечное свободное падение.

Потом темнота прояснилась.

Он видит яркие, залитые светом песчаные холмы, которые стремительно мелькают в иллюминаторе вимана. Стекло странно искажает вид, и пустыня внизу постоянно меняет форму. Корабль, нервно покачиваясь, летит в порывах попутного ветра, и песок барабанит по гулкой обшивке. Нив не слышит привычных раскатов двигателей – виман свободно парит в воздушном течении, которое несёт его домой. Все волнения последних часов позади.

Нив спокоен. Разбитая кисть теперь не болит – это простой ушиб, даже синяк уже сошёл. Дхаав работает, дышать приятно и легко. Корабль на полной скорости приближается к городу. Уже через несколько минут они включат сигнальные огни и зайдут на посадку.

Нив сидит в пассажирском отсеке совсем один, но это его не удивляет. Остальных отвезут на другом корабле. Остальным нет нужды торопиться.

Он снова смотрит в иллюминатор и – замирает от ужаса.

Песок внизу стал багровым. Они проносятся над невысокими скалами, а небо исчеркали хвосты от падающих долий.

Они летят не туда.

Пилот ошибся, сбился с каалаки и увозит его в самое сердце спящих земель – туда, где падают корабли, где дышать не поможет даже страшная маска, как у Аны.

Нив вскакивает и кричит, но крик тут же захлёбывается – он лишь беспомощно глотает воздух ртом. Прохладный ветерок из дхаава сменяется свинцовой духотой.